Порок - Илья Райх Страница 11

Марию передернуло.

Татьяна проснулась раньше Евгения, была суббота. Она тихо поднялась с кровати и направилась в ванную. Посмотрев на себя в зеркало и убедившись, что необходим косметический ремонт лица, женщина включила душ. Татьяна старалась не шуметь, но Евгений уже проснулся и пребывал в томительном ожидании. Она вышла только через полчаса, опоясавшись махровым голубым полотенцем, которое вчера торжественно выдал ей Евгений.

Это была ее первая ночь у него. До сего момента они ночевали у нее, Татьяна считала, что первый секс с небезразличным ей мужчиной должен произойти на территории женщины, сигнализируя о доверии к нему.

Евгений многообещающим жестом подозвал Татьяну, хлопнув ладонью о кровать. Татьяна любила утренний секс и капитулировала сразу. Пролежав в постели еще два часа, у Татьяны, как у любой женщины, ночевавшей вне дома, неожиданно появились домашние дела. Уговаривать ее в таких случаях было бесполезно, ее безапелляционность граничила с эксцентричностью, что присуще многим творческим людям. Евгений не возражал, он был слишком понимающим, что присуще всем влюбленным людям. Они договорились встретиться вечером.

Татьяна к своим тридцати годам успела закончить два университета, выйти замуж и развестись, найти себя в работе. К ее полной биографии не хватало только детей, но это уже стояло в планах. К занятию дизайном ее подтолкнула подруга, которой был необходим ремонт в загородном доме. Со временем мимолетное увлечение интерьерами – от небольших загородных домов до громоздких анфилад – превратилось в профессию.

Что касается творческих планов, то в свои тридцать она рассуждала, как пятнадцатилетняя девушка, у которой вся жизнь впереди, и что занятие дизайном – ее судьба и предназначение, и что в конце ее ждет большой приз в виде всемирного признания. Да, она мечтала и успокаивала себя, что успех обязательно придет, только надо придумать свой оригинальный стиль и навязать его всему остальному миру.

В ее планах и грезах все сходилось, кроме одного: как город, где население хоть и свыше миллиона жителей, и в котором есть все атрибуты современной жизни, может стать родиной культового стиля дизайна? Да, город имел все, чтобы называться современным: Интернет-кафе, салоны одежды от мировых дизайнеров (правда, за их подлинность никто отвечал), рестораны с итальянскими, хотя и русскоговорящими поварами, пару небоскребов, множество дорогих автомобилей, – что приводило в удивление иностранцев, особенно немцев, которые в унисон выражали изумление, что дорогие немецкие автомобили на улицах города они встречают чаще, чем на родине.

Но для будущего Татьяны этого было мало, поэтому она часто выезжала в Москву, на выставки модных западных дизайнеров, пытаясь завязать необходимые знакомства, но переехать работать в столицу ей не хватало духу, там она боялась затеряться. В родном городе Татьяна слыла звездой дизайна, и всякие ляпы, – вроде интерьера того заведения, что стало местом ее знакомства с Евгением, – случались редко и не по ее воле.

На многих она производила впечатление деловой и хваткой женщины, но это только в момент диалога с заказчиками и поставщиками. В общении, среди многочисленных подруг она слыла веселой и зажигательной особой и часто выступала организатором девичьих посиделок. С мужчинами она держалась по-разному, в зависимости от симпатий. Они липли к ней, и внешность ее нередко вызывала у них внезапную страсть.

Короткая стрижка, полностью открывающая изящную шею, умело подчеркивала тонкие черты лица. Нос слишком правильной формы, о котором мечтают девочки-подростки. Ярко-карие глаза, небольшой ротик, окруженный немного припухлыми губами. Белая кожа, напоминающая кожуру зрелого персика. Многие женщины-завистницы, наблюдая, как их мужчины разглядывают Татьяну, тут же пытались найти в ней изъяны, которых объективно не было. Перебрав в уме все внешние достоинства, ревнивицы все-таки выдавали своим кавалерам: «А губы у нее деланные, после пластики».

Внешность хоть и привлекала, но и служила защитой от лишних посягательств, так как не каждый осмеливался подойти к ней близко. Но тех, кто был настойчив, она нередко одаривала лаской. Она никогда не пребывала в одиночестве. Длинные серьезные отношения сменялись чередой мимолетных встреч. К первым можно отнести и брак в двадцать два года с одногруппником из нефтяного университета.

Ее избранником стал парень по имени Петр, его исполинский рост был выше двух метров. С ним Татьяна выглядела Дюймовочкой, хотя и ее рост для многих мужчин казался немного завышенным и, когда она надевала шпильки, он достигал 180 сантиметров. Брак продержался четыре года, правда в последний год они успели разойтись и сойтись аж двенадцать раз. Это был год отчаянных попыток спасти семью, особенно переживали родители. Не сказать, что они вмешивались в дела детей, в основном ограничивались чтением нотаций только своему чаду. Родители Петра всем сердцем любили Таню, а родители Татьяны – Петю.

Сами супруги погрязли в выяснениях отношений, доходящих до абсурда, делили в разгар конфликта общие нажитые вещи: от столового набора до подаренной родителями Петра квартиры. Правда, дарение было относительным, Татьяну в собственники двухкомнатной квартиры никто вписывать не собирался, но и она относилась к материальным благам на тот момент как к чему-то второстепенному. В разгар очередного конфликта Петр со всей горячностью и долей инфантильности заявил: «Это моя квартира, а ты делай, что хочешь. Хочешь – уходи».

Татьяна тут же собрала вещи и ушла. Несмотря на все уговоры Петра, она так и не вернулась к нему.

Параллельно уволившись с работы из строительного треста, где она за четыре года дослужилась до начальника отдела сметной документации, Татьяна погрузилась в новое увлечение – дизайн. Год становления как специалиста она перенесла с достоинством. Получив развод, который Петр не давал полгода, она целый год скиталась по съемным квартирам.

Познакомилась с юношей, с которым у нее завязался роман. Юноша был совсем молод, всего шестнадцать лет. Но это не смущало Татьяну, наоборот – впервые ни к чему не обязывающие отношения сделали ее счастливой женщиной. Впервые она почувствовала, что секс для нее – не повседневное обязательство, а удовольствие, притом, что Антона (так звали ее тайного сожителя) нельзя было причислить к знатокам Кама Сутры.

Его непосредственность не раздражала и не вызывала отторжения, хотя изредка она ловила себя на мысли, что редкие выходки Антона ничем не отличаются от спесивых поступков ее инфантильного мужа. Объяснение – свобода, в любой момент она могла попросить его уйти или вовсе отказать в теплом приеме, ведь она была уверена, что если на следующий день позвонит ему и предложит встретиться – Антон не откажет. Он гармонично вписался в ее новую жизнь и не требовал пространства для совместного проживания.

Так она провела первый год после развода. На его исходе она встретила молодого человека по имени Иван, об Антоне на время пришлось забыть. Здесь было все намного серьезнее, Татьяна влюбилась. А влюбляться было во что.

Иван был старше ее на восемь лет, импозантный, с хриплым голосом, всегда в дорогом костюме, по меркам города весьма богат – владелец строительной компании. Он выделялся среди тех, с кем Татьяне приходилось иметь дело: полуанархическая творческая среда, куда с уверенностью можно отнести дизайнеров, страдающих раздолбайством, облаченных в мнимую личину либерализма.