Белое сияние - Кэролайн Карвер Страница 10

Эбби немного поговорила с Ральфом, потом повесила трубку. Не в силах усидеть на месте, она перемыла гору грязной посуды, потом попробовала хоть немного привести в порядок комнату. Занимаясь уборкой, она одновременно пыталась почувствовать Лизин дух, но ее не покидало ощущение, что она в совершенно чужом доме. На прикроватной тумбочке стоял стеклянный ночник в форме выпрыгнувшего из воды дельфина и лежала замусоленная книга в бежевой мягкой обложке. Видимо, книгой пользовались постоянно.

Эбби взяла ее в руки. Напечатанная военным издательством, она, похоже, содержала сведения обо всем, что только можно себе представить, — от ориентирования на местности, организации поиска и патрулирования до разведения костров и приготовления пищи. В книге было бесчисленное количество диаграмм и рисунков капканов для животных и силков для птиц, прикрытых деревьями ям и скелетов животных. А еще статьи о том, как построить идеальное убежище во время бурана. „Уроки выживания в Арктике“ — книжка, которую лично она перед сном не стала бы листать, но для Лизы это было любимое чтение. Сколько Эбби себя помнила, Лизу всегда очень интересовал вопрос выживания в экстремальных условиях, что в конце концов привело ее к изучению вопросов защиты окружающей среды. Или все было наоборот? Эбби отложила книгу.

Она выдвинула верхний ящик, ожидая увидеть в нем бумажные салфетки или, может быть, кучу презервативов, но то, что там оказалось, заставило ее ловить ртом воздух, будто ей перекрыли кислород.

Из ящика на нее смотрели ее собственные письма.

Она резко задвинула ящик и уставилась на него, как на опасное ущелье, в которое вот-вот упадет.

Призвав на помощь все свое мужество, она снова открыла ящик, вытащила оттуда стопку перевязанных ленточкой писем, развязала и начала их перебирать. Некоторые она писала на листочках, вырванных из школьных тетрадей, — одни были испещрены рисунками, сделанными детской рукой, другие аккуратно написаны на специальной почтовой бумаге. Здесь были открытки, которые она посылала сестре из Уэльса, с севера Франции, из Парижа — наверное, все-все ее почтовые отправления.

Пальцы наткнулись на собственные дурацкие рисунки, которые она, вероятно, бездумно нацарапала, разговаривая по телефону, — Лиза даже их сохранила.

У нее закружилась голова, и она опустилась на кровать. Сама она не оставила ни одного Лизиного письма. Вернувшись с Аляски четыре года назад, она в тот же вечер торжественно сожгла их все до последнего. Почти онемевшими пальцами она выдвинула следующий ящик.

Он был доверху забит их детскими фотографиями. Вот они на велосипедах; катаются на пони; возле палатки в саду; открывают рождественские подарки; обедают в любимом кафе. А вот одна из них в детском пластиковом бассейне бьет по воде ладошкой, брызги блестят на солнце, вторая стоит рядом — обе загорелые, с улыбками во весь рот. В ушах зазвучал их счастливый детский визг.

Как же она любила младшую сестру! Ну почему они стали чужими! Она сердито смахивала катившиеся слезы. Похоже, она так устала от многочасового перелета и резкой смены часовых поясов, что превратилась в сентиментальную чувствительную барышню. Нужно поспать, и к ней вернутся привычное равновесие и рассудительность. Запихнув фотографии в ящик, она свернулась калачиком под одеялом и выключила свет.

Эбби проснулась от мерного стука по дереву. Ей показалось, что кто-то зовет ее по имени. Она открыла глаза — сквозь стекла в комнату проникали бледные лучи солнца.

Завернувшись в халат и сонно щурясь, она посмотрела на часы. Десять утра! Она уж и не помнила, когда так долго спала. Не переставая зевать, со слезящимися глазами, чувствуя, что ей не тридцать один год, а все шестьдесят, она посмотрела в окно. На пороге стояла, пританцовывая от холода, Демарко. Изо рта и носа валил пар.

Эбби даже взвыла от досады. Черт, они же с ней договорились в девять позавтракать в „Северном олене“!

Она открыла дверь, продолжая отчаянно зевать. Господи, как же на улице холодно! Она уже хотела пригласить Демарко войти, чтобы напоить кофе, но тут увидела выражение ее лица. Сразу же заныло в груди.

Демарко сняла с головы меховую шапку и, по-военному держа ее перед собой, откашлялась и посмотрела Эбби прямо в глаза.

Господи, только не это. Пожалуйста, сделай так, чтобы Лиза была жива. Она мое прошлое, моя жизнь, она все обо мне знает. Пожалуйста, Господи!

— Мне нелегко вам говорить это, Эбби, но в горах мы обнаружили труп женщины.

Она сидела в хвостовой части ревущего вертолета, глядя вниз на холодную тундру, кое-где поросшую ельником. Ее подташнивало, руки и ноги вдруг стали ватными. Это состояние было очень похоже на то, которое ей довелось пережить лет в тринадцать. Мать привезла их с сестрой в Блэкпул на знаменитые аттракционы. Эбби никогда не забудет, что испытала и как себя чувствовала, когда их кабинка на американских горках наконец остановилась. Лиза прыгала и восторженно визжала от радости и счастья, что ей удалось покорить самые высокие, самые страшные, самые крутые американские горки на свете, а Эбби с трудом заставила себя открыть глаза и разжать зубы: ее чуть не вырвало.

Мать, увидев ее позеленевшее лицо, тут же повела обеих покупать мороженое — обычное семейное средство от любых неприятностей. О Боже! Как сказать Джулии, что Лиза погибла?

Сделав глубокий вдох, Эбби попыталась справиться с охватившим ее паническим страхом и заставила себя углубиться в изучение карты, которую ей передала Демарко.

На карте крестиком было отмечено место, где нашли тело: между двумя небольшими заливами у подножия безымянной горы высотой, как указывала карта, 1791 метр. Эбби не могла отыскать лыжню, которую ей вчера показала Демарко. Продолжая разворачивать карту, она начала искать два черных квадратика, изображавшие сторожки, но перед глазами все поплыло. Она отложила карту в сторону.

Вертолет резко накренился вправо и начал снижаться. Демарко сочувственно обернулась к ней.

— Мы почти на месте, — прокричала она.

Эбби увидела в иллюминаторе несколько голых тополей и похожий на призрак белый заливчик с замерзшим водопадом. Вертолет продолжал снижаться, она затянула потуже ремень безопасности. Она вытягивала шею то влево, то вправо, но не заметила внизу ни полицейской, ни какой другой машины, а через пару секунд, когда лопасти вертолета подняли настоящую снежную бурю, она уже вообще ничего не видела. Как будто они садились на дно огромной гремящей бутылки с молоком.

Лиза от этого была бы в восторге.

Эбби на секунду прикрыла глаза и прикусила губу, чтобы не разрыдаться. Ей хотелось завыть от горя, но она не могла. Придется подождать, когда она окажется одна.

Рев двигателя постепенно стихал, поднятый лопастями снежный вихрь оседал на землю. Открылись двери, люди начали спрыгивать вниз.

Пилот повернулся к ней:

— Очень вам сочувствую. — Его глаза светились добротой.