Трудно быть вором - Алексей Макеев Страница 11

Но это было еще не все. Гуров уже собирался проверить на прочность ступеньки приставной лестницы, как вдруг совсем рядом от стены отделилась высокая человеческая тень. Гуров замер на месте. Ему показалось, что его обнаружили.

Но, к счастью, все обстояло не так плохо. Мысли человека у стены были заняты кое-чем другим. Гуров увидел, как он поднес ко рту какой-то предмет, тускло мигающий красным огоньком, и механическим голосом пробормотал:

– Первый, Первый! Говорит Второй. Слышу подозрительный шум по ту сторону забора. По-моему, шаги. Какие распоряжения?

Он замолчал, вслушиваясь в тихие слова, которые несли к нему радиоволны. Наступившая тишина позволила Гурову сосредоточиться, и он тоже услышал этот самый подозрительный шум – кто-то медленно пробирался вокруг забора, время от времени наступая на сухие ветки, которые пощелкивали в тишине, как неторопливо разгорающийся костер.

«Что же вы топаете как слон, товарищ Крячко?! – с досадой подумал Гуров. – Эдак вы мне всех разбойников распугаете!»

«Разбойники» и в самом деле всполошились, но в конечном счете это сыграло на руку Гурову. Ответ «первого», видимо, давал «второму» полномочия самостоятельно разобраться в причинах подозрительного шума, потому что он, спрятав рацию, немедленно побежал в сторону забора. Бег его был легок и бесшумен. Гуров невольно вспомнил вчерашнего «бомжа» – тот тоже был мастер бегать, да и не только бегать. Теперь интуиция подсказывала Гурову, что все эти ребята вышли из одной спортивной школы и с ними нужно держать ухо востро. Но именно по этой причине Гуров без колебаний устремился вслед за бегущим человеком – ему совсем не хотелось, чтобы этот ловкач застиг врасплох Стаса. Тот был крепким мужиком и не дураком подраться, но призов на рингах он, как и Гуров, не брал, поэтому в возможной схватке он был явным аутсайдером.

Разумеется, Гуров не обольщался и насчет своего рейтинга. После вчерашнего бокса делать ставки на собственную победу следовало с осторожностью. Гуров посчитал, что подручные средства в такой момент не помешают. Оружие было при нем. Нагоняя незнакомца, Гуров извлек из-под куртки пистолет и сжал его в кулаке, не снимая с предохранителя.

Вдруг человек резко остановился и обернулся. Видимо, он что-то услышал или почувствовал. Гуров не стал тратить время на обычные среди цивилизованных людей ритуалы – не спрашивая незнакомца ни об имени, ни о целях его присутствия на чужой территории, он просто хорошенько двинул его пистолетом по темечку, прежде чем тот успел должным образом отреагировать на появление у себя за спиной вооруженного человека. Гуров не испытывал при этом никаких угрызений совести – ему хотелось думать, что под руку ему сейчас попался не кто иной, как вчерашний чемпион.

Так или иначе, но на этот раз нокаутом выиграл Гуров. Противник рухнул к его ногам как сноп, не успев даже крикнуть. Все прошло даже без особого шума. Но Гуров сначала предпочел удостовериться в том, что его выходка не привлекла постороннего внимания, а уже потом принялся за то, что на официальном языке называется личным досмотром.

К его удивлению, ничего, кроме портативной рации, у незнакомца не было. На нем вообще ничего лишнего не было. Человек был одет в черный вязаный костюм, сидевший на его мускулистой фигуре, что называется, в облипку и делавший его немного похожим на пловца, практикующего на дальних дистанциях. Такой наряд явно предназначался для ночных вылазок. Он не стеснял движений и скрадывал очертания. Просто чудо, что Гурову удалось заметить этого человека раньше, чем он заметил Гурова.

Гуров был слегка разочарован. «Второй» был обезврежен, но пуст. Без долгой и тщательной беседы выяснить, что у него на уме, было невозможно. Но для бесед время было совершенно неподходящее. И оставлять его без присмотра тоже было неразумно. Гуров принялся соображать, как лучше поступить, и в этот момент со стороны забора послышался сдавленный голос:

– Лева! Ты здесь? А я здесь – на заборе!

Гуров присмотрелся – действительно, над забором торчала голова Крячко. Он держался за доски и, видимо, собирался перепрыгнуть во двор. Гуров поспешно поднялся и подошел ближе.

– Черт тебя дери! – сердито прошептал он. – От тебя шуму больше, чем от футбольных фанатов. Тебя уже засекли!

– Я так и понял, – деловито отозвался Крячко. – Я в дыру видел, как ты какого-то зомби завалил. Молодец, сравнял счет! А тут, между прочим, лестница. Стальная! Удобная штука. Вроде легкая, а меня выдерживает безо всяких…

Гуров подошел к забору вплотную. И в самом деле, с той стороны была переброшена лестница, которую принято называть веревочной, но на этот раз она была сделана из тонких стальных тросов. Перекладины тоже были металлические. Видимо, наверху имелись крюки, фиксирующие лестницу на заборе, потому что держалась она на редкость крепко.

– Ладно, лезь сюда! – скомандовал Гуров. – В доме кто-то есть. Вошли через второй этаж. Тоже по лестнице. Сколько человек – неясно. Связь по рации. Тот, который тебя засек, сразу доложил наверх. Хорошо, он меня не заметил.

– Хорошо, – согласился Крячко, живо перебираясь через забор. – Плохо, что рано или поздно он очнется.

– Да вот не знаю, что с ним делать, – с досадой сказал Гуров. – Кроме пистолета, я ничего с собой не захватил.

– Ну, не переживай – я-то без наручников из дома не выхожу, – жизнерадостно сообщил Крячко. – Сейчас мы его притараним к березке…

Он покрутил головой и, обнаружив, что искал, – деревце, росшее в двух шагах от забора, – достал из кармана наручники. Вдвоем они подтащили вялое, но ужасно тяжелое тело к дереву, и Крячко надел на запястья человека наручники таким образом, что тот оказался как бы навеки обнимающим древесный ствол. Уйти отсюда он теперь мог только вместе с березой.

Но кое-что Гуров с Крячко все-таки упустили. Крячко еще возился с наручниками, а Гуров уже искал рацию, которую оставил на земле. Нашел он ее благодаря красному глазку, который светился под ногами, как выпавший из трубки уголек. Рация помалкивала, зато неожиданно подал голос пленник, который, оказывается, начинал постепенно приходить в себя. Надо отдать ему должное, он не скулил, не ахал и не пытался выяснить, кто так несправедливо с ним поступил. Едва очухавшись, он сразу же приступил к своим прежним обязанностям и диким криком поднял тревогу.

После этого Крячко от души ему врезал, заставив на какое-то время заткнуться, но толку от этого уже не было никакого, потому что сигнал тревоги наверняка слышали в доме.

– Кляп! – в сердцах сказал Гурову Крячко. – Хотя бы пучок листьев ему в рот нужно было засунуть. Прошлепали мы это дело, Лева!

– Теперь поздно об этом горевать, – сказал Гуров. – Что выросло, то выросло. Зато «языка», считай, взяли. Теперь думать о том нужно, чтобы как-то выцарапать тех, кто в доме засел.

– Тут, я думаю, проблем как раз не будет, – уверенно заявил Крячко. – Кто-то из нас делает вид, что хочет войти в дом, и тут им ничего не остается, как проделать обратный маневр. Они полезут наружу, а мы будем их здесь собирать, как падающие груши.

Конец ознакомительного фрагмента