Волчья сотня - Наталья Александрова Страница 11

– Сделайте одолжение, переходите сразу к делу, –поморщилась она.

– Жаль, – непритворно огорчился Борис, – мымогли бы совмещать приятное с полезным.

Ему доставляло удовольствие поддразнивать ее, кроме того, онзнал, что она-то ни за что не поверит его сладким речам, и от этого чувствовалсебя с ней свободно.

– Тогда переходим к делу, – согласился он. –Значит, вы должны как следует потрясти вашего влюбленного полковника и получитьот него четкий и правдивый ответ: что означают его тайные и частые отлучки.Примерно раз в неделю он сказывается больным, а сам уезжает куда-то тайно насутки, а потом возвращается.

– Но почему меня должно это интересовать? – Онапожала плечами. – Возможно, это связано с его службой.

– Никак нет, не связано, потому что он же сам говорил,что сейчас находится не у дел, ждет нового назначения, его батарею полностьюразбили махновцы.

Краем глаза Борис заметил, что к террасе приближаетсяполковник Азаров.

– Улыбайтесь, – прошептал он, – вон вашобожатель, легок на помине. Значит, вы устраиваете ему сцену ревности,жалуетесь, что он обманывает вас с другой женщиной – к кому еще можно ездитьтайно ночью? Он, разумеется, будет все отрицать, тогда вы нажмите посильнее,скажите, что в прошлый раз вы, движимая заботой о больном, приходили к немупоздно вечером и видели, как он вернулся верхом. Слез там побольше… ну, не мневас учить. Помните, его объяснение должно быть разумным, какая-нибудь чушь, чтоон ездит в степь любоваться на звезды и мечтать о вас, меня не удовлетворит.

Она смотрела на него рассеянно, бездумно обрывая лепесткиастры.

– Не беспокойтесь, – наконец произнеслаона, – вы получите самое правдивое объяснение. Мне даже стало самойинтересно, куда же он ездит. – В голосе ее послышалась непритворнаязаинтересованность.

Борис поцеловал ее руку, выдернул на память из букета цветоки бегом бросился к выходу, на ходу поприветствовав полковника Азарова, которыйвзглянул на него с ненавистью.

– Что делает возле вас этот хлыщ? – Полковник былтак зол, что приветствовал Сонечку весьма холодно.

– Нам нужно объясниться, – спокойно ответилаона. – Я давно знала… но больше не могу молчать… – В голосе еепослышалось волнение, и полковник сразу забыл про Бориса.

– Я готов объясниться с вами хоть сейчас, СофьяПавловна, дорогая!

– Но не здесь, – твердо ответила она, – здесьнам будут мешать. Приходите к нам вечером, у нас никого не будет.

В комнате Алымова было накурено. Низко подвешенная надстолом керосиновая лампа освещала залитую вином скатерть, разбросанные по нейкарты, разгоряченные вином и азартом лица офицеров.

– Борис! – радостно повернулся к вошедшемуАлымов. – Садись с нами, хорошая игра идет!

– Да я скверный игрок, – поморщился Борис, –мне в карты никогда не везет.

– Должно быть, в любви вам везет больше, –обернулся от стола ротмистр Мальцев, сощурив голубые глаза.

– Твоя правда, – присоединился к разговору смуглыйчерноусый есаул Бережной, – не успел господин поручик появиться в Ценске,а уж кружит головы здешним дамам. Видели его, господа, в обществе СонечкиВельяминовой?

– Поздравляю вас, поручик, – усмехнулсяМальцев, – одно только вам скажу – будьте осторожны с Сонечкой, она дама сноровом… и полковник Азаров соперник серьезный, так что по этой дорожке ходите,да оглядывайтесь. Азаров – человек сдержанный. Да только в тихом омуте,говорят, черти водятся. Лучше уж вы держитесь от его дамы сердца подальше.

– Да что вы, господа! – с легкой полуулыбкойответил Борис. – У меня и в мыслях не было…

– Господину поручику просто зазорно с намииграть, – с неожиданной злобой заговорил молчавший до сих порОсоргин, – он, должно быть, считает наше общество недостойным своей особы!

– Брось, Митенька, не заводись! – Мальцев потрепалОсоргина по плечу. – Что у тебя за характер! Лучше выпьем, господа! Выпьемза прекрасных дам – и здешних, ценских, и тех, которые с нетерпением ждут нас вМоскве!

Бокалы зазвенели. Офицеры выпили стоя. После все сели вокругстола, и Борис оказался рядом с Бережным. Есаул, весьма импозантный, в чернойчеркеске с газырями, подкрутил длинный ус и повернулся к Борису:

– Поручик, а славный у вас пистолет!

– Да, неплохой. – Борис расстегнул кобуру и вынулоружие – «борхард-люгер», он же «парабеллум», то есть «готовься к войне».

– Славная, славная вещь… – Есаул разглядывалпистолет, любуясь им, как прекрасной женщиной.

– Позвольте, есаул, я подарю вам его, – поспешнопроговорил Борис, вспомнив, что на Кавказе принято дарить понравившуюся вещь.

– Нет, поручик, я не могу принять такого подарка. Адавайте мы с вами сыграем – ваш «люгер» против моего кинжала. – С этимисловами Бережной отстегнул от ремня кинжал в чудных отделанных серебром ножнахи протянул его Борису. Борис осторожно вытащил клинок из ножен и невольно ахнул– так хорош был кинжал. По темному лезвию бежал тускло отсвечивающий волнистыйрисунок, рукоять черного дерева сверкала серебряной арабской вязью.

– Это настоящий пулад… или булат, как говорят европейцы– старинный прекрасный клинок.

– Это фамильный ваш кинжал? – с любопытствомспросил Борис. – Или вы его купили?

– Купил?! – Лицо Бережного побагровело. –Оружие не покупают! Оружие можно получить от отца, можно добыть в бою, нопокупать оружие нельзя. Этот клинок я добыл в бою. – Бережной, видимо,вспомнил что-то давнее, и краска возмущения сошла с его лица, он успокоился изакончил: – А вот выиграть оружие в карты можно. Давайте, поручик: ваш «люгер»против моего кинжала.

– Извольте. – Борис кивнул. – Коли не хотитепринять пистолет в подарок – сыграем.

Бережной перетасовал колоду, велел Борису снять половину иначал метать. Направо выпала десятка, налево – валет. Борис открыл десятку.

– Десятка ваша бита, – с легкой усмешкой произнеснаблюдавший за игрой Осоргин.

– Что ж, – Борис пожал плечами, – я ведьговорил вам, господа, что мне в карты не везет! Прошу вас, есаул. – И онпротянул Бережному свой «парабеллум». – Так и так я хотел вам егоподарить.

Бережной любовно погладил рукоять пистолета, убрал его вкобуру и промолвил:

– Оружие и лошади – вот что должно радовать сердценастоящего мужчины! А бабы… они не стоят того, чтобы долго о них думать.

– Видимо, какая-нибудь брюнетка сильно задела твое сердце, –с прежней легкой усмешкой заметил Осоргин.

– Митенька, – поморщился Мальцев, – ну что утебя все-таки за характер! Знаешь прекрасно, что есаул не любит подобныхразговоров, а все тебе неймется… Ну, господа, выпьем за Москву, за то, чтобы мыс вами прошлись через месяц по ее улицам!