Нежилец - Виктор Глебов Страница 11

– Вспоминается Тэд Банди, – вставил Дремин.

– Много кто вспоминается, – кивнул Самсонов.

– Как преступник заставляет жертв сесть в машину?

– Мало ли способов? Удар по голове – самый простой. А может, угрожает пистолетом или ножом. Затем он делает им укол морфина, чтобы обездвижить, и увозит. Куда – не знаю. Но у него должно быть подходящее укромное место, где никто ничего не увидит и не услышит. Так что сделай вот еще что: проверь или организуй кого-нибудь, чтобы проверил случаи пропажи морфина. Больницы в первую очередь.

Дремин кивнул:

– Ладно, я поручу это Рогожину.

– Убийца фиксирует жертв в утилизаторе при помощи тонких, но очень прочных шнуров. Скорее всего, синтетических. Знаешь, вроде тех, на которых вешают белье.

– Ага, – кивнул Дремин. – Меня как-то жена просила такие купить в строительном. Вроде очень толстой лески. Я зеленую брал, но бывают и других цветов.

– Короче, он ждет, пока они придут в себя, прежде чем убить. А чтобы не кричали, заклеивает губы мгновенно застывающим клеем.

– А как Полтавин узнал, что жертва была в сознании, когда ее раздавило?

– Благодаря клею как раз. Девушка не выдержала и вскрикнула.

– Понятно. Разорванные губы.

– Да.

– Но… тогда убийца не мог собрать кровь жертвы до того, как ее перемолоть, – подумав, заметил Дремин.

– Почему?

– Потому что у первой девушки не хватало четырех, а у второй – трех литров крови.

– И что?

– Человек умирает, если у него откачать два.

– Значит, убийца все-таки собирал кровь во время или после… перемалывания. – Самсонов с силой потер переносицу. – Честно говоря, не думаю, чтобы это было так уж важно.

– Как криминалисты вообще разобрались в этой… кровавой каше?

– Не знаю. Наверное, есть способы. Я вот тут подумал: убийца не закрывает утилизатор, стоит под кровавым дождем. Как он потом добирается до дома? Даже ночью есть вероятность того, что его остановят, да и от машины до квартиры дойти надо. Откуда такая уверенность, что никто не попадется по пути? Кроме того, салон в автомобиле будет весь в крови, а ведь это улика.

– Ну, может, он убивает голышом, а потом моется, – предположил Дремин.

– Он не мог знать, есть ли в цехе вода. Ее могли отключить.

– Логично.

– Я думаю, он пользуется специальным комбинезоном – вроде того, который носит Полтавин.

– Это возможно, – согласился Дремин. – Но вероятно, он приобрел его очень давно, так что проверка закупок ничего не даст.

– На всякий случай уточни.

– Хорошо. Если что-нибудь обнаружу, сообщу.

– Давай. А я пошел.

– Перекусить на дорожку не хочешь? Я принес пиццу, надо только разогреть, и несколько…

– Потом, если получится, – перебил его, вставая, Самсонов.

– Ладно, как знаешь. Я тебе оставлю пирожок. Может быть.

– Спасибо и на этом! – усмехнулся следователь.

Ему показалось, что Дремин в последнее время какой-то напряженный. Он уже не раз ловил на себе его внимательный задумчивый взгляд. Самсонов решил, что пришло время все выяснить. Он остановился на полдороге.

– Слушай, все в порядке? – спросил он, оборачиваясь.

– В смысле? – Дремин поднял брови, но жест показался Самсонову каким-то преувеличенным.

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

Следак деланно пожал плечами:

– Да… в общем, нет.

– Точно?

Самсонов и Дремин несколько секунд стояли, глядя друг на друга. Наконец следак смущенно кашлянул и сказал:

– Валер, я просто думаю, что тебе не следовало брать это дело. По крайней мере не возглавлять его.

Самсонов почувствовал, как краска заливает лицо.

– А кто, по-твоему, должен руководить расследованием? – спросил он глухо. – Ты?

– Как вариант, – после паузы ответил Дремин.

– Думаешь, я не смогу найти этого гада?

– Не в этом дело.

– Я знаю в чем. Но я с этим справлюсь.

Дремин развел руками:

– Как скажешь!

– Вот и отлично! – Кивнув, Самсонов быстро вышел из кабинета.

Он чувствовал, что его слегка трясет. Он знал, что рано или поздно кто-нибудь из начальства поднимет эту тему, но не ожидал, что это будет кто-то из его коллег. По дороге к машине он постарался взять себя в руки. Предстояло много работы, и Самсонов не мог себе позволить думать или беспокоиться о чем-то, кроме главного – он должен найти и остановить убийцу!

А прямо сейчас ему предстояло встретиться с Лукиным и с головой окунуться в прошлое – то, в котором были истерзанный труп Марины, убийца, вопящий о своей невиновности, и целое море ненависти и боли.

Самсонов отправился узнавать адрес Лукина. Он несколько удивился, когда оказалось, что тот уволился четыре года назад.

Самсонов записал название улицы и номер дома и отправился на северо-восток города. Дождь не прекратился, вопреки ожиданиям, а, напротив, усилился и лил уже как из ведра. Полицейский успел изрядно промокнуть, пока добежал от машины до подъезда дома, где жил Лукин. Нажав на кнопку домофона, секунд двадцать слушал гудки – безрезультатно. Тогда Самсонов вызвал соседнюю квартиру.

– Алло? – проскрипел старушечий голос.

– Почта, откройте, пожалуйста.

Раздался щелчок, и электронный замок жалобно запищал.

Полицейский поднялся на третий этаж пешком. Дверь Лукина была обшарпанной, обитой коричневым коленкором, в нескольких местах порезанным. Из дыр торчал поролон. Не так представлял себе жилище бывшего полицейского Самсонов. Он поднял руку и уже изготовился позвонить, как вдруг распахнулась соседняя дверь, и из нее выглянула старушка с шапкой редких рыжих волос – не прокрашенных у корней и оттого казавшихся отдельно живущим у нее на голове существом. На носу у нее были слегка сдвинутые вниз очки, и смотрела она поверх них.

– Это вы звонили в домофон? – спросила она недружелюбно.

– Да, – признался Самсонов.

– Вы попали ко мне, – сказала старушка, хотя это и так было ясно. – Соврали, что почта.

– Каюсь, грешен. Не знаете, Лукин здесь живет еще?

– Как сказать. А вы кто такой будете?

Самсонов продемонстрировал удостоверение.

– Помер Степаныч, что ли? – спросила старушка испуганно.

– Лукин? – на всякий случай уточнил Самсонов.