Смерть и немного любви - Александра Маринина Страница 11

– Кто-нибудь может доехать до ближайшей аптеки? –спросила она громко.

Желающие нашлись не сразу. В конце концов к ней подошелмолодой кавказец.

– Вайме, это не мужчины, это шакалы, – с тихойяростью произнес он. – Если бы своими глазами не увидел, никогда бы неповерил, хлебом клянусь. Давай рецепт, сестричка.

– Вы тоже женитесь? – спросила его Настя, готоваяуже предложить ему регистрацию без очереди за бескорыстную помощь.

– Нет, сестричка, я мимо проезжал, притормозил, чтобыпосмотреть, почему толпа возле загса стоит, а тут ты выходишь. А чтослучилось-то? Плохо кому-то?

– Хуже не бывает, братишка, – в тон ему грустноответила Настя. – Невесту застрелили.

– Вайме! – У кавказца округлились глаза. – Ясейчас! Я мигом!

Он кубарем скатился со ступенек крыльца, и рев мотора слилсяс воем милицейской сирены. Опергруппа наконец приехала.

Юрий Коротков сочувственно смотрел на Настю. Лицо ее былонапряженным и сосредоточенным и никак не походило на лицо молодой жены в деньсвадьбы.

– Надо же, какая тебе невезуха подвалила, –приговаривал он, слушая ее рассказ.

– Да что мне, я-то жива-здорова и даже замуж вышла, авот невесте той… – вздыхала она.

День был по-летнему теплым, и в распахнутые настежь окнаврывались звуки музыки, торжественных слов и поздравлений. На улице, прямоперед входом в загс расставили столы и проводили импровизированныебракосочетания. В помещении загса работала оперативная группа и эксперты, людейкатастрофически не хватало, потому что опросить нужно было всех, ктоприсутствовал в загсе в момент убийства, а было их немало, около пятидесятичеловек.

– Юра, мне надо уехать, – робко сказала Настя,взглянув на часы. – У нас ресторан заказан, семьи ждут.

– Конечно, без тебя мы не справимся, – пробурчал Коротков. –Езжай, невеста, и не морочь себе голову. Или ты чего-то недоговариваешь?

– Юра, я тебе скажу кое-что, только ты отнесись к этомуспокойно, ладно?

– Хорошее начало, многообещающее. Валяй.

– Ты помнишь дело Петричец?

– Изнасилование в Печатниках? Помню.

– Ты помнишь основного подозреваемого Артюхина?

– Это у которого потом алиби оказалось? Помню.

– Вчера выяснилось, причем совершенно случайно, чтоалиби было ложным. Свидетельница, которая как случайная прохожая подтвердила,что Сергей Артюхин в момент совершения преступления находился в другой частигорода, оказалась его любовницей, с которой он уже давно знаком. Я предупредилаАртюхина, что сообщу о нашей с ним встрече следователю в понедельник. А сегодняутром я получила письмо со словами: «Не делай этого. Пожалеешь».

– А ты, как водится, сделала. Угадал?

– Угадал. Причем сделала это через десять минут.Артюхин об этом знать не мог, поэтому вполне обоснованно считал, что егопредупреждение было своевременным. А сегодня в десять утра я на улице встречаласьс Костей Ольшанским, и это мог увидеть тот, кому интересно.

– За каким, извини, лешим ты встречалась с Костей?

– Письмо ему отдала, чтобы экспертам передал.

– Балда ты, Аська! Ты хоть понимаешь, что подставилась?

– Теперь понимаю.

– Теперь? Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, Юрик, что моя очередь на регистрациюбыла десятая. Но мы попросили, чтобы нас расписали быстренько, без всех этихцеремоний, прямо в комнате у инспекторов. И в назначенное мне время, в 12.15, всвадебный зал пошли не мы с Лешкой, а пара, у которой номер очереди былодиннадцатый. Вернее, не пошла, а только должна была идти. Потому что невестуиз этой пары как раз и застрелили.

– Так.

Коротков поднялся с низкого кресла и со стоном распрямилзатекшие ноги. Потом подошел к Насте вплотную и встал, возвышаясь над нейугрожающей громадой.

– Мне нравится ход твоих мыслей, – свирепопроизнес он. – И после такого оптимистичного вывода ты собираешься куда-тоехать? Ты в своем уме, подруга дорогая? Если девушку убили по ошибке, вместо тебя,то где гарантия, что не будет второй попытки?

– Не пугай меня, я уже и так напугана, но мозги у меняпока что от страха не отшибло. Если убийца метил в меня, но ошибся, значит, этоточно не Артюхин, потому что Артюхин знает меня в лицо. Скорее всего, онкого-то нанял. Если убийца успел удрать отсюда сразу же, то он совершенно точноне знает, что я жива. Если же не успел, то он и сейчас здесь, потому чтопримерно через десять минут после убийства все входы уже были под контролем. Аколь он здесь, то уж до ресторана-то я всяко смогу доехать без приключений.Сейчас, когда фамилия потерпевшей на каждом углу произносится вслух, он ужепонял, что ошибся, но сделать ничего не может – ни выйти отсюда, ни позвонитьАртюхину.

– Не знаю, Ася, – задумчиво покачал головойКоротков. – Я бы на твоем месте не стал рисковать.

– Да и я не стала бы, Юрочка, но ведь нас ждут вресторане. Восемь человек, родители Лешки, Дарьи, Саши и мои. Ну как это будетвыглядеть, если приедут Саша с Дашей и Лешка без меня, а? Там мама, онаспециально на мою свадьбу из Стокгольма прилетела, я даже встречать ее вчера непоехала, думала, сегодня увидимся.

– В котором часу вас ждут?

– В два. А сейчас уже без двадцати.

– Ладно, черт с тобой, – вздохнул Коротков. –Тебя не переспорить. Возьми мой пистолет на всякий случай.

– С ума сошел! А не дай бог что случится? Как потомоправдываться будем, что ты мне свое оружие отдал, а я его взяла? Ведь головуоторвут.

– Ну конечно. А не дай бог что случится и тебезащищаться будет нечем? Головы все равно не сносить, что так, что эдак. Бери,мне спокойнее будет.

Настя поискала глазами кого-нибудь из своих. Через открытуюдверь одного из кабинетов она увидела Чистякова, беседовавшего с приехавшимследователем. Саши нигде не было видно, зато неподалеку в кресле рядом сискусственной пальмой сидела грустная, всеми забытая Даша. Настю пронзилаострая жалость к молодой женщине, которая так готовилась к своему самомуглавному празднику и которая вместо этого вынуждена была одиноко сидеть инаблюдать милицейскую суету вокруг свадебного трупа.

– Дашуня! – позвала она. – Можно тебя наминутку?

Даша тяжело встала и медленно пошла туда, где сидели Настя иКоротков. Глядя на ее осунувшееся лицо и темные полукружья под глазами, Настявдруг поняла, что Даша устала и измучилась. Немудрено, попасть в такуюпередрягу, да еще на восьмом месяце! Ей бы полежать на удобной кровати, открывнастежь окно и задернув шторы, подремать часок, а она с шести утра на ногах, давдобавок столько эмоций.