Гусеница на диете - Татьяна Луганцева Страница 10

– Таких надо сразу расстреливать! – трясся какой-то старик. – В годы войны тоже находились уроды, воровавшие последнее, и к ним применялись законы военного времени. Вот бы и сейчас так же – просто убивать мерзавцев на месте! Почему они думают, что имеют право взять то, что другой человек заработал нелегким трудом? Да еще и хвастаются, мол, не хотят и не будут работать. Такая вот у них философия. Гады, паразитирующие на нашем трудовом, пролетарском теле!

Варвара подумала, что старик трясется от злости, но позже выяснилось, что от какой-то болезни.

– А давайте его здесь и линчуем? – предложил здоровенный детина, у которого просто чесались кулаки.

По салону пронесся гул то ли одобрения, то ли отрицания, а может, того и другого вместе. Варвара обратила внимание на то, что сам вор даже ухом не повел, не шевельнул ни одним мускулом. Как будто ему было все равно, убьют его или оставят в живых.

– Смотри, сидит не шелохнется… Обкуренный, наверное, – заметил пассажир с портфелем.

– А в Турции времена были! Украл – отрубали руку. Оставляли одну, чтобы вор штаны снять и надеть мог.

Украдет еще раз – и вторую руку долой. Вот это методы! – неистовствовал трясущийся дед, поражая воображение Вари незапамятными временами и нравами. «Где он такого набрался? При царе Горохе? Руку отрубать, зверство какое… А как же шанс на исправление? – подумала балерина. И поразилась виражам судьбы: – Пожалуй, скоро я здесь окажусь единственной, кто заступится за парня. Потому что мне плохо и ему, похоже, тоже… Только я и способна его понять».

– Отрубать нельзя, еще из-за воришки в тюрьму пойдешь. А вот пальчики поломать можно. Будто он убегал, упал и случайно сломал… – загоготал верзила, у которого «чесотка кулаков», видимо, было непроходящее состояние.

Слава богу, его планам не суждено было осуществиться – подъехала милицейская машина. Тут же молодому сотруднику сбивчиво, во много голосов было рассказано о произошедшем. Как ни странно, тот сразу понял, о чем идет речь. Страж порядка всех успокоил. Записал данные нескольких людей, вызвавшихся быть свидетелями, а затем повез Варвару и воришку в отделение. Кошелек балерины был упакован в полиэтиленовый пакет и приобщен к делу как улика.

– Потом вернем в целости и сохранности, – пообещал мент.

В отделении следователь с простой русской фамилией Иванов помог Абрикосовой составить заявление.

– Все? – спросила Варя.

– Все… Вас теперь вызовут в суд.

– А с парнем что будет? – поинтересовалась она.

– С воришкой-то? – переспросил Иванов. – Суд решит. До суда, скорее всего, выпустят под расписку, а там уж не знаю. Вроде бы это первый эпизод, на котором он попался, возможно, получит снисхождение.

– Понятно.

– Вы выглядите устало, – внимательно посмотрел на потерпевшую Иванов.

– Да, я очень устала. К тому же стукнулась спиной и головой…

– Может, вам в больницу надо? Заодно и отягощающие обстоятельства для вора будут. Мало что кошелек выкрал, так еще и грубую физическую силу применил, нанес вам вред.

– Ладно, я разберусь. Парень просто вырывался, когда я его за рукав схватила. Уверена, он не хотел причинить мне вреда. Кроме материального, конечно. – Варвара вздохнула.

– Как знаете. Но выглядите вы неважно, – зачем-то повторил следователь.

Варвара вышла из отделения и попыталась вдохнуть. Не получилось – мешала боль в грудной клетке.

– Вот ведь черт! Совсем разваливаюсь на кусочки! Если бы она тогда знала, что неприятности только начинаются…

Габриэль пил уже целую неделю. Ведь после того, как приняли его отставку, ему не надо было больше ехать на службу. Вообще-то жил он в загородном доме с мамой, но сейчас специально переехал в одну из своих квартир, чтобы Светлана Ивановна не видела сына в таком состоянии. В данный момент подполковник в отставке лежал на кровати в небоскребе на самом последнем этаже и в буквальном смысле смотрел в небо, то есть в стеклянный потолок.

«А наверху никого, только звездное небо… – медленно ворочались мысли Габриэля. – И я один во Вселенной…»

Сотовый он отключил, обычный телефон тоже. Еду заказывал по Интернету. Много раз стучали и звонили в его дверь, но Габриэль даже не встал с кровати. Так и валялся, потеряв счет времени и ориентацию в сутках. Он никогда еще так не напивался, но сейчас хотел только этого. О том, чтобы видеть кого-то или слышать, не могло быть и речи. В просторной квартире-студии было все перевернуто вверх дном. Кругом – разбросанная одежда, пустые коробки от ресторанной еды, обертки и прочий мусор. А уж сколько красовалось на полу пустых бутылок – и не сосчитать.

Габриэль нахмурился и протянул руку к одной из них и поморщился – даже капли живительной влаги не наблюдалось.

– Вот ведь дьявол…

Следователь, теперь уже бывший, открыл переносной компьютер, начисто проигнорировал пришедшую и непрочитанную почту в количестве ста писем и снова зашел на сайт доставки еды. Ресторан находился рядом, и заказ привозили очень быстро.

– Девушка, я уже заказывал у вас… мой адрес…

– Да, ваше имя есть в базе данных. Что желаете? – ответил приветливый голос.

– Мне бы пиццу с грибами, ящик минералки с газом, ящик водки… – начал перечислять Габриэль.

– Мы ящиками не возим, – прервала его девушка-оператор.

– По десять бутылок тогда того и другого.

– У нас ресторанная наценка. Может, вам лучше в магазине купить? – предложила девушка.

– Я вас не прошу читать мне нотации! Мне удобнее заказать! – взорвался Габриэль.

Он не знал, который в данный момент час, но судя по темному окну – отнюдь не белый день. Идти никуда не мог и не хотел. И меньше всего хотел слышать чьи-либо советы. А круглосуточно можно купить спиртное только в ресторане.

– Хорошо, как скажете. Что-то еще желаете? – тут же исправилась девушка.

– Салат какой-нибудь из свежих овощей, корзину фруктов, соков свежевыжатых из цитрусовых. И ананас. О, придумал: прямо вот отожмите мне все ананасы, что у вас есть… Со льдом. Пить хочу! Цена меня не интересует…

– Я поняла. Заказ будет собран и доставлен по вашему адресу в ближайшие полчаса. Оплата наличными курьеру. Подберете без сдачи?

– Спасибо, сдачи не надо.

Габриэль отключил компьютер и, чтобы хоть немного прийти в себя, поплелся в душ.

Голова уже не болела, просто была налита свинцом. Он сунул голову под холодную воду, и это привело его в чувство. Замотав вокруг талии махровое полотенце, вернулся к дивану, больше походившему на разрушенную, раскуроченную берлогу медведя. Наконец в домофон позвонили.

– Ваш заказ…

На экране мелькнул мужчина в спецовке и бейсболке ярко-оранжевого цвета.