Рыцарь страха и упрека - Алла Холод Страница 10

Сейчас из всего сказанного отцом Антона беспокоило другое. Павел действительно изменился в последние годы. Стал более жестким, резким. В чем-то отец был прав: неуязвимость кружила Паше голову, заставляла терять контроль над собой, он мог утратить осторожность. Может, непосредственно самой службы это и не касалось, тут Антон ничего сказать не мог, а вот жизни — кто знает…

На память Антону неожиданно стали приходить какие-то обрывки высказанных Павлом фраз, некоторых шуток, суждений о тех или иных процессах и явлениях, которые говорили в пользу того, что некая эйфория от осознания собственного могущества у Павла все-таки имелась. У него были обширные связи, его записная книжка насчитывала, наверное, более трех сотен телефонных номеров людей, объединяло которых одно: они «решали вопросы». По мере того как Павел двигался вверх по служебной лестнице, по мере обрастания контактами и связями, характер его менялся. На себе Антон этого не чувствовал, у него с Павлом всегда, сколько он себя помнил, была теплая, близкая, по-настоящему братская связь. Но ведь его окружали и другие люди, с которыми он имел какие-то отношения. И кто-то из этих людей выстрелил из травматического пистолета Павлу прямо в глаз. Хотел ли он убить его или выстрел состоялся в результате неловкого, неправильно рассчитанного движения, возникшего во время ссоры?

Антон был невысокого мнения о своих дедуктивных способностях, более того, он вообще сомневался в наличии таковых. Но ничего не поделаешь — придется развивать, даже если их нет. Пусть он не сыщик, но у него есть другое преимущество — он знал своего брата. И он должен, просто обязан узнать, кто и почему его убил.

Соня посещала занятия почти до самых родов. Физически она переносила беременность довольно неплохо, но в душе очень боялась. Ее жизнь менялась слишком стремительно. Еще вчера все ее мысли вращались вокруг упоительно красивых сонат Николая Метнера, незаслуженно забытого русского композитора, которого редко исполняли и которого буквально «открыл» Соне ее преподаватель. Еще вчера она жила тем, чем живут обычные российские студенты: ее беспокоило состояние дел по теоретическим предметам, все откладывающаяся во времени покупка новых туфель и тому подобное.

С появлением Павла все изменилось, ее захватили сначала новые эмоции, потом новые «взрослые» заботы. Во-первых, надо было срочно учиться готовить, и Соня часами пытала Клару, проходя у нее курс молодого кулинара. Она освоила технику варки борща и общие правила, по которым нужно вообще готовить супы. Клара составила ей примерный список блюд, которые не требуют большого мастерства и значительных временных затрат. Соня ответственно изучала теткину науку и очень скоро стала отлично справляться с оладушками, омлетами и сырниками на завтрак. Овладела техникой приготовления более сложных обеденных блюд, особенно тех, которые любил Павел: солянки, котлет, цыплят табака, плова и тому подобного. Правда, плохо усваивались правила обращения с тестом: блинчики и беляши пока Соне не давались, но она не унывала: всему свое время, когда-то и этому она научится. С продуктами в эпоху дефицита молодые особенных проблем не испытывали благодаря Пашиному отцу. Единственный дефицит, который Павел добывал самостоятельно, не прибегая к помощи отца, было пиво, которое он безумно любил, но за которым простому смертному в те годы нужно было специально охотиться.

Но эту проблему Павел решил очень просто. Недалеко от их дома находился киоск, на котором в любое время висела табличка «Пива нет», но продавщица всегда находилась на рабочем месте, торгуя всякой ерундой, которая никому не нужна. Периодически из двери будочки выходили люди с объемистыми пакетами, в которых явно угадывались трехлитровые банки. Павлу это показалось подозрительным. Его догадка подтвердилась: в киоске пиво всегда имелось, просто им не торговали открыто, потому что какого-то необходимого разрешения у торговой точки не было. А пиво тем не менее туда привозили, потому денно и нощно в киоске паслись сотрудники райотдела милиции и всякие «нужные» люди. После предъявления удостоверения в их числе оказался и Павел. Торговая точка принадлежала одному кафе-столовой, расположенному неподалеку, и Павел все недоумевал: неужели необходимую разрешительную бумажку так трудно раздобыть? Или это такой особый шик: не торговать открыто, а впускать из большого одолжения только блатных? Для Павла решить проблему с выдачей санитарного разрешения было делом совершенно плевым: стоило лишь позвонить отцу, придумав правдоподобную версию о том, зачем и кому это нужно. Версия придумалась сама собой, необходимое разрешение торговая точка вскоре получила, и в благодарность за помощь пиво Павлу Волкову наливали совершенно бесплатно.

