Утопленник из Блюгейт-филдс - Энн Перри Страница 12

— Кажется, я таких не знаю, — покачала головой Кэролайн. — Ты не знаешь, кем была до замужества леди Уэйбурн?

Шарлотта вынуждена была признать, что понятия не имеет.

С трудом проглотив кусок, бабушка поперхнулась и судорожно закашляла.

— Вот в чем главная беда в наше время! — отрезала она, наконец отдышавшись. — Теперь больше никто не знает, кто есть кто! Благородное общество отправилось коту под хвост! — Снова набив рот рыбой, старая леди обвела гневным взглядом сидящих за столом.

— А почему ты спрашиваешь? — невинно поинтересовалась у дочери Кэролайн. — Ты обдумываешь, продолжать ли знакомство?

Доминик, похоже, был погружен в собственные мысли.

— Ты с ними уже встречалась? — продолжала Кэролайн.

Бабушка с трудом проглотила кусок.

— Вряд ли, — с нескрываемой язвительностью сказала она. — Если это люди, которых можем знать мы, они никак не могут вращаться в кругу Шарлотты. Я предупреждала ее, когда она собралась сбежать из дома и выйти замуж за этого не сносного типа из ищеек с Боу-стрит [4], или как они там теперь называются… Не знаю, Кэролайн, о чем ты думала, допуская такое! Если бы кому-нибудь из моих дочерей только пришла в голову подобная мысль, я бы ее держала в запертой комнате до тех пор, пока она от этой мысли не избавилась бы! — Старая леди говорила так, словно речь шла о какой-то мерзости.

Доминик прикрыл лицо салфеткой, скрывая улыбку, однако, когда он украдкой взглянул на Шарлотту, в его глазах искрилось веселье.

— В ваши дни было много такого, что теперь уже никому не нужно, — раздраженно ответила Кэролайн. — Времена меняются, мама.

Бабушка с силой ударила вилкой по пустой тарелке, поднимая брови чуть ли не до волос.

— В двери спальни по-прежнему есть замок, не так ли? — властным тоном спросила она.

— Вандерли, — вдруг произнес Доминик.

Бабушка резко повернулась к нему.

— Что ты сказал?

— Вандерли, — повторил Доминик. — Бенита Уэйбурн до замужества была Вандерли. Я вспомнил, потому что знаком с Эсмондом Вандерли.

Тотчас же позабыв бабушку и ее оскорбительные замечания, Шарлотта возбужденно посмотрела на него.

— Вот как? А ты не мог бы познакомить меня с ним — разумеется, как бы невзначай? Пожалуйста!

Доминик взглянул на нее с некоторым удивлением.

— Если хочешь… но ради чего? Не думаю, что он придется тебе по вкусу. Он вращается в хорошем обществе, довольно занятный собеседник — но, боюсь, тебе он покажется очень пустым.

— Теперь молодые мужчины все такие легкомысленные? — угрюмо поинтересовалась бабушка. — Нынче уже никто не помнит про свой долг.

Шарлотта пропустила ее замечание мимо ушей. Она уже придумала повод для знакомства. Разумеется, от начала и до конца это была чистая ложь, но порой в безвыходных ситуациях требуется проявить немного изобретательности.

— Все это ради моей знакомой, — сказа Шарлотта, старательно избегая встречи взглядом с сидящими за столом. — Одна молодая особа… в общем, романтическая история, я бы предпочла не вдаваться в подробности. Это… — она выразительно покачала головой. — Это очень деликатный вопрос.

— Вот как! — скорчила гримасу старая леди. — Надеюсь, ничего непристойного?

— Ни капельки! — Вскинув голову, Шарлотта посмотрела бабушке в лицо, внезапно поймав себя на том, что ей доставляет огромное удовольствие лгать старухе. — Моя знакомая из хорошей, но бедной семьи и хочет поправить свои дела. Не сомневаюсь, бабушка, вы отнесетесь к этому с пониманием.

Старая леди подозрительно посмотрела на нее, но не стала спорить и перевела взгляд на сидящую напротив Кэролайн.

— По-моему, все уже закончили! Позвони и распорядись, чтобы подавали следующее блюдо! Насколько я понимаю, следующее блюдо будет? У меня нет ни малейшего желания сидеть за столом до самого вечера! К нам могут пожаловать гости. Ты хочешь, чтобы они застали нас за обедом?

Кэролайн обреченно протянула руку к шнурку и позвонила.

Когда пришла пора уходить, Шарлотта попрощалась с матерью и бабушкой. Доминик проводил ее на улицу и предложил отвезти домой на извозчике. Он прекрасно понимал, что в противном случае ей пришлось бы идти пешком до остановки омнибуса. Шарлотта с признательностью согласилась, во-первых, заботясь о собственном удобстве, во-вторых, желая продолжить тему знакомства с Эсмондом Вандерли, который, если Доминик был прав, должен был приходиться погибшему юноше дядей.

Когда они сели в экипаж, Доминик недоверчиво посмотрел на нее.

— Не в твоем духе впутываться в чужие любовные похождения, Шарлотта. Кто она, эта твоя знакомая, раз ты готова из кожи вон лезть, чтобы помочь ей «поправить свои дела»?

Шарлотта быстро оценила, разумно ли продолжать лгать, или же лучше сказать Доминику правду. В целом правда показалась ей предпочтительнее — по крайней мере, она была более цельной и непротиворечивой.

— Никакой любовной истории тут нет, — призналась Шарлотта. — Речь идет о преступлении.

— Шарлотта!

— И об очень серьезном! — поспешно добавила она. — И если мне удастся выяснить что-либо о его обстоятельствах, возможно, я предотвращу новое преступление. Доминик, поверь, Томас ни за что не сможет узнать то, что по силам нам!

Доминик искоса взглянул на нее.

— Нам? — осторожно повторил он.

— Нам, поскольку мы занимаем достаточно высокое положение в обществе и можем познакомиться с этой семьей, — объяснила Шарлотта, весьма убедительно изображая невинность.

— Ну, я не могу просто привести тебя к Вандерли домой и представить ему, — рассудительно заметил Доминик.

— Да, конечно, не можешь. — Шарлотта улыбнулась. — Но я уверена, что при желании ты что-нибудь обязательно придумаешь.

У него на лице оставалась тень сомнения.

— Я ведь по-прежнему твоя свояченица! — настаивала Шарлотта. — Так что тут все чисто.

— Томас знает о том, что ты задумала?

— Пока что нет. — Шарлотта уклонилась от правды с несвойственной легкостью. — Не могла же я наперед сказать ему, что ты согласишься помочь. — Она не стала добавлять, что и потом она также не собиралась признаваться мужу.

Способность к обману была для нее чем-то совершенно новым, и Доминик еще не был с ней знаком. Он воспринял замечание Шарлотты буквально.

— В таком случае, полагаю, все в порядке. Я договорюсь о встрече, как только смогу, без того чтобы показаться навязчивым.

Шарлотта непроизвольно стиснула ему руку, одарив его сияющей улыбкой, от которой Доминику стало не по себе.