Позови ее по имени - Галина Владимировна Романова Страница 10

– Мне вообще везет по жизни, брат. На хороших людей. На ситуации. Мне даже любое чужое зло идет во благо.

– Это ты о чем?

– Это я об этой хате. – Гришка с удовольствием осмотрел кухню, поделенную по его эскизам на две зоны: кухонную и обеденную. – Жила бы себе и жила до сих пор Нина Васильевна, и не было бы у меня возможности сюда переехать. А вдруг случилось горе, и я тут. Как-то так вышло по умолчанию. Дашка даже не возразила, когда я ее перед фактом поставил.

– Перед каким фактом?

Олег почувствовал, как бледнеет. В такие моменты во рту становилось горько, губы пересыхали и чесались, а в висках начинало покалывать. Резким спазмом сосудов на фоне эмоционального напряжения назвал это явление его доктор.

– То, что я стану тут жить. Правда, пришлось немного приврать. – Гришка беспечно оскалился.

– В чем приврать?

– В том, что Нина Васильевна при жизни обещала эту квартиру мне. А потом на меня оформила.

– Ты совершенно обнаглел! – ахнул Олег, прикрывая рот ладонью, губы зудели невыносимо.

– Почему?

Симпатичная небритая морда Гришки ничего, кроме удовлетворения, не выдавала.

– Я не собираюсь отбирать у Дашки ее собственность. Она наследница… Первой очереди, – зачем-то добавил брат после непродолжительной паузы.

– А вторая очередь начинается с тебя, что ли?

– С нас! С мамы. С меня. С тебя. – Он, как в детской игре, потыкал пальцем в себя, в него и в пустое место между ними. – Если вдруг что с Дашкой… Мы будем иметь право не только на эту квартиру, но и на Дашкину, и на ее дачу, и на тот дом, который…

– Заткнись, чудовище! – завопил Олег, затыкая уши. – Заткнись! То, что ты говоришь, преступно!

Олег часто задышал, подошел к окну, рванул створку, распахивая. Ему срочно нужен был глоток свежего воздуха. Он уже успел забыть, как задыхался от Гришкиного присутствия. Забыл, идиот! Не надо было сюда приезжать. Зачем он все это затеял?

– То, что ты говоришь, страшно и преступно, Гриша, – глухим голосом повторил Олег и аккуратно закрыл окно.

– Нет. Это не преступно, потому что я не совершал, и не совершаю, и не собираюсь совершать никаких преступлений. Это просто мои рассуждения. Логичные. У Дашки ведь никого, кроме нас, нет.

– Вот именно! Никого, кроме нас! Мы ее семья. А ты уже рассматриваешь вариант ее гибели как возможность унаследовать ее недвижимость. Это… Это… – Он даже всхлипнул, так ему было обидно за сестру.

– Ну, начинается! Ты зачем приехал, жирдяй? Жизни меня учить? Самый умный?

«Жирдяя» ему Олег не прощал с детства. И даже однажды отлупил старшего брата. Как-то даже получилось вывернуть ему руки и надавать под зад. И Гришка притих. И обидную кличку не употреблял уже лет десять.

Гришка его разозлил. Снова разозлил.

– Да, я умный, – прищурил он глаза за толстыми стеклами очков. – И я понимаю, что с такими рассуждениями ты запросто можешь стать подозреваемым номер один.

– В смысле? – Гришка запустил пятерню в длинные густые волосы, глупо улыбнулся. – Подозреваемым? В чем?

– В убийстве тети Нины.

– Чего?!

– У тебя был мотив…

– Постой, постой! – Гришка обеспокоенно замахал руками. – Я это только тебе сказал! Я же никому никогда этого не повторю.

– Вот именно! Только мне. Ты сказал, я услышал. Я – свидетель твоей корысти. Поэтому не зли меня больше никогда! Никогда! – Олег повернулся к нему спиной и пошел из кухни, но на пороге договорил: – Иначе сдам тебя!

Сейчас, рассматривая свой измятый спортивный костюм, он страшно жалел о сказанном. Он не должен был угрожать Гришке. Тот сказал, что думал. А думал он всегда не очень. Нельзя человеку вменять в вину то, что он глуп.

Он разложил штаны и кофту на кровати, принялся разглаживать их руками. Вышло так себе.

Олег выглянул в окно. Стало достаточно темно. Можно было выходить на беговую дорожку. Она кольцом огибала детскую площадку. Днем и рано утром там было много народу. А вечером почти никого. Он мог не бояться выглядеть смешным и толстым. Гришки дома не было. Куда-то укатил на своем байке. Не будет вопросов и кривых ухмылок.

Олег еще раз встряхнул свою спортивную одежду. И начал одеваться.

Пошел в прихожую, остановился у зеркала. Печально вздохнул. Мог бы и не переживать насчет невыглаженного трико. Натянулось все на нем, как перчатка.

Если бы Гришка его сейчас увидел, снова повторил бы: «Жирдяй!»

Олег со злостью шлепнул ладонью по выключателю. В темноте нащупал замок, повертел, приоткрыл дверь и замер.

На лестничной клетке, чуть левее двери, за которой он сейчас стоял, кто-то занимался сексом. Эти звуки, стоны, хриплые отрывистые слова ни с чем другим перепутать было невозможно. Он было подумал, что это Гришка – идиот, притащил девчонку и шпилит ее прямо у двери. Но вот она последний раз протяжно вздохнула и назвала парня Геной. Потом сдавленно рассмеялась. Зашуршали одежды. И через минуту топот вниз по лестнице. Лифтом влюбленные не воспользовались.

Он осторожно выглянул из квартиры. Света на лестничной клетке не было.

Место влюбленные выбрали неслучайно. В этом месте строителями была устроена ниша, видимо, для коммуникаций, которые потом перенесли в другой угол, закрыв защитным щитом. Коммуникации перенесли, ниша осталась.

– Очень удобно, – пробормотал он тихо, огибая это место по пути к лифту.

Какая-то мысль тут же засела в его голове. Неясная, тревожная, что-то из Гришкиных подростковых историй, не дающих матери спокойно спать.

А может, это все же был он? Просто представился случайной подружке другим именем. А куда ему было ее вести? В квартире Олег. На байке в такую погоду не особенно расположишься. В отель? А если ей нельзя светиться?

Гадко как-то, грязно.

И зачем он приехал? Повздорил с Ольгой. Уволился. Как-то необдуманно все, на эмоциях. Он никогда ими не руководствовался. Тщательно все рассчитывал, трезво.

Двери лифта разъехались на первом этаже, и Олег нос к носу столкнулся с братом.

– Ты куда это собрался? – Гришка тряхнул шевелюрой, которая показалась Олегу взмокшей. Оглядел его с головы до ног, сдавленно хохотнул. – В таком-то виде?

– Побегать хочу.

– Побегать? – ахнул брат, протиснулся в кабину мимо Олега, ткнул пальцем в кнопку с четверкой, провел ладонью по потному лбу, подмигнул. – Только не переусердствуй, Олег. Да и с подростками осторожнее.

– С кем? – вытаращился Олег на брата.

Но тот ответить не успел. Лифт закрылся и помчал Гришку на четвертый этаж.

Олег вышел из подъезда. Втянул прохладный вечерний воздух. Все-таки в большом городе пахнет иначе. Даже проклюнувшаяся трава и набухшие почки на деревьях кажутся пропитавшимися выхлопными газами. Никакой тебе морозной свежести и тополиной сладковатой горечи от проклюнувшихся листочков. Вместо тишины убаюканного поздним вечером города визг проносящихся электричек и бесконечный шорох покрышек с кольцевой.