Крестоповал. Зловещий детдом - Альберт Байкалов Страница 10

* * *

Матвей вытащил ключи из замка зажигания и оглядел двор. Родственник Ткача втиснул свою машину в дальнем углу, практически въехав на площадку для мусорных контейнеров.

– Там тебе и место, – беззлобно пошутил Матвей.

– Зачем ты так? – проследив за его взглядом и догадавшись, что он имеет в виду, спросила Марта.

– Ты видела, как он сопли распустил? – брезгливо спросил Матвей.

– Что ты такое говоришь? – возмутилась Марта. – Любой на его месте повел бы себя точно так же. Ведь эти бандиты отличные психологи, а ситуация, которую они ему создали, отработана и отрепетирована до самых мелочей. В конце концов, это их работа.

– А вот на меня их психология что-то не действует, – признался он и открыл дверцу. – Еще мне не очень приятно, что сын моего боевого товарища будет воспитываться этим слизняком.

– Ты сказал, твоего боевого товарища, – повторила она, разворачиваясь на сиденье, чтобы выйти из машины.

– Просто так сказал, – уклончиво ответил Матвей. – Служил я с его братом.

– Можешь дальше не врать, я давно поняла, кем ты был раньше, – с этими словами она вышла из машины.

Матвей последовал ее примеру.

Увидев их, из машины выбрались и Ткачевы.

– Спасибо вам большое, – залепетал Лева, бросая затравленный взгляд то на Марту, то на Матвея, то упирая его себе под ноги. – Я же говорил, ездок из меня никудышный…

– Брось, – Матвей посмотрел на стоявшую рядом невысокую женщину в пуховике и вязаной шапочке:

– Меня Матвеем зовут.

– Татьяна, – застенчиво улыбнулась она.

– Давайте домой поднимемся! – Марта решительно направилась к подъезду.

– Вы как думаете, – Лева с опаской покосился на Марту и вновь посмотрел на Матвея, – эти люди… Ну, те, что на дороге… Они ведь номер моей машины запомнили.

– Выбрось из головы, – увлекая его к подъезду, стал успокаивать Матвей. – Это бандиты. Поняли, что ошиблись, будут искать другую жертву.

– Для этого одному из них руку надо вылечить, – заметила Татьяна.

Они поднялись в квартиру. Марта отправилась заваривать кофе. Ткачевы и Матвей устроились в зале.

– Рассказывай, что тебя насторожило? – с ходу перешел к делу Матвей.

– Что рассказывать? – словно ища подсказку, Лева посмотрел на жену, потом поправил пальцем очки: – Как брат погиб, мы с его женой, вернее, вдовой…

Он снова поперхнулся и затравленно посмотрел на супругу.

– Ему легче на клавиатуре текст набрать, чем говорить, – с тоской сказала Татьяна.

– С Ольгой перезванивались, – вышел из положения Лева. – Она в Костроме работала, мы в Рязани…

– Знаю, у вас же там родители, – ускорил события Матвей. – Дальше.

– Часто звонили, – тоном, словно оправдывался, уточнил он. – Летом Ольга сказала, что отправила сына в деревню к своим родителям.

– Это в Кряжки, – восстановив в памяти разговор с Рыком, кивнул Матвей.

– Да, в Кряжки, – повторил Лева. – Еще сказала, что каждые выходные туда теперь ездит… Собиралась перебираться в Ярославль. Говорила, там работу предложили по специальности. Потом как отрезало. Месяц, второй ни слуху ни духу. Абонент недоступен. Татьяна, – он кивком головы показал на сидевшую рядом супругу, – даже письмо отправила.

– На электронную почту? – просто так, чтобы не дать гостям заподозрить, будто ему неинтересно слушать оправдания о том, почему они лишь полгода спустя узнали о трагедии, спросил Матвей.

– И туда я писал, – оживился Лева. – Только она на свою страницу в социальных сетях совсем после смерти брата не заходила.

– В общем, она не отвечала, и вы решили поехать к ее родителям, – уже вконец измученный рассказом Левы, договорил за него Матвей.

