Идеальная мать - Эйми Моллой Страница 11

— Мы уже уходим, — сказала Колетт и направилась к выходу. Фрэнси и Нэлл прошли за ней по коридору в прихожую. Они вместе вышли на пустынный тротуар. Но прежде чем покинуть дом, они все подошли к Уинни и взяли ее за руку. Они обнимали ее так долго, что даже придя домой ощущали на себе запах ее шампуня. Прежде чем покинуть дом, Фрэнси встала на колени, взяла в ладони лицо Уинни и посмотрела ей прямо в глаза: — Они найдут его, Уинни. Найдут. Мидас скоро будет с нами, обещаю.

Прежде чем покинуть дом, они стояли у нее на террасе и смотрели на миллионы бруклинских окон, за которыми в целости и сохранности спали младенцы. А те, кто жил за этими окнами, быть может, смотрели на них, трех изможденных, сломленных матерей. Волосы их развевались на горячем июльском ветру, сердца были полны горя.

День первый

КОМУ: «Майские матери»

ОТ КОГО: Ваши друзья из «Вилладжа»

ДАТА: 5 июля

ТЕМА: Совет дня

ВАШ МАЛЫШ: ДЕНЬ 52

Вам наверняка уже миллион раз говорили: ложитесь подремать сразу же, когда ребенок засыпает. Вы, наверное, уже устали (вот именно!) от этого совета, но от этого он не менее верен. Иногда у мам не получается заснуть одновременно с малышом, так что вот вам пара подсказок. Не употребляйте напитки, в которых содержится сахар или кофеин. Делайте дыхательные упражнения, которые делали во время беременности. Попробуйте перед сном выпить стакан теплого молока, съесть кусочек сыра или даже индейки — во всех этих продуктах содержатся аминокислоты, которые способствуют качественному сну.

Фрэнси в растерянности стояла на своей маленькой кухне перед распахнутыми дверцами кухонного шкафа. В лучах восходящего солнца дверцы казались нежно-розовыми. Фрэнси боролась с желанием выпить непонятно откуда взявшуюся диетическую колу, которую она заприметила в холодильнике. Накануне ночью она спала не больше двух часов: с того момента, как она заснула у Лоуэла на плече до того, как она в панике очнулась. Ей приснилось, что она забыла коляску со спящим в ней Уиллом в супермаркете, возле полки с йогуртами. Она так долго не могла выбрать между восемью видами йогуртов с разными вкусами, что только на полпути к дому осознала, что натворила. С трудом двигаясь, она бросилась обратно в магазин, одежда была мокрой от пота. Она приподняла козырек и заглянула в коляску. Уилла там не было.

От кошмара она резко проснулась и сразу же нервно повернулась к приставной колыбели возле кровати. Она приложила руку к груди Уилла, ощутила его ровное дыхание, и только тогда окончательно удостоверилась, что это был сон. Уилл был на месте, спал рядом с ней. Но резкие движения разбудили его, и он заплакал так безутешно, что можно было только удивляться, как Лоуэл умудрился не проснуться. После этого пришлось два часа ходить с ним по гостиной и взад-вперед по узкому коридору, успокаивать, баюкать, кормить его, несмотря на боль в правой груди. Потом он наконец уснул в неторопливо покачивающейся люльке, прижав скрюченные пальчики к лицу.

А ей спать совсем не хотелось. Последние два часа она мерила шагами гостиную, семь шагов туда, семь обратно. На затылке таял лед, завернутый в детское полотенце. Она все время вспоминала, какое лицо было у Уинни вчера, когда та говорила со следователем. Фрэнси все еще пыталась собрать воедино события того вечера и осознать суть случившегося.

Пришла Уинни. Она была неразговорчива, но грустной не казалась. Фрэнси предложила, чтобы Уинни рассказала про свои роды. Потом они с Одди пошли к бару за выпивкой. Уинни говорила с тем мужчиной. И вдруг она неожиданно исчезла.

Фрэнси мучило чувство вины. Если бы только она не упустила Уинни из виду. Если б только она не отдала телефон Уинни Нэлл. Она ужасно ругала себя за то, что доверила Нэлл телефон, ведь Нэлл к концу вечера была, разумеется, пьяна. Неужели никто больше не заметил, что Нэлл просыпала картошку фри на колени, не заметил, какой мутный у нее взгляд? Не говоря уж о том, что на прошлой неделе она принесла вино на встречу «Майских матерей».

Фрэнси открыла холодильник, чтобы достать яйца и зеленый перец, который, как ей казалось, она точно покупала. Лоуэл вечно твердит, что надо прекратить с этими «если бы только», но что если? Если бы только она настояла на своем и оставила телефон у себя? А если бы у Нэлл не получилось удалить приложение «Ку-ку»? Фрэнси положила бы телефон перед собой — да, точно, она бы так и сделала. И, может быть, движение в комнате Мидаса активировало бы экран, и она бы увидела Мидаса в кроватке, и того, кто стоял над ней. Она бы сказала Нэлл позвонить Альме, та бы проснулась и вызвала полицию. Мидас бы был все еще…

Она почувствовала, что кто-то положил ей руку на талию, туда, где из-под резинки пижамных штанов торчал толстый бок. Она так резко отскочила, что уронила коробку с яйцами и они шлепнулись прямо ей на ноги. Между пальцами потек желток.

— Прости, не хотел тебя напугать, — сказал Лоуэл. От него пахло мылом «Ирландская весна».

— Я не слышала, как ты встал.

Фрэнси раздумывала, можно ли еще спасти те три яйца, которые упали на стол. Выудить скорлупу и сделать омлет? Мысль о походе в магазин была ей отвратительна. Только не это. Только не сегодня. Только не тесные ряды, толпы людей, длинные очереди, долгая дорога домой. Ребенок висит на груди, внутренние стороны бедер трутся друг от друга под последней чистой юбкой, на сгибах локтей болтаются пакеты, оттягивая руки. Лоуэл принес из кладовки швабру, а она стерла с ног желток бумажным полотенцем. Тут она заметила, что он уже одет и готов уходить на работу.

— Ты что, прямо сейчас уходишь?

— Ну да, через пару минут.

— Ведь еще семи нет, я думала, ты со мной позавтракаешь.

Он легонько подтолкнул ее ноги шваброй, чтобы они не мешались.

— Прости. Мне нужно подготовиться к завтрашнему.

— А что завтра?

Он поднял брови:

— Ты не шутишь?

Ну конечно. Та самая встреча. Последнее собеседование. Проект шикарного отеля в здании церкви. Он уже давно только об этом и думал. Как она могла забыть? Там очень выгодный контракт, огромная зарплата по сравнению с теми деньгами, которые Лоуэл зарабатывал с тех пор как решил уволиться из компании в Ноксвилле и переехать в Нью-Йорк. Она в Нью-Йорке до этого и не бывала никогда. В Нью-Йорке Лоуэл захотел открыть свое архитектурное бюро вместе с университетским приятелем. Она пыталась его отговорить (без конца повторяла: «Ведь здания нужны и тут, в Теннесси»).

«Но ведь это моя мечта», — сказал он тогда, и она, конечно же, согласилась переехать.

«А еще, — рассуждал он, — в Нью-Йорке самые лучшие больницы. Может быть, там ЭКО делают лучше».

— А, да, прости, конечно, я помню. — Она вытерла руки о растянутую майку, которую проносила всю беременность. Майка была вся заляпана плавленым сыром и покрыта блеклыми разводами от грудного молока. Она забрала у Лоуэла швабру: