Все в шоколаде - Татьяна Полякова Страница 10

– Хлопот от меня немного, так что не строй из себясироту.

– Хочешь водки? – вдруг спросил он.

– Я не пью.

– Давно?

– С самого утра.

– А я выпью. – Он жестом подозвал официанта, ичерез минуту тот принес ему водки.

Волков выпил, закусил помидором и взглянул с печалью. –Иногда хочется наплевать на все и уйти куда-нибудь…

– Каждый раз, когда я привожу тебе деньги, ты говоришьодно и то же. Это что, рецидив совести?

– Ты-то, конечно, понятия не имеешь, что этотакое, – буркнул он.

– Тебе просто нравится валять дурака. Мужик твоейкомплекции не заводит дурацких разговоров со ста грамм.

– Не знаю, почему я испытываю к тебе симпатию.

– Знаешь. Но это неважно.

– А что важно? – прицепился он.

– Понятия не имею. Когда размышляю об этом, итогнеутешителен. У меня почти всегда выходит – ничего.

– Оптимистично.

– А чего ты хотел?

– Ладно, по душам, считай, поговорили. Теперь о деле.Вскрытие показало: смерть девушки наступила где-то в районе одиннадцати вечера,примерно в 10.45. Причина – удушье… Чего ты морщишься? – спросил он.

– А с чего бы мне светиться от счастья?

– Девку удавили, причем до последнего момента онаничего не опасалась. Никаких следов борьбы. Она лежала в постели, убийцаподошел сбоку, накинул ей на шею чулок и намотал его на спинку кровати. Девицаоткрыла рот, с намерением закричать, но вряд ли преуспела в этом. Совершив этотподвиг, убийца сунул ей в рот доллары и занялся вскрытием, написал на стенезаветное слово и был таков.

– Что тебе не нравится? – через минуту спросила я.

– Все, – ответил Волков, отправляя в рот очереднойкусок мяса.

– Что тебе особенно не нравится? – предприняла явторую попытку.

– Мы имеем дело с маньяком. Мне не нравятся маньяки.

– Может, кому-то хотелось, чтобы ты решил, что эторабота маньяка?

– Смысл?

– Пока я его не вижу. Давай подумаем. Девчонке сломалишею. Почему бы на этом не остановиться?

– У меня два варианта. Либо псих не уверен был, чтотаким образом разделался с ней, и решил подстраховаться, либо находился в такомбешенстве, что просто сломать ей шею было для него недостаточным.

– Надпись на стене и доллары, втиснутые ей в рот?

– Похоже на приступ ревности. Тоже два варианта: девицабыла чересчур корыстной и ее дружку это надоело, либо он узнал, что онаподрабатывает на стороне. Баксы в данном контексте означают одно: подависьэтими деньгами. Надпись “Сука” в схему укладывается.

– Если этот парень маньяк…

– Не если. Ты же видела, что он с ней сделал.

– Маньяки убивают просто потому, что им хочется убить.Для этого необязательно изобличать измену.

– Куда ты клонишь? – наконец-то проявил интересВолков.

– Против надписи я ничего не имею, – почесав нос,заметила я. – Маньяки любят оставлять автограф. “Сука” очень универсально,парень не любил женщин вообще, или продажных женщин, или брюнеток, илиблондинок… Но доллары – это скорее жест обманутого любовника… Или обманутойжены любовника.

– Оригинально, – хмыкнул Волков. – Ты ж самаговорила, что ничего не слышала о женщинах-маньяках?

– А у меня большие сомнения в том, что там поработалманьяк. Псих – куда ни шло, но не маньяк. И женщина теоретически моглапроделать это не хуже мужчины. Намотав чулок на спинку кровати, сломатьдевчонке шею не так уж трудно, а с бездыханным телом и вовсе вытворяй чтохочешь. Кстати, вряд ли настоящий маньяк позволил бы своей жертве умереть таклегко, что она, по твоим словам, и испугаться не успела. Он бы включил музыкупогромче и выпотрошил ее еще живой.

Волков отодвинул тарелку и задумался.

– Если честно, мне это тоже приходило в голову, –изрек он.

– Девушка была изнасилована? Волков отрицательнопокачал головой.

– Кто обнаружил труп?

– Сосед возвращался домой около часа ночи, обратилвнимание на приоткрытую дверь.

– Он входил в квартиру?

– Нет. Позвонил трижды, ему не ответили, и это егонасторожило. Вместе с женой они разбудили соседей по лестничной клетке и,посовещавшись, вызвали милицию.

– А что за соседи?

– Обычные люди, среднего возраста и среднего достатка.С убитой едва знакомы, знали, что зовут Алла. Соседка была в ее квартиредважды, когда собирала деньги для установки железной двери подъезда. Мужчины,по их словам, к Алле заглядывали часто, утверждают, что никого опознать бы несмогли, не приглядывались.

– Но ведь кто-то дал довольно точное описание одного изгостей?

– Вчера. А сегодня утром никто ничего не мог вспомнить.

– Только не говори, что с ними успели провести работу.

– Не говорю. Я лишь хочу знать, чем мы будемзаниматься: искать убийцу или дурака валять?

– Дед сказал: найти. Но следует учитывать, что любоевыражение имеет ряд значений…

– Господи, как я ненавижу, когда ты умничаешь, –затосковал Волков.

– Он сказал найти и вроде бы совсем не впечатлилсяубийством. От визитки отмахнулся как от чего-то совершенно несущественного. И опомощи следствию говорил серьезно…

Но это ничего не значит, то есть это не будет ничегозначить, если во время следствия мы обнаружим нечто…

– Спасибо, что растолковала, – хмыкнулВолков. – Как только я увидел эту девку, сразу вспомнил о геморрое.

– Да, ты говорил. И не смотри на меня с огнем в очах, явсего лишь девочка на побегушках, глупо тратить на меня свои нервы.

– Ладно, будем считать, что мы его ищем, то есть хотимнайти.

– Ага. Найти его необходимо, а вот остальное…

Волков опять поморщился, а я посоветовала себе придерживатьумные мысли и виновато улыбнулась.