Заблудшая душа - Антон Грановский Страница 10

— Я понимаю. Но… там есть что-то действительно ценное?

Юрий Петрович вновь поправил пальцем очки и ответил с легкой полуулыбкой старшего наставника, который вынужден объяснять своему ученику элементарные вещи:

— С точки зрения истории нашего города и нашей земли эти экспонаты бесценны.

— Ну, а что конкретно там есть? — не унимался Глеб.

— Ну… — Клинков пожал сутуловатыми плечами. — Картины наших художников, предметы народного промысла, разные артефакты… В общем, то, что обычно бывает в районных музеях.

— Очень интересно, — сказал Глеб. — Я бы хотел взглянуть на эти экспонаты.

Библиотекарь уставился на Корсака удивленным взглядом.

— Так ведь они же сгорели, — негромко проговорил он.

— Сгорели?

— Да. Вместе с музеем. Я думал, вы в курсе.

Глеб нахмурился.

— Ясно. — Несколько секунд он обдумывал полученную информацию, затем уточнил: — А где конкретно находились эти запасники?

— В подвале музея.

— Там был большой подвал?

Клинков интеллигентно улыбнулся:

— О, да. — Затем снял очки, вынул из кармана платок и потер стеклышки. — Знаете, — с прежней, интеллигентно-задумчивой улыбкой добавил он, — ваш дядя был уверен, что подвал музея является частью Роминтского лабиринта. Ну, то есть, являлся.

Юрий Петрович снова водрузил очки на хрящеватый нос и посмотрел на Глеба сквозь мерцающие линзы.

— Борис даже утверждал, что у него есть доказательства. Якобы он отыскал план лабиринта в какой-то городской летописи.

— А что это за Роминтский лабиринт? — с интересом уточнил Глеб.

— А вы не знаете?

Глеб мотнул головой:

— Нет.

— Лет четыреста назад на территории нашего города было поселение. Оно часто подвергалось нападению врагов. И однажды его глава принял решение вырыть под поселением несколько тоннелей, по которым можно было бежать в лес. Когда люди стали рыть тоннели, они с удивлением обнаружили, что там уже есть что-то вроде системы подземных тоннелей. Причем — обложенных для прочности каменной кладкой.

— Откуда же они взялись, эти тоннели?

— А вот об этом история умалчивает. Борис занимался и этим вопросом. По его мнению, эти тоннели могли быть древними системами орошения. Возможно, потом их перестраивали, создавая подземные хранилища, ну, или секретные ходы для быстрой эвакуации. Люди на нашей земле воевали веками и тысячелетиями, так что удивляться не приходится. С годами и столетиями сеть тоннелей разрасталась. Лет пятьдесят назад один из местных краеведов назвал эту сеть тоннелей Роминтским лабиринтом. В честь Роминтской рощи, в которую многие из ответвлений этого лабиринта выводят.

— Интересно, — проговорил Глеб, поскребывая в задумчивости ногтем горбинку на носу. — А эти тоннели точно существуют? Вы их видели?

— И я, и другие жители. Люди часто наталкиваются на фрагменты каменной кладки. В основном, когда роют погреба и колодцы или пробивают скважины для добычи воды. — Библиотекарь мягко улыбнулся. — Ваш дядя, Борис Алексеевич, считал Роминтский лабиринт местной достопримечательностью. И даже ратовал за то, чтобы лабиринт попал в список ЮНЕСКО.

— Очень интересно. — Глеб немного поразмыслил. — Значит, мой дядя был уверен, что подвал музея — часть подземного лабиринта?

— Не знаю насчет уверенности, но мысли у него такие были.

— И он проводил в этом подвале много времени?

— Думаю, что да.

— Быть может, ему удалось обнаружить какие-то ходы, которые вели из подвала… к черту на кулички?

Клинков усмехнулся.

— Вот в этом я сомневаюсь. Хоть убейте, но не могу представить вашего дядю с лопатой или отбойным молотком в руках. Да у него на это и времени-то не было. Он ведь занимался экспонатами, а не исследованием подземных стен.

— Ну да, — согласился Глеб. — Скажите, Юрий Петрович… а как у вас со здоровьем?

— То есть? — не понял Клинков.

— Что, если мы с вами наведаемся на пепелище музея?

— Зачем?

— Осмотрим там все. Может, наткнемся на что-нибудь интересное.

В глазах пожилого библиотекаря появилось недоверие.

— Вы серьезно?

— Да.

— Что ж… Лазить по развалинам я, конечно, не стану. Но проводить — провожу. Ну, и помогу… чем смогу.

— Хорошо. Тогда, быть может, прямо сейчас?

Юрий Петрович посмотрел на формуляры, которые держал в руках, потом поднял взгляд на Корсака и виновато проговорил:

— Нет, сейчас я не могу. Есть кое-какие дела. Может быть, позже.

— Когда?

— Ну… — Библиотекарь пожал плечами. — Часа через полтора.

— Хорошо. — Глеб глянул на циферблат наручных часов. — Тогда через полтора часа я жду вас возле сгоревшего музея. До встречи!

11

Глеб подошел к барной стойке, уселся на высокий стул, кивнул молодому черноволосому бармену и сказал:

— Водку с тоником, пожалуйста. И половинку лимона, если есть.

— Найдем, — весело отозвался бармен, кивнув в ответ.

Смешивая коктейль, он приветливо поинтересовался:

— Приезжий?

— Да, — сказал Глеб.

— Что позабыли в наших унылых краях?

— Приехал на похороны родственника.

Бармен поставил готовый коктейль на стойку и бросил туда щипчиками несколько кусков льда.

— Столько хватит? — уточнил он.

— Вполне. — Глеб взял стакан. — Ваше здоровье!

Отсалютовав бармену стаканом, Корсак отпил большой глоток.

— А вы откуда приехали? — поинтересовался бармен.

— Из Москвы, — ответил Глеб.

Бармен присвистнул.

— Круто! А правда говорят, что у вас там без ста тысяч в кармане на улицу лучше не выходить?

— Это почему же?

— Ну… — Бармен пожал плечами. — Из-за дороговизны.

— Нет, неправда. Москвичи деньги считать тоже умеют. Да и цены у нас немногим отличаются от ваших.

— А правда говорят, что все фасады старинных домов теперь из пластика?

Глеб улыбнулся:

— Не совсем. Осталась парочка кирпичных. Твое здоровье!

Отпив коктейля, Глеб взглянул на экран телевизора, висящего над барной стойкой.

— Это местный канал? — поинтересовался он у бармена.

— Угу, — ответил тот.

На экране происходило какое-то городское торжественное мероприятие. Пожилой рыжеволосый мужчина в дорогом костюме разрезал красную ленточку, а другие мужчины, стоящие рядом — столь же солидные, — улыбались и аплодировали ему.