Свидетель, не увидевший свет - Николай Леонов Страница 10

– А кому и зачем нужно повреждать связь? – нахмурился участковый, которому, как понял сыщик, стало очень неуютно от такой мысли.

– Хрен их знает, – коротко ответил Гуров и встал из-за стола. – Это если тебе нужен емкий ответ по-русски. Другого пока нет. И давай-ка мы с тобой втихую провернем одну операцию. Нужна крепкая веревка, метров двадцать, я думаю, хватит. И нужна металлическая «кошка».

– Вы хотите проверить карьер? Забрасывать «кошку» в воду и тянуть?

– Правильно, – усмехнулся Лев. – Свернутый кабель – штука заметная, стальным крюком мы его быстро зацепим, а уж вдвоем как-нибудь на берег выволочем. А нет, так можно ведь и в воду залезть, руками пощупать, что мы там поймали.

– Я так понял, что, в случае чего, лезть мне, – улыбнулся участковый.

– Ну, ты помоложе, – развел руками сыщик.

– Веревка, кстати, у меня есть. Я пару недель назад мужикам ее давал машину из грязи вытаскивать. Крепкая веревка. И «кошку» можно в депо посмотреть. Сварить, в крайнем случае.

– Не стоит привлекать к нашим поискам слишком много внимания. Мы можем спугнуть преступника или преступников. Мы же не знаем, кто они.

– Тогда в карьере что-нибудь поищем. Там хлама всякого, в том числе и металлического, всегда полно было. Кстати, Лев Иванович, никто его оттуда не выгребает и в город везти не бросается. Это вам к вопросу о желании пропить кабель.

– Молодец, – вздохнул Гуров, – соображаешь. Хотя цветной металл и подороже, но и черного тут собрать можно на приличную сумму. А не собирают!

После обеда они отправились в карьер разными дорогами. Сыщик прятал под курткой моток веревки, Чебриков засунул в задний карман форменных брюк пассатижи. Минут через тридцать хаотичного передвижения по поселку и проверок на возможного наблюдателя, Гуров спустился, наконец, в нужную часть карьера. Он, когда сегодня выходил отсюда, видел какие-то железки среди камней и решил этим воспользоваться.

Чебриков появился через пять минут. Он шел почти неслышно, за что сыщик его мысленно похвалил.

– Ну, нашли чего-нибудь? – шепотом спросил лейтенант.

– А что ты шепчешь? Нас легче увидеть, чем услышать. Вот смотри, три прутка из толстой проволоки, ржавые, но, думаю, выдержат. Главное, чтобы у нас сил хватило согнуть их.

– Дайте я. – Чебриков взял у Гурова один прут, подошел к почти отвесному участку стены карьера.

Подходящая щель нашлась быстро, примерно на уровне пояса. Чебриков забил пруток камнем наполовину, а потом всем телом навалился, сгибая металл, который без труда поддался. Через несколько минут три лапы «кошки» связали проволокой на конце веревки. Гуров подошел к воде и показал Чебрикову камень, который, по его мнению, был сдвинут, и место, где, по его предположению, в воду бросили свернутый кабель.

– По пояс тут зайти можно. Я в «болотниках» заходил по колено и мерил глубину дальше палкой. Если вдвоем, то можно раскачать и забросить. А если один… Черт его знает, может, он с надувной лодкой сюда приходил кабель прятать. Знаю, что глупости говорю, но пока версий у меня нет. Давай ловить нашу «рыбку»!

Участковый отошел в сторону и уселся на камень. Гуров размотал в воздухе свое «орудие» и забросил «кошку» метров на десять в воду. Коротко булькнуло, и по темной поверхности пошли круги. Сыщик начал вытягивать веревку, но ничего интересного «лапы» не зацепили.

– И пришел невод с одной травою морскою, – продекламировал со своего камня Чебриков.

– Гляди, какие участковые нынче начитанные пошли, – проворчал Лев, выбирая веревку и снова разматывая ее для броска. – Думаешь, бестолковое дело затеяли? Так для того, чтобы это понять, нужно сначала сделать, а потом уж по результатам судить. – И крюк снова полетел в воду, теперь уже правее.

– Вы зря с места на место переходите, – вдруг посоветовал Чебриков. – Вы с одного места сектор за сектором обследуйте, потом можно сместиться метров на пять, и снова по секторам.

– Хм, умный совет, – чуть подумав, согласился Лев. – Так, сюда я бросал, теперь вот сюда.

Крюки на конце веревки взвились в воздух и улетели с коротким бульканьем в воду. Гуров снова потащил на себя веревку, и, когда показался крюк, Чебриков вдруг мгновенно соскочил со своего камня и подошел к сыщику:

– Что это?

На одном из трех крюков болталась мокрая тряпка. Гуров подошел к воде, присел рядом с крюком на корточки, снял обрывок ткани и повертел в руках. Ткань синтепоновая, курточная. Лев расправил ее на ладони и увидел кусок ромбовидной нашивки. Из букв, сохранившихся на куске, можно было прочитать только: «…мпания УРАЛ-СЕВЕР».

– Что это? – спросил он задумчиво, повернувшись к Чебрикову. – Тебе это о чем-то говорит?

– «УРАЛ-СЕВЕР» – это местный провайдер телекоммуникационных систем, – тихо ответил тот. – Интернет, цифровое телевидение, телефонная связь…

– Смесовая ткань. Из такой куртки шьют спецодежду верхнюю, непромокаемую, например, для связистов. У кого в вашем поселке могла быть такая куртка, а?

– Значит, он там? – кивнул на воду Чебриков.

– Думаю, да, – вздохнул Гуров, поднимаясь с корточек и отряхивая руки. – Удивительное постоянство прятать трупы в одном и том же месте, не находишь? И кабель где-то здесь. Почему?

– Самое глубокое место, например, – предположил участковый. – А в тайге и я бы прятать не стал. В поселке достаточно охотников, которые легко по следам найдут что угодно. Да и с собаками кое-кто ходит на зверя. Тело могли найти просто случайно. А в карьер никто не ходит, тут ведь даже ребятишек нет.

Чебриков проявил завидную энергию и красноречие, которые Гурова приятно удивили. Может, лейтенант просто не имел еще настоящего дела, не раскрывал настоящего преступления, а тут подвернулся случай, и все то, зачем он пошел служить в полицию, выплеснулось в нем наружу. Вот она, романтика, вот настоящие преступники. Не нравилось Гурову только то, что гибель человека как-то не вызывала в молодом участковом соответствующих чувств. Может, он просто храбрится и не показывает их? Это присуще молодости, молодые часто почему-то стесняются проявлять настоящие чувства, считают это признаком слабости.

Гуров везде ходил с Чебриковым, изображая, как они и договорились, человека, не имеющего отношения к полиции. В железнодорожном депо шестеро мужчин возились с ремонтом старенького полувагона. За исключением здоровяка Бори Плетнева, все они были пенсионерами. Здесь же стояла мотодрезина, которую безуспешно пытались починить седовласый машинист Рыбников и его помощник, лопоухий весельчак Лешка Штыков.

– Ну что? – Чебриков подошел к старому машинисту, когда тот спустился на бетонный пол и уселся на лавку, вытирая руки ветошью.

– А ничего, – пожал плечами Рыбников. – Поршневая износилась. Ну, клапана еще. Клапана мы переберем, отрегулируем, а вот колечки… Я послал Лешку, может, найдет.