Пандемия - Франк Тилье Страница 10

– Полчаса, около того.

– И вы позвонили в полицию…

– Только через полтора часа. Муж все не возвращался, я умирала от беспокойства. Надо было позвонить раньше, но…

– Вы не могли догадаться.

– Я не решалась.

– Вы знаете, как они обычно гуляли?

– Точно не знаю, но всегда одним и тем же маршрутом, в этом я уверена. У Феликса есть привычки, и его не заставишь им изменить. Привычки, он… говорил, что это святое. – Она высморкалась и указала направление. – Он сворачивает налево и возвращается с той же стороны. Наверно, идет к пруду. Иногда Джипси приходит с мокрыми лапами, даже в сухую погоду.

Люси не заметила никакого пруда вблизи от трупов. Шарко вышел с телефоном в руке, чтобы навести справки.

– А… у вашего мужа были неприятности на работе?

Лейтенант полиции продолжала допрос еще довольно долго, пока не почувствовала, что Натали Бланше на грани нервного срыва. Вдова не могла больше отвечать на вопросы, сдали нервы.

Люси молча встала с комом в горле. Как будет жить эта женщина, одна в четырех стенах? Кто о ней позаботится? Чуть наклонившись, Люси погладила ее по спине. Она заговорила от чистого сердца, хоть ей следовало всегда сохранять дистанцию:

– Мы разыщем того, кто это сделал. Но сюда придут полицейские. Посмотреть компьютеры, бумаги, фотоальбомы. Это не очень приятно, но необходимо.

Мадам Бланше кивнула. Потом заглянула в глаза Люси и вцепилась в ее руку:

– Я хочу… увидеть лицо того, кто сотворил такое. Хочу посмотреть ему в глаза, как смотрю вам. Хочу спросить его, почему…

Люси сделала глубокий вдох, выйдя на дневной свет. Такие допросы были похуже присутствия на вскрытии. Горе живых, их недоумение… Шарко, беседовавший с муниципальными полицейскими, подошел к ней:

– Идем, поговорим по дороге к пруду. Туда.

Они свернули с асфальтированной дорожки на лесную тропу.

– Фонарь не нашли, зато обнаружили много следов крови и борьбы в трехстах метрах от того места, где были найдены тела. По всей вероятности, там и произошло убийство.

Шарко плотнее запахнул полы пальто. Резкий ветер бил в лицо.

– Ну? Что дало окончание беседы?

– Немного. Работа, собака, телевизор, баиньки, и так каждый день. Детей нет. Тихая, спокойная жизнь на опушке леса. Хороший дом, это ее наследство… Убитый две недели работал днем и как раз должен был перейти в ночную смену.

Шарко сверился с навигатором в своем телефоне. Пруд был в четырехстах-пятистах метрах слева.

– Наверняка этой дорогой он и шел вчера вечером при свете своего фонаря. Вариантов тут немного. Еще одна дорога ведет к пруду, но она совсем с другой стороны.

– Там, где нашли трупы…

Они шли молча, пытаясь представить собаку и ее хозяина, идущих тем же путем. Дорога вела прямо, а узкая тропинка уходила дальше в лес. Это она вела к пруду. Водоем показался в последний момент после поворота. Темный круг метров пятьдесят в диаметре. Крутые берега, узкий спуск с другой стороны, камыши и заросли крупных кувшинок.

Криминалисты с их начальником Оливье Фортраном и Паскаль Робийяр ставили желтые вехи и фотографировали землю метрах в тридцати от места, где стояли Люси и Шарко, и всего в трех метрах от пруда. Парочка спустилась к воде и подошла к ним по другой дорожке.

Робийяр с замотанной шерстяным шарфом шеей отделился от группы и объяснил:

– Вероятно, именно здесь их убили, в нескольких метрах от спуска. Сломанные ветки, следы, указывающие на борьбу. И опять те же самые листья мяты на земле. Довольно много крови на семи-восьми метрах, дальше более…

Он хрипло закашлялся и достал носовой платок.

– Извините, кажется, подцепил какую-то заразу.

– Ты скверно выглядишь.

– Знаю. И лучше не становится. Все болит, ломит… – Он поморщился. – Так я говорил, много следов крови на семи-восьми метрах, дальше они становятся реже. Убийца пытался стереть кровь, но действовал поспешно. Следы на листьях, развороченная земля. Короче, мер предосторожности он принял мало.

Шарко внимательно огляделся. Вода, деревья вокруг, густая растительность. Потом он сосредоточился на следах борьбы и крови.

– Дорога проходит совсем близко от места, где обнаружили тело. Там, где мы припарковались. Может быть, убийца тоже оставил там машину и хотел увезти тела, но не смог?

– Кто-то помешал? Испугался?

– Фонарь нашли?

– Все еще нет. Возможно, он выбросил его в воду?

Берег там, где они стояли, был отвесный, подойти к воде невозможно. Рядом зашуршали ветки. Взлетела черная птица, похожая на ворона. Шарко проводил ее взглядом и повернулся к Люси, а Робийяр между тем отошел к полицейским из службы криминалистического учета.

– Что скажешь?

– Не знаю, странно это. Знал ли убийца, что у Бланше закончилась смена в Орли и он будет здесь этой ночью? Ждал ли он, прячась за деревьями, вооруженный своими странными ножами? Вот он застигает Бланше врасплох, завязывается борьба. Он убивает его и пытается увезти.

Шарко потрогал узел своего полосатого галстука, глядя вдаль. Люси знала, что на душе у него неспокойно.

– Тебя, похоже, не очень убеждает этот сценарий…

– Почему он пытался забрать и собаку? И потом, если он все спланировал, если имел целью убить и увезти Бланше, почему не напал на него в более доступном месте, не в лесной чаще? Не ближе к машине? Зачем так усложнять?

– Место здесь уединенное. Чтобы быть уверенным, что его не застигнут врасплох?

– А если все как раз наоборот, это его застиг врасплох Бланше?

Шарко присел, провел рукой по листьям у ног. Пересыпал немного земли между пальцами, не сводя глаз с поверхности пруда.

– У меня такое впечатление, что сегодня ночью наш убийца был занят другим делом. И что он не ожидал появления человека с собакой в глухом лесу. Его застигают врасплох, завязывается борьба… Нашу бедную жертву убивают и перетаскивают в лес, чтобы… удалить ее от этого пруда.

Он выпрямился и достал мобильный телефон.

– Надо вызвать водолазов.

«Рено-кангу» Жоана свернул к площади Бастилии.

Микробиологи направлялись на улицу Мерлен в Одиннадцатом округе Парижа. Амандина только что приняла все антивирусные препараты, которые всегда носила с собой в сумке. Из-за болезни Фонга она постоянно пичкала себя профилактическими средствами, антибиотиками, сиропами… Не считая препаратов от мигрени, которые она принимала каждый день. Уже два года ее организм походил на большой химический завод, и это не могло не сократить ей жизнь. Но не важно, она делала это ради Фонга.