Головоломка для дураков. Алый круг. Семеро с Голгофы (сборник) - Джонатан Стагге Страница 103

– Да, я вас слышу! Кто там?

– Доктор Уэстлейк. Не мог бы я войти ненадолго, чтобы переговорить с вами?

– Конечно. Входите.

Я открыл дверь и оказался в пустоватой, немного запущенной комнате, обставленной в полном соответствии с представлениями мистера Митчелла о сочетании простоты и элегантности. Мэрион Фэншоу в белом пеньюаре сидела на низком стульчике перед зеркалом туалетного столика. Она встала и пошла мне навстречу. Меня поразило редкое выражение оживления на ее прелестном лице. Щеки ее раскраснелись, похожие на лепестки цветов глаза лучились, и, протягивая мне руку, она вглядывалась в мое лицо зрачками, сузившимся до размера булавочных головок, но выглядела счастливой почти до экстаза.

– Как же хорошо, когда кто-то навещает тебя, правда, доктор? Я как раз сидела перед зеркалом и думала, до чего же я хороша собой. – Она рассмеялась необычным птичьим смехом. – Подходящее занятие для женщины, которая считает себя интеллигентной, ничего не скажешь! – Она похлопала по покрывалу одной из двух стоявших в комнате кроватей. – Давайте присядем и поболтаем.

Я был чуть ошарашен. Передо мной предстала совсем не та Мэрион, видеть которую я уже привык – совершенно непохожая на себя. Эта жизнерадостность и чарующие манеры плохо вязались с гнетущей атмосферой в «Талисман-инн» после двух убийств.

Присаживаясь на отведенное мне место, я обратил внимание на прикроватную тумбочку. На ней рядом с фотографией в серебряной рамке, изображавшей идеализированного и отретушированного, но явно Бобби, стояла ваза. А в вазе – со вкусом аранжированный букет из веток восковницы.

Пятидесятидолларовый букет от мисс Хейвуд?

Между тем миссис Фэншоу трещала без умолку, не давая мне шанса объяснить цель своего визита. В какой-то момент она вспорхнула с постели, нашла сигарету и прикурила ее рукой, дрожавшей от снедавшего ее внутреннего напряжения.

– Но что же это я, доктор? Все говорю и говорю, а вам приходится только слушать меня и молчать! Расскажите мне о себе? Чем вы сегодня занимались?

– Мне кажется, что в данный момент этот отель не самое подходящее место для детей, – поспешил сказать я. – Мной принято решение отправить Дон к нашей престарелой тетушке. Там дочка будет в безопасности. И еще я подумал о вашем слабом здоровье. Не будет ли и для вас лучше, если Бобби уедет вместе с Дон? Тогда вам не придется беспокоиться о нем.

– Бобби? – Она снова окинула меня пристальным, но полным жизнелюбия взглядом. – Ах да, Бобби. Я почти забыла о нем. Отправить его отсюда с вашей дочерью? – Она взмахнула сигаретой в воздухе. – Почему бы и нет? Мне кажется, это здравая мысль. Очень мило с вашей стороны. Вы необыкновенно добры. Надо отослать его немедленно.

Я следил за скованной, дрожавшей рукой, видел сияющие глаза с почти невидимыми зрачками, замечал легкое подергивание головы, и внезапно до меня стала доходить причина столь странного возбуждения, овладевшего миссис Фэншоу.

– Она очень красивая, эта восковница, – пробормотал я. – Ведь это тот букет, что вы нарвали в дюнах, когда я вас встретил вчера вечером, не так ли?

– Да, да, это он. – Мэрион Фэншоу снова поднялась на ноги, но теперь уже нервным и порывистым движением.

Я тоже встал и подошел к вазе. Она сразу же пристроилась рядом.

– Не хотите ли чего-нибудь выпить, доктор Уэстлейк? У Вирджила в мастерской, как мне кажется, есть…

Я приблизился вплотную к вазе и изучил пристально, насколько позволяли обстоятельства, жесткие серые ветки с серо-оранжевыми ягодами, торчавшие из пустой вазы.

– Как я заметил, в вазе нет воды, – сказал я. – Давайте, принесу немного из ванной.

– Нет, нет! – Мэрион Фэншоу почти выкрикнула эти слова и конвульсивно вцепилась в мой рукав. – Ей не нужна вода.

Формально она была права, но приходилось проявить некоторую светскую неучтивость для того, чтобы использовать единственную возможность прояснить проблему с восковницей.

– Уверяю вас. Вы ошибаетесь, миссис Фэншоу. Если не налить в вазу воды, ягоды увянут и отпадут.

Я зашел в ванную. Пустой кувшин стоял поверх шкафчика для туалетных принадлежностей. Я наполнил его и вернулся в комнату.

Меня ожидала поразительная картина. Мэрион Фэншоу вынула букет из вазы и прижимала его к груди. Сквозь серые ветки она смотрела на меня горящими, полными отчаяния глазами.

– Я не хочу, чтобы букет стоял в воде, – сказала она. – Не хочу, доктор Уэстлейк. В эту вазу не нужно наливать воду.

Я поставил графин на прикроватную тумбочку.

– Хорошо, миссис Фэншоу. Извините, если устроил переполох на пустом месте. Так Бобби может уехать?

– Да, конечно. Разумеется, может.

– Прекрасно. – Я прошел мимо нее к двери. – Я прослежу, чтобы его подготовили к отъезду. Спасибо, миссис Фэншоу.

Выйдя в коридор, я повернулся, чтобы закрыть за собой дверь. Она же осталась стоять совершенно неподвижно, страстно прижимая ветки к своему пеньюару.

Я захлопнул дверь. Теперь стало ясно, в чем заключалась болезнь Мэрион Фэншоу. Ее секрет оказался до жалости прост.

Но кое-что для меня прояснилось и по поводу мисс Хейвуд.

Мне осталось только поговорить с Вирджилом Фэншоу.

И стоило о нем подумать, как из вестибюля поднялся сам художник с потемневшим и унылым лицом. Его затравленные глаза встретились с моими, и он грустно улыбнулся.

– Должен сказать, Уэстлейк, ваш инспектор устроил мне веселую жизнь. Его явно раздражает мое нежелание признаваться, что я неверный супруг, маньяк и двойной убийца.

– У меня есть виски в номере. Не желаете немного выпить после допроса в инквизиции? Рекомендую как врач.

Его улыбка, оставаясь печальной, сделалась заметно шире.

– Вот таких докторов я люблю.

И он прошел за мной по коридору в мою комнату. Я достал бутылку, стаканы и воду. Смесь получилась теплой и не слишком приятной на вкус, но она сделала свое дело. Между нами установились неформально дружеские отношения, чего я и добивался, потому что собирался задать вопросы, с которыми обычно не обращаются к совершенно чужим людям.

Начал я с Бобби, повторив предложение отправить его с Дон к моей тетушке, пока все проблемы не уладятся и Фэншоу тоже разрешат покинуть отель.

– Это не особенно дальняя поездка, – объяснил я. – К тому же, Дон опытная путешественница. Она сумеет позаботиться о Бобби в поезде, а кто-то из дома тети встретит их на станции.

Он с благодарностью одобрил идею. Более того, оказался настолько доволен перспективой избавления от родительских обязанностей, что мне стало легче набраться смелости для продолжения разговора.

– Послушайте, Фэншоу. Я – врач. Но вы знаете также о моем полуофициальном участии в расследовании убийств. И в качестве доктора надеюсь вызвать вас на откровенность. А как у участника расследования (и вы не можете не понимать этого) моя задача заключается в том, чтобы проявлять с виду излишнее любопытство в отношении каждого.