Когда Павел похвастался своими успехами Соне, она поначалу отнеслась к этому очень настороженно: Паша же милиционер, при исполнении, а вдруг кто-то узнает, что ему наливают пиво бесплатно? За это же, наверное, по головке не погладят? Но Павел только рассмеялся в ответ, и Соня решила, что ее муж лучше знает, что можно, а что нельзя. У нее и своих забот вполне достаточно. Кроме кулинарии, появились и другие обязанности, которыми раньше занималась Клара: оплачивать счета, делать покупки и тому подобное. Когда Соня поняла, что беременна, ей сделалось страшно. Она даже не сразу сообщила Павлу: а вдруг он не обрадуется, ведь в их возрасте многие хотят еще погулять, пожить «для себя»? Но Павел воспринял новость хорошо. Жаль, конечно, что Соня не успела закончить институт и ей придется брать академический отпуск, но Павел считал, что этот отпуск не будет очень уж долгим, он рассчитывал на помощь своей матери. Его расчет полностью оправдался: после рождения Даши Соне не пришлось очень уж надолго отрываться от учебы, бабушка активно включилась в заботу о малышке, а когда стало можно и вовсе забрала ее к себе. Через месяц после рождения ребенка Константин Александрович купил Павлу машину, и сообщение между родителями и молодой семьей стало совсем беспроблемным.

Когда Даше исполнился годик, Соня вернулась в институт. Конечно, учеба пошла уже не так: слишком много времени и мыслей поглощали заботы о семье, но Соню уже не огорчало ни то, что ее преподаватель заметно охладел к любимой ученице и стал уделять ей меньше времени, ни ее собственное снижение интереса к занятиям. В конце концов, она же не в Московской консерватории учится, ей же все равно не стать концертирующей пианисткой, так какая тогда разница?

Впрочем, это были не ее собственные мысли — в той или иной форме она постоянно слышала их от Павла. От него же нередко исходили и высказывания о том, что она выбрала специальность, не очень востребованную по нынешней жизни, что карьеры в ней не сделать, денег не заработать. Что любить музыку лучше бесплатно, не делая ее своей профессией, потому что как работа, она, увы, прокормить не сможет. Иногда Соня признавала, что Павел прав и очень расстраивалась от таких разговоров, но муж всегда подытоживал такие беседы вполне оптимистичным выводом о том, что Соня, в конце концов, женщина, и женщина замужняя, так что пусть занимается чем хочет, а на то, чтобы обеспечивать достаток, есть он — Павел. Муж и глава семьи.

Соне это было не совсем понятно, поскольку в ее представлении милиционеры как раз не принадлежали к разряду обеспеченных людей. Когда она жила с Кларой и Лилей, их соседом по лестничной клетке был милиционер, сотрудник уголовного розыска, простой симпатичный мужик. Катя, его жена, иной раз по-соседски захаживала к Кларе то за каким-то рецептом, то попросить таблетку, то еще за чем-то — взаимные просьбы и выручка в их доме были в обиходе, — и из разговоров двух женщин, из частых сетований Кати на милицейскую зарплату Соня знала, что на эту зарплату как раз не нашикуешься. Выходя замуж за Павла, она не готовила себя к материальным трудностям. Во-первых, они всегда были в ее собственной семье, Соня привыкла жить в этих условиях и во всем себя ограничивать. Так что необходимость экономии не была бы для нее новшеством. Во-вторых, она видела, какой уровень жизни у родителей Павла, и не сомневалась в том, что они будут оказывать молодым помощь. Сама она о помощи никогда и никого не попросила бы, она не любила быть кому-то обязанной, но Павел придерживался другого мнения. Соня с ним не спорила. Своих родителей у нее не было. Откуда ей было знать, как должно быть заведено у родителей и детей, кто кому должен помогать, как и в каком объеме?