От первого до последнего слова - Татьяна Устинова Страница 10

При упоминании Цезаря Евгений Иванович чрезвычайно оживился.

– Вы думаете, есть аналогия с убийством Цезаря?!

– У вас в книге я насчитал тридцать шесть убийств, – сообщилГлебов. – В каком именно вы хотите проследить аналогию?

Евгений Иванович открыл рот, чтобы сказать что-то, но тут жезахлопнул. Было слышно, как лязгнули зубы.

Глебов, стараясь быть очень убедительным, перегнулся к немучерез стол:

– Евгений Иванович! Может, бог с ним, с Цезарем, заговором ипророчествами? Если все написанное – ваша авторская фантазия, вы должнысообщить мне об этом, чтобы я мог выстроить какую-то более или менее адекватнуюлинию защиты. А мы с вами все никак не можем договориться!

– Защищать – ваше дело. Мое дело писать.

– Вы ведь и так пишете. Это не первая ваша книга! Вы всюжизнь проработали во власти, у вас бизнес, вы богатый человек! Вы же не можетене понимать последствий! Если вы будете настаивать на том, что события,описанные в книге, подлинные, но ничем этого не подтвердите, вы угодите втюрьму за клевету и оскорбление чести и достоинства вполне уважаемых людей!

– Какие это люди уважаемые?! Сосницкий с Белоключевским?!Сопляки, мальчишки! – Евгений Иванович вдруг сделал страшное лицо, вскочил наноги, стиснул кулаки и приготовился со всего размаху стукнуть по столу. Однаков последний момент вспомнил, что стол стеклянный, и стукнул потихонечку,вполсилы. – Или этот ваш Синяев уважаемый?! Или Петров?! Да кто они такие?! Ипокажите мне хоть одного человека, который их уважает! Если и найдется в странетакой, то только сумасшедший! – Желваки заходили у него на скулах, физиономияпокраснела, и даже шея налилась краснотой – вот какого страху нагнал на себяЕвгений Иванович! – Чего вы меня уговариваете?! Вы хотите, чтоб я отступился?!Так я не отступлюсь, ни за что не отступлюсь!

– От чего не отступитесь, Евгений Иванович?

– От своей позиции!

– А какая у вас позиция?

– А такая, что страна наша – дерьмо, и люди в ней – дерьмо,и руководители – дерьмо, только замаскировались! И если все боятся, как этотваш иудейский издатель, значит, я один останусь и все равно вперед пойду! Один,знаете ли, господин адвокат, тоже в поле воин! – Евгений Иванович в отдалении,позади огромного стола, потряс в направлении Глебова пальцем. – И вы меня незапугаете!

– Да я вас не запугиваю, – сказал Глебов задумчиво.

В данный момент «молодой писатель» и не слишком молодойчеловек Грицук Евгений Иванович сильно переигрывал, и его адвокату хотелось бызнать почему. Вроде бы Евгений Иванович вовсе не был дураком, несмотря на то,что тиснул разоблачительную книжицу странного, невероятно фантастическогосодержания, но людей обозначил подлинных, поименовал их, как в жизни, и скроилкаждому из них по кошмарному и ужасному преступлению!

Ярослав Чермак, издатель, которого Евгений Иванович взапальчивости обозвал иудеем, печатать сомнительный роман отказался, и Грицуктриумфально издал его где-то в глубоком тылу, то ли в Гречишкинске, то ли вЕпифани. Роман на столичные полки пробрался не сразу, ибо до своего крестовогопохода Евгений Иванович в разоблачителях не числился, а мирно пописывал повестив стиле фэнтези под псевдонимом Фридрих Б. Ар-Баросса. Глебов по долгу службыодну такую повесть даже прочитал и нашел ее занимательной – в той части, гдеавтор Грицук – Б. Ар-Баросса не описывал любовную страсть героев. Там, гдеописывал, Глебов пропускал, ибо сводилось все к одному и тому же – бабы сволочи,а что делать?..

И что интересно – для людей, подобных Евгению Ивановичу, нетхудшего ругательства, чем «иудей», вот и Ярослав Чермак удостоился со всегоразмаху этого звания, хотя никакого отношения к народу Израилеву никогда неимел. В чем тут дело?! И как это объяснить?! Вот почему, если человек плохой иза народ не бьется, – значит, он еврей?! Хотя Чермак-то как раз за народ, тоесть за Евгения Ивановича, бился, да еще как! Адвоката ему дал, хотя за книжкуне отвечал, и, по большому счету, иск издательству никто предъявить не мог, этоуж Глебов интересы издательства просто так поминал, для важности, да еще чтобыпроверить, сожрет это Евгений Иванович или не сожрет. То есть вслушивается он вто, что говорит ему адвокат, или не вслушивается.

Выходило, что Евгений Иванович не вслушивался, и вообщеданное дело, грозившее ему огромными штрафами, а то и вовсе запрещениемзаниматься писательской деятельностью, его мало интересует.

Только что он вдруг выдумал какую-то теорию заговоров, окоторой до сего момента адвокат не слыхивал, – просто так выдумал, дляинтересу, или для какой-то непонятной Глебову игры!

– Я пойду до конца, – словно обессилев, тихим голосомпроизнес Евгений Иванович, опустился в кресло и прикрыл глаза пухлой рукой. – Иникто меня не остановит. Я знаю, что за такие вещи, – и он кивнул на книгу, – унас в стране принято убивать. Но если не я, то кто же?! Кто тогда?!

– Если не вы… что? – уточнил Глебов.

…Или поговорить, что ли, с Ярославом? Пусть Грицук ЕвгенийИванович ищет себе другого адвоката и рассказывает ему о том, как министробороны расстрелял одного богатого человека, а президент с небольшимконтейнером полония-19, припрятанным на груди, подползал под столом в ресторанек другому человеку, чтобы этот самый полоний опрокинуть ему в суп!

– Если я не смогу, то никто не сможет! Только мне это подсилу!

– Не сможет… что? – не отставал противный Глебов.

– Разоблачить!

– Разоблачить – это значит предать гласности некиекомпрометирующие факты, которые были скрыты от общественности. У нас есть этифакты?

– Вот они! – И Евгений Иванович указал дланью на книгу. –Все здесь.

– Это не факты. Пока что это поклеп и клевета на честныхлюдей.

– Да как вы смеете, господин адвокат!..

Глебов, которому надоело все это, даже головой замотал.

– Все, Евгений Иванович, все! Вы прекрасно понимаете, о чемидет речь, и я понимаю, что вы понимаете! Или вы мне рассказываете, в чем тутдело, или я отказываюсь вас защищать. Больше того, я и Чермаку посоветую невмешиваться. Книга издана в другом издательстве, к Чермаку никаких претензийбыть не может, поэтому помогает он вам просто так, потому что человек хороший.

– Он видит выгоду, господин адвокатик! Свою прямую выгоду, ибольше ничего! Он же ростовщик! И вы видите только выгоду! Но ничего! Ничего!..Когда мой труд будет переправлен на Запад, о нем узнают и заговорят…

– Вы перепутали времена, – перебил его Глебов и поднялся. –То время, когда книги нужно было переправлять на Запад, минуло лет… тридцатьназад. Вы прекрасно об этом знаете и все равно ваньку валяете. Зачем?..

Евгений Иванович смотрел на адвоката задумчиво, кажется,прикидывал что-то, подсчитывал, анализировал.