Ниро Вульф и Лига перепуганных мужчин - Рекс Стаут Страница 11

Но Майкл Эйерс возразил:

– Я не журналист, а охотник за информацией. Я брал интервью у Эйнштейна…

– Насколько вы пьяны?

– Откуда мне знать?

Брови Вульфа поднялись.

– Джентльмены?

Ответил Фарелл:

– Майк в порядке. Забудьте о нем.

Джулиус Эдлер, адвокат, напоминающий своей фигурой карандаш, а манерой держаться – образцового клерка, поспешил вмешаться:

– Мы понимаем, что это ваш дом, мистер Вульф, и что мистер Эйерс немного перебрал. Но в конце концов, мы думаем, что вы пригласили нас сюда не для знакомства с нашими личными привычками. Вы ведь желаете нам что-то сообщить?

– Да.

– Меня зовут Эдлер.

– Замечание мистера Эдлера подсказывает мне, что может стать основной помехой в нашем разговоре. Я не сомневаюсь, что вы с самого начала будете держаться враждебно. Вы все чрезвычайно напуганы, а напуганный человек бывает враждебен почти рефлекторно, из чувства самообороны. Он подозревает все и всех, поэтому я не сомневаюсь, что вы отнесетесь ко мне с недоверием.

– Глупости! – это заговорил второй адвокат, мистер Кэбот. – Мы вовсе не напуганы, и вам не в чем нас подозревать. Если вы собираетесь нам что-либо сообщить, говорите.

Я представил его:

– Мистер Николас Кэбот.

Вульф кивнул.

– Если вы, мистер Кэбот, действительно не напуганы, то не о чем и дискутировать, вы можете идти домой. – Вульф медленно оглядел одиннадцать лиц. – Видите ли, джентльмены, я пригласил вас сюда только после того, как сделал ряд предположений. И если хотя бы одно из них ошибочно, наша встреча является потерей времени, как вашего, так и моего.

Предположение первое: все вы убеждены, что мистер Чапин убил двоих, а может быть и троих, ваших друзей. Второе: вы опасаетесь, что если не будет что-то предпринято, то он на этом не остановится. Третье: я в состоянии избавить вас от ваших страхов. Четвертое: вы заплатите мне за мои услуги, и заплатите хорошо. Итак?

Они переглянулись.

Майкл Эйерс начал было подниматься со своего места, но Фарелл посадил его обратно.

Бретт пробормотал достаточно громко, чтобы его услышал Вульф:

– Резонно.

Заговорил Кэбот:

– Мы убеждены, что Поль Чапин опасный враг общества. А насчет ваших способностей…

Вульф погрозил ему пальцем.

– Мистер Кэбот, если вам доставляет удовольствие притворяться, будто вы явились сюда защищать общество, я не стану с вами спорить, мне это безразлично. Вопрос в том, во сколько вы все это оцениваете?

Майкл Эйерс внезапно испугал нас криком:

– Хитрый старый Ник!

И тут же добавил фальцетом:

– Никки, милый…

Фарелл стукнул его под ребро, а кто-то заворчал:

– Заткните ему рот.

Взгляды двух или трех присутствующих в направлении Кэбота показывали, что Вульф был прав: единственный выход из положения – это припереть Чапина к стене.

Раздался новый голос, ровный и бесстрастный:

– Какая разница, напуганы мы или нет?

Это был Кайрон – издатель журнала.

– Допустим, что я скажу «да». Боюсь, что от этого ничего не изменится… Мне думается, куда важнее выяснить, что предлагает предпринять в этом отношении мистер Вульф. Ну, и договориться о гонораре.

– Договориться? Кой черт!

Майкл Эйерс вскочил так стремительно, что Фарелл не успел его схватить, и он направился к столику в нише. На полдороге он повернулся и крикнул:

– Чертовы бахвалы! Мы в панике, мы вздрагиваем от любого шума, мы оглядываемся через плечо, у нас вещи валятся из рук. Вы чертовски хорошо знаете, что так оно и есть. Кто из вас вчера ночью не лежал без сна и не гадал о том, как Чапин добрался до Энди и что он с ним сделал. Вы ведь слышали о нашей маленькой организации, Вульф, старый факир? Лига искупления! Скоро мы ее переименуем в Клуб трусов или в Лигу малодушных.

Он наполнил свой стакан и поднял его. Я не стал говорить ему, что он налил себе херес.

– Господа! За Лигу малодушных!

Он выпил свой стакан одним героическим глотком – и скорчил ужасную гримасу отвращения и негодования.

– Черт возьми, кто добавил конский навоз в виски?

Фарелл разразился звучным хохотом, ему вторил Бретт. Дреммонд хихикал.

С места поднялся Ли Митчел из Бостона.

– Если джентльмены разрешат мне высказаться… – Он кашлянул. – Конечно, я не из вашей компании, но я уполномочен заявить, что и мистер Коллард, и мистер Джейс весьма озабочены всем происходящим. Они полностью одобряют решение прибегнуть к услугам мистера Вульфа и готовы принять его условия.

– Хорошо.

Голос Вульфа унял поднявшийся гул голосов. Он повернулся ко мне:

– Арчи, раздай всем списки.

Они лежали у меня в верхнем ящике, ровно двадцать копий, я взял их и раздал присутствующим. Вульф позвонил, чтобы ему принесли пиво, и наполнил стакан. Опорожнив его наполовину, он заговорил:

– Это, как видите, просто перечень ваших фамилий. Против каждой из них проставлена сумма. Я разъясню вам все, прочитав мой меморандум. Эту бумагу я не считаю окончательным документом: по вашему желанию ее текст можно изложить формальным юридическим языком. Для краткости я именую всех вас, как присутствующих здесь, так и отсутствующих, Лигой.

Итак, вот мой меморандум:

«1. Я обязуюсь освободить Лигу от опасений и действительной возможности получить вред от:

а) Поля Чапина;

б) лица или лиц, которые посылали напечатанные на машинке стихотворные предупреждения;

в) лица или лиц, ответственных за смерти Гаррисона и Дрейера, а также за исчезновение Хиббарда.

2. Решение об удовлетворительном выполнении принятых мною обязательств будет вынесено большинством голосов членов Лиги.

3. Все расходы во время ведения дела я беру на себя. В случае моей неудачи Лига возмещать их не обязана.

4. Если будет решено, что поручение выполнено мною удовлетворительно, все члены Лиги заплатят мне гонорар, размеры которого указаны против фамилии каждого члена на дополнительном листе. Лига несет ответственность за то, чтобы мною был получен весь гонорар полностью».

Я полагаю, что предусмотрел все…

Его прервал Николас Кэбот:

– Это неслыханно! Я не стану даже обсуждать это!

Джулиус Эдлер сказал, улыбаясь:

– Я думаю, нам следует поблагодарить секретаря мистера Вульфа за то, что он не подвел итога и спас нас от шока. Но я все же это сделал: пятьдесят шесть тысяч девятьсот пятнадцать долларов. Вот так!