Жизнь вопреки - Евгения Михайлова Страница 10

Утром Ольга проснулась со странным, робким и согревающим чувством, будто у нее впервые в жизни появился если не друг, то, по крайней мере, соратник. И это даже скреплено бумажкой с подписями. В этот день ее осеняли чудесные идеи, она наметила новые проекты.

В назначенный для отчета день Оля с рассвета начала собирать свои эмоции, как раненых воинов для парада, привязывать их к напряженному мозгу, скреплять союз идеей: «Борись». Вечером купила бутылку красного вина, ужин на двоих она приготовила с утра. Ольга была готова к отчету по своим врагам.

Сергей пришел в назначенное время минута в минуту. Одобрительно взглянул на стол, обошелся без своих прибауточек, что говорило об одном: он настроен очень серьезно.

– Один вопрос по повестке нашего совета почти в Филях. Сразу работаем с файлами? Они на этой флешке. По времени минут сорок. Видео, фото, переписка, есть даже интервью со свидетелями. Или предпочитаешь сначала суть по каждому объекту в коротких выводах?

– Только выводы. Только коротко, – поспешно ответила Оля. – Я весь этот взлом и компромат вообще не смогу смотреть. Это плохо, это неприлично. Это невыносимо, наконец. Неужели не понятно, что я от такого только окончательно с ума сойду?

– Для выводов и, в принципе, любого разговора у меня есть профессиональная потребность, чтобы собеседник, партнер и клиент выпустил себя из воображаемой клетки для сумасшедших, – терпеливо отреагировал Кольцов. – Я там не работаю. И я здесь, потому что твой психиатр авторитетно меня заверил, что ты – просто яркий, нестандартный и в силу этого слишком ранимый человек. Ты ни разу не сумасшедшая. На собственном опыте я убедился, что ты сумела поставить серьезное дело. И это не просто талантливо, но и жестко, точно, я бы сказал, по-мужски. На этом мой запас ободряющих комплиментов закончился. Предлагаю выпить по бокалу и приступить. Хорошо, пусть будет только вывод. Но материалы ты посмотришь. В противном случае все теряет смысл. Бог или дьявол, как говорится, в деталях. Дизайнеру это известно лучше других.

Оля проглотила свой бокал вина, как болеутоляющее средство. Но мозг ее работал в таком бешеном режиме, что она запомнила не только каждое слово отчета, но и все интонации, паузы, многозначительные взгляды в сторону флешки с файлами. Главное там. И всю ночь она бесконечно воспроизводила произнесенное Сергеем.

Мария Захарова. Анна Коркина, Лидия Никанорова. И вновь Маша. Аня, Лида. Мушкетеры наоборот.

В абсолютной, почти нереальной тишине ночи, когда за окном как будто замерли звуки, шорох и шепот, Оля слышала только мягкий баритон Сергея. Принимала в ладони, на слабые плечи, на дрожащую от напряжения грудь тяжелые и острые, как камни, слова. Пыталась усмирить новый гнев и ту старую боль. «Только без эмоций», – остроумно посоветовал ей частный сыщик, когда вечером закончил отчет и прощался в прихожей…

Мария Захарова и ее муж Георгий Гришин. Они активные участники свингер-клубов, движения БСДМ, а попросту – приверженцы садо-мазо в сексе, что является их сугубо личным делом и особенностью темпераментов. Они в поисках удовольствий уже не могут ограничиваться кулуарностью и секретностью. Им потребовался выход в интернет-группы и форумы с обменом впечатлениями и материалами. То есть их интимная жизнь уже требует участия и одобрения братьев и сестер по разуму и остальному. И это все имеет право на существование, кому не нравится, тот не откроет такие страницы. Но есть кое-что серьезное. Одно в нашу тему.

На видео номер один Захарова и Гришин приходят в клуб с атрибутикой БСДМ с девушкой, которую представляют как свою гостью, дальнюю родственницу. Сообщают, что Инге скоро девятнадцать лет и что она не новичок в их увлечениях. Дальше ты увидишь жесткое порно: одна девушка, с которой занимаются садистским сексом все остальные члены клуба, независимо от пола. Трудно понять, она кричит и сопротивляется по роли или по другой причине. И это просто существует, можно принимать или нет.