– Оказалось, зря приехали! – удивил возмущением Лева. – Родители Ольги сгорели вместе с домом.

Закончив говорить, Лева обиженно оттопырил губу, словно несчастные старики сами подпалили дом, в котором находились.

Матвею стало тоскливо. И не только унылый вид этого додика Левы был тому причиной. Ему вдруг стало жаль сына Ткача, который так рано остался без отца и матери. Теперь малышу, скорее всего, суждено оказаться членом семьи этой пары. Чувствовалось, подспудно Лева очень жалеет, что так все произошло, и в душе тихо ненавидит ушедших из жизни стариков. Хотя он допускал, что ошибается.

– Дальше что? – устало спросил Матвей.

– Поговорили с соседями и узнали, что за два месяца до этого Ольга погибла в автомобильной катастрофе, – видимо, почувствовав напряжение, с которым Матвей слушал мужа, приняла эстафету Татьяна. – Она в Кряжки ехала сына проведать.

– Причину аварии знаешь? – Матвей отчего-то захотел продолжить мучить Леву и уставился ему в глаза.

– Никто толком ничего не говорит, – Лева пожал плечами. – Не справилась с управлением. Дорога ровная, встречного транспорта мало… В полиции предполагают, что уснула за рулем.

– Много работала? – заранее зная, что так оно и есть, спросил Матвей.

– Прилично, – вновь подтвердила за мужа Татьяна.

– Зачем ты обратился к Рыкову? – напрямую спросил Матвей. – У тебя есть какие-то сомнения по поводу этих смертей?

– Понимаешь, – Лева сцепил пальцы в замок и подался вперед, – брат пару раз говорил, будто ему с мразью приходится работать. Вот я и подумал, а вдруг это месть?

– Я так не думаю, – покачал головой Матвей. – Насколько мне известно, та категория врагов, с которой твоему брату приходилось иметь дело, далеко от этих мест.

– Значит, я зря так подумал? – отчего-то расстроился Лева.

– Почему же? – Матвей пожал плечами. – Все может быть. Что про причину пожара говорят?

– Где? – рассеянно захлопал глазами Лева.

– В деревне, – Матвей сокрушенно вздохнул.

– Будто бы печь топили и плеснули что-то…

– Так ты чего от меня хочешь? – Матвей выжидающе уставился ему в глаза.

– Ничего, – удивился Лева. – Вернее, посоветоваться приехал.

– Давай адрес стариков, – устало махнул рукой Матвей, – я прокачусь туда и все узнаю…

* * *

Ежась от ветра, Плевок пританцовывал у входа в подземный переход. Крючковатый нос и обвислые щеки похожего на скелет наркомана были синими то ли от холода, то ли от истощения. Натянутая на самые глаза спортивная шапочка, поднятый воротник куцей курточки, ветхие джинсы и стоптанные ботинки наверняка привлекали внимание многочисленных полицейских патрулей. В принципе, до первой отсидки Плевок наркотой не баловался. Попался на грабеже. Не хватало на выпивку, снял с женщины сережки. А оказалось, что она живет в том же доме, что и его зазноба. Случайно встретив, узнала, да и позвонила тогда еще в милицию. Ситуация глупее некуда. Даже опера поначалу не верили, ведь грабанул он ее на другом конце Москвы. К тому же, до этого никаких косяков за ним не значилось. Много воды с тех пор утекло. Плевок даже успел пожить в гражданском браке и завести ребенка. Только спутница жизни оказалась наркоманкой. Усилиями тогда еще оперуполномоченного Колганова семья свалилась на самое дно. Вскоре Плевка с женой лишили через суд родительских прав. Ребенок после этого обрел новых родителей из Штатов, увеличив накопления Васильевой, а Плевок со своей спутницей жизни остался в столице на радость черным риелторам. Так они на пару и жили, как и все наркоманские семьи, в ожидании то «прихода», то «ломки». Стратегическая же задача также не отличалась от задач и перспектив подобных пар – загнуться от СПИДа или передоза…