Бундори - Лора Джо Роулэнд Страница 11

Сано ухватился за шест, поддерживающий крышу вышки, и выглянул на улицу. В деревянном городе, где жители пользуются жаровнями на угле для обогрева и приготовления пищи, огонь представляет постоянную опасность. Едва ли проходит месяц без пожара, а тридцать восемь лет назад Великий пожар уничтожил большую часть Эдо и унес сто тысяч жизней. Жители непрерывно дежурят на таких вот вышках, готовые ударить в колокола при малейшем признаке огня или дыма. Сегодня воздух над городом чист. Но прошлой ночью туман сделал наблюдение бессмысленным. Убийца удачно выбрал время и исчез с места преступления, не оставив улик. Покачивая головой, Сано с досадой смотрел вниз.

Вид переполненных улиц напомнил ему, что в Эдо живет один миллион человек, из них примерно пятьдесят тысяч — самураи. Как найти убийцу? Теперь, на пороге неудачи и бесчестья, Сано почти сожалел о том, что не последовал совету Ногуши. Однако бус идо требует от самурая беспрекословной и бескомпромиссной службы господину. К тому же необходимо выполнить обещание, данное отцу. Сейчас более чем когда-либо Сано были нужны мудрость и наставление отца.

— Ото-сан, что мне делать? — прошептал он.

Если дух отца и услышал его, то предпочел промолчать. Сильнее, чем обычно, чувствуя тяжесть утраты, Сано спустился вниз, где его ожидал Хирата.

— Опросите всех в районе и выясните, не было ли чего-нибудь или кого-нибудь подозрительного прошлой ночью или сегодня утром, — сказал Сано. — Поищите человека с ранами от меча. Проведите тщательный осмотр каждого строения, начиная с пожарной вышки и аптеки.

Он объяснил, что искать, потом помедлил, опасаясь полностью довериться молодому незнакомцу. Но его ждало важное дело, и оно не терпело промедления.

— О результатах доложите мне перед главными воротами замка в час собаки, — закончил Сано и пошел вниз по улице.

— Сёсакан-сама.

Сано, успевший сделать десять шагов, обернулся. Хирата по-прежнему стоял у лестницы.

— Да?

— Виноват, — кадык на шее у Хираты нервно дернулся, однако голос прозвучал твердо, — но вы не пожалеете, что позволили мне работать для вас. — Щеки у Хираты ярко рдели.

В манерах досина сочетались целеустремленность зрелости и дерзость юности. Значит, еще один самурай видит в этом расследовании возможность проявить себя. В Сано неожиданно вспыхнула симпатия к Хирате.

— Посмотрим, — снисходительно сказал он, как никто другой понимая, что решимость способна компенсировать недостаток опыта.

Покраснев от радости сильнее, Хирата скрылся за углом дома.

Сано отвязал коня и направился на север, к моргу. Может, останки Каибары Тодзю дадут улики, которые не удалось найти на месте преступления.

В угрюмом верхнем этаже главной башни замка эхом отдавались шаги охранников, патрулировавших коридоры и лестницы внизу. Сквозь зарешеченные окна просачивалось тонкими пыльными лучами полуденное солнце. Канцлер Янагисава стоял, глядя в окно, высокая, элегантная фигура четко проступала среди игры света и тени.

— Итак, куноиши, — сказал Янагисава с усмешкой, — какие сведения тебе и твоим шпионам удалось собрать о сёсакане Сано?

Аои, стоявшая у него за спиной, вздрогнула, как от удара. Куноиши — женщина-ниндзя, специалист по темным боевым искусствам, происходила, согласно легенде, от демонов, наделенных сверхъестественной силой. Аои не возражала против этого слова, она гордилась тем, кто она есть. Но явное пренебрежение, прозвучавшее в тоне Янагисавы, вызвало у нее в крови медленный злой огонь. Более глубокое, чем презрение мужчины к женщине, начальника — к подчиненному, оно отразило старинное отношение самураев к ниндзя. Самураи презирали ее народ как грязных наемников, пользующихся хитростью, диверсиями, тайными убийствами, шпионажем и обманом вместо открытого боевого искусства. Аои подумала: «Неужели канцлер не понимает, что именно его сословие породило демонов?» Некогда миролюбивые мистики-буддисты, ниндзя выработали знаменитые смертоносные навыки в качестве защиты от правящего сословия, которое сжигало их храмы и убивало верующих, пытаясь уничтожить недоступное разуму.

Тем не менее антипатия никогда не удерживала Янагисаву и ему подобных от привлечения ниндзя к работе, которую они считали подлой. Например, для слежки за каким-нибудь ничего не подозревающим подчиненным.

Спрятав за маской невозмутимости неуважение к хозяину, Аои передала то, что узнала от слуг Сано:

— Сёсакан рано встает каждый день и занимается тренировкой. По многу часов работает в архиве. Ест и пьет умеренно. — Бесконечные упражнения научили Аои искусству убирать из голоса эмоции. — Он никогда не посещает район увеселений Ёсивара, но часто навещает мать. Он не склонен к азартным играм и не тратит деньги на безделицы. Если бывает на вечеринках, то возвращается рано и один и сразу ложится спать.

Докладывая, Аои воображала длинную череду ниндзя, которая начиналась более двухсот лет назад и тянулась через долгие войны, предшествовавшие установлению режима Токугавы. Перед внутренним взором промелькнули Фумо Катаро, устраивавший для правителя Ходзё Одавары тайные ночные нападения на неприятеля из клана Такэда; Саиго Магоиши, непревзойденный мастер в области огнестрельного оружия и взрывчатки; Хаттори, бывший руководитель службы безопасности в замке. В тени этих ниндзя стояли женщины, хотя о них не упоминалось ни в одной летописи. Под видом служанок, проституток, актрис — или настоятельниц монастыря — они, шпионки и убийцы, вредили врагу способами, не доступными агентам-мужчинам.

Когда войны закончились, ниндзя вернулись в горы. Но некоторые стали преступниками или телохранителями у частных лиц в городах. Череда ниндзя, способствовавших правящему сословию в реализации военных и политических замыслов, обрывалась на ней. Она была анахронизмом и служила режиму Токугавы по той же причине, что и ее предки: если откажется подчиняться, Токугава сперва убьет ее, а потом пошлет в горы войска и истребит ее клан. В Японии обычно наказывалась целая семья за проступок одного из ее членов. Аои сумела побороть гнев, вспомнив, что дурные чувства являются источником силы, но только при правильном использовании.

— У Сано нет любовницы, он не соблазняет ни служанок, ни мальчиков из конюшни. Судя по сообщениям моих агентов, он является именно тем, кем кажется: человеком, полностью сосредоточенным на своих обязанностях. Настоящим самураем.

В отличие от Янагисавы. Какое жалкое существо — человек, стоящий к ней спиной!

Шелковое кимоно канцлера шурша заскользило по полу. Янагисава повернулся. Лицо оказалось в тени. Но, обладая острым зрением, Аои заметила, что красивые черты изуродованы злобой.

— Настоящий самурай, — процедил он сквозь крепко стиснутые зубы.

Аои замечала малейшее колебание воздуха. Она улавливала текущий от Янагисавы горьковатый запах дикого страха и ненависти к Сано. Она попробовала определить причину столь сильных эмоций. Канцлер прославился тем, что умел губить людей, которые могли когда-нибудь конкурировать с ним за положение и власть. Сано, спасший жизнь сёгуна, принадлежал как раз к таким людям. Однако дальнейшие слова Янагисавы сбили ее с толку.