Дело в другом. Мы опознали девушку по изображению и пробили информацию о ней, более того, нашли ее. Она не Инга и не родственница. Она школьница Надя Петрова, ей чуть больше пятнадцати лет, и живет она в том районе, где у Марии с мужем есть автозаправка.

Видео два. Медсестра. Лицо закрыто, фамилию и место работы не назову даже тебе. Рассказывает, что девочке Наде Петровой делали аборт по справке о состоянии здоровья. Делали тайно, справка явно покупная, по времени операция была после того, что было на видео один, через три месяца. Интервью с медсестрой тоже платное, разумеется.

Видео три. Разговор с Надей Петровой. Она пошла на контакт. Рассказала, что после вечера в том клубе ее нашел Гришин, показал видео, сказал, что оно появится в интернете, если она не поедет с ним. Они были вместе на какой-то квартире, так что виновник беременности, видимо, он. Надя в этом уверена. Она во всем призналась матери, та заведующая детским садом, угроза огласки ее страшно напугала. Приняла то решение, о котором и рассказала медсестра. Надя плакала и сказала мне: «Если вы сыщик, найдите и уничтожьте то видео. Мама вам заплатит». Видео четыре, пять и шесть – тот же клуб, тот же состав, та же пара, но с ними по очереди три разные девушки с разными легендами. Легенды – чистая ложь. Все девушки несовершеннолетние.

Анна Коркина. Тут ситуация проще и, возможно, безысходнее. Она живет с десятилетним сыном Петей. Пьет и регулярно его избивает. Дверь в квартире не меняли со времен строительства дома, то есть лет тридцать. Она из фанеры, замок отжимается коленом. Видео изнутри. Оно короткое, но по мне – смотреть тяжелее, чем порно. Жесточайшая, озверевшая мразь, воспользуюсь медицинским термином, не просто срывает на ребенке всю свою злость на неудачи и нищету. Она явно получает садистское удовольствие от страданий жертвы и власти над ней. Самое ужасное: ребенок никогда не кричит. Он боится привлечь внимание соседей. Мамаша крепко вбила ему в голову: кому-то скажешь – заберут в детский дом, там будут морить голодом и убьют. Об этом рассказала учительница физкультуры, которая давно заметила синяки и гематомы на теле мальчика. Пыталась организовать какую-то проверку, но Коркина всегда к ней готова. В квартире чисто, в холодильнике есть еда, ребенок нормально одет. И они вместе достоверно рассказывают, какой он неловкий. То падает с лестницы, то спотыкается на улице. Дом старый, денег на ремонт нет, поэтому на него якобы иногда падают предметы мебели и куски цемента со стен и потолка. Мать выражает озабоченность и говорит, что копит деньги, чтобы показать Петю специалисту: что-то не то с координацией движений. Это все катит! По одной причине: всем по барабану.

Лидия Никанорова. Чертов мрак. Пять лет назад ее свекровь Екатерина Никанорова подала на них с мужем иск в суд. Это не мать мужа Лидии, а вторая жена его отца. Мачеха и пасынок всегда друг друга недолюбливали. Никаноров-сын продал после смерти отца особняк в Подмосковье, завещанный ему с условием, чтобы вдова в нем осталась жить. Продал своими «депутатскими» способами. А это было единственное жилье Екатерины, жены отца. Ей предложили взамен небольшую квартиру в Москве, она отказалась. Приложила справки – астма, показан свежий воздух и все такое. Покойный муж Никаноровой был не последний чиновник, он продвинул сыночка, у нее тоже остались связи. История получилась долгая, грязная, с привлечением СМИ. Адвокаты предлагали ему выплатить ей компенсацию, чтобы она могла купить достойное жилье в таком месте, какое ей подходит. Но тут стороны уперлись, она отказывалась от предложенных сумм, требовала сразу дом не хуже того, который был продан, он по всему – скряга. Итог: в один день, год назад, все кончилось. У Екатерины Никаноровой случился инсульт, тяжелые последствия, почти не говорит, парализована, не в состоянии за собой ухаживать. Находится в небольшом получастном доме инвалидов. И не было бы никаких проблем, если бы не один сохраненный документ.

Конец ознакомительного фрагмента