Прощание с первой красавицей - Диана Бош Страница 10

Как только захлопнулась дверь, Вася Смирнов поднял голову и довольно улыбнулся. Клофелин в последней рюмке хозяйки дома сделал свое дело, а интеллигентный Яковлев, как и предполагалось, не стал устраивать дебош с битьем посуды и Васиной физиономии, а просто тихо слинял. Фотограф встал, жизнерадостно хрустнул костями и пошел по дому осматривать скарб. Он ликовал, и для полноты ощущения ему надо было с кем-то разделить это ликование.

Василий подошел к спящей Вике и потряс ее за плечо. Никакой реакции. Потряс ее сильнее — та в его руках болталась, как тряпичная кукла, и Васе стало не по себе. Он попытался ее посадить, надеясь, что от столь кардинальных мер Вика непременно проснется, но все было тщетно.

И тогда Васю охватил страх. Он в панике заметался по комнате, чувствуя, как холодный пот струйкой стекает между лопаток. Вызвать «Скорую»? И что он скажет? Что случайно уронил клофелин Вике в рюмку? Или правду?

Вася даже хмыкнул, представив, как он чистосердечно кается перед бригадой врачей «Cкорой помощи»: «Господа доктора, а что мне оставалось делать, если Вика вовсе не собиралась расставаться со своим гражданским мужем Яковлевым? Довольствоваться и дальше объедками и жить с постоянно пилящей меня мамой? Кто ж мог предположить, что доза окажется слишком большой?»

«О, господи! — спохватился на этом месте своей мысленной речи Вася. — Это похоже на показания на допросе, а не на исповедь перед врачами. Так и накаркать беду недолго, тьфу-тьфу-тьфу…

А если Вика умрет? Так что же, мне тюрьма светит? И даже если она выживет, но попадет в больницу, разговора с ментами не избежать. Тогда Яковлев вернется к Вике, а я получу неприятности, может быть, даже судимость»…

От такой мысли Василия бросило в жар, он подбежал к Вике и начал хлестать ее по щекам. Голова девушки болталась из стороны в сторону. Потом вдруг она слабо застонала и зашевелилась. У Васи отлегло от сердца.

Жива. Спит, профура.

Он сел в кресло, закинул ноги на журнальный столик и взял пачку Викиных сигарет.

Там почти ничего не осталось. «Ничего себе, дымит!» — недовольно пробормотал Вася, доставая последнюю и с наслаждением прикуривая.

Жизнь прекрасна, и впереди его ждет светлое будущее.

— Вот как все было на самом деле, — закончила свой рассказ Сусанна.

— Но какое отношение эта история имеет ко мне? Я-то здесь при чем? — спросила я.

— Да как же ты не понимаешь?! — всплеснула руками Сусанна. — Вика не оставляла попыток помириться с Яковлевым, а ты ей помешала.

— И вовсе я не мешала! — возмутилась я. — И вообще, мы с ней дружим.

— Вот это-то и странно. Впрочем, поступай, как знаешь.

«Даже звезды сталкиваются, и из их столкновений рождаются новые миры. Сегодня я знаю, что это — жизнь», — закончила я статью словами Чарли Чаплина на собственном семидесятилетии и поставила точку. Теперь можно отдохнуть и подумать о предстоящей свадьбе. Времени оставалось мало, а портниха тянула с платьем, ресторан все еще был не выбран, а Иван проявлял странное спокойствие, каждый раз отмахиваясь от меня, как от назойливой мухи.

Я подошла к окну и легла животом на подоконник. В саду кто-то ходил, и мне показалось, что это Яковлев. Только я хотела его позвать, как кто-то тронул меня за плечо и раздался Викин голос:

— Ты что, уснула? Не слышишь разве, о чем я тебя спрашиваю? У меня день рождения сегодня. Не придешь — обижусь.

— Вика, не могу! — взмолилась я. — Честно! До свадьбы так мало времени, а ничего еще не сделано. Я к портнихе сегодня собиралась.

— Эгоистка, ты боишься потратить на меня два часа?! Никак от тебя не ожидала!

На глазах ее блеснули слезы.

— Ладно, — вздохнула я, — приду.

— Смотри, жду тебя ровно в семь. И Ивана с собой бери! — уже убегая, крикнула Вика.

Улизнув пораньше с работы, я кинулась объезжать на своем автомобиле магазины. Хитрый Иван предоставил выбор подарка мне, на себя взяв только покупку букета, и теперь мне приходилось ломать голову: выбрать подарок полезный, но простой, или бесполезный, но симпатичный. В итоге я купила дизайнерскую вазу под предполагаемый Ванин букет.

Иван уже ждал у ворот, мрачно озираясь по сторонам и нервно куря. Увидев меня, быстро подошел и распахнул дверцу автомобиля.

— Что так долго? — спросил он.

— Подарок выбирала. И потом, пять минут — не опоздание.

Ничего не ответив, Иван двинулся к дому, а мне стало обидно. Никогда раньше он не позволял себе так со мной разговаривать! Если бы я знала, что ждет меня впереди…

В середине вечеринки Иван куда-то исчез, и я, скучая, вышла в сад. Узкая тропинка петляла, огибая кусты малины и крыжовника и убегая к обрыву. И там под большой раскидистой яблоней стоял, прислонившись к ее стволу спиной, Иван. Одной рукой он обнимал за талию Вику, а в глазах его была такая любовь, что земля ушла у меня из-под ног. Я повернулась и побежала, у самого дома едва не сбив с ног Сусанну.

Та увидела мое бледное лицо и сразу все поняла.

— Ты что, не знала? — изумилась она. — Да вся редакция давно в курсе!

От ее «поддержки» мне захотелось оказаться где-нибудь за тысячу миль. Я быстро села за руль и завела мотор.

— Стой! — кинулась ко мне Сусанна. — Тебе нельзя сейчас ехать, успокойся сначала!

Ее рука скользнула по стеклу захлопнувшейся за мной дверцы, я резко надавила на газ и, обдав Викину подругу песком и щебнем из-под колес, умчалась.

Скорость, на которой неслась моя старенькая «Лада», была предельной. Машины и редкие прохожие шарахались от меня, но я все давила и давила на газ. Слезы текли по щекам и капали с подбородка на новое платье.

Закончились высотные дома, потом подошли к концу дачные участки, и началась загородная трасса. Вдруг из темноты в свете фар появился маленький белый щенок. Он увидел машину и в ужасе лег, положив морду на передние лапы. «Сбить собаку — плохая примета», — успела подумать я и резко крутанула руль.

Последнее, что я успела увидеть, был длинномерный «МАЗ», мчащийся навстречу мне, а затем наступил мрак.

Как только «Лада», свернув с трассы в придорожную канаву, несколько раз перевернулась, «МАЗ» подмял шедшую за нею белую «Хонду», отшвырнул черный «Мерседес», который от удара развернулся и перегородил дорогу встречному потоку, и, так и не остановившись, полетел дальше.

Причина была в том, что водитель, мужчина пятидесяти двух лет, выйдя в рейс, не успокоился после недавней ссоры с женой. Он мысленно говорил и говорил с ней, пытаясь доказать, что та не права, потом искал ей оправдание и винил в размолвке себя, а затем его охватила тоска. Шофер почувствовал вдруг, что один-одинешенек на всем белом свете. Друзья — кто ушел из жизни, кто отдалился, а дети у него так и не родились. С женой не хотели сначала заводить ребенка, а позже не получилось.