Лав-тур на Бора-Бора - Юлия Алейникова Страница 13

– Она действительно думает, что инспектор серьезно подозревает ее мужа? – Ганс, худощавый, высокий, с жилистыми, накачанными руками, стоял у окна, любуясь женой. Он всегда восхищался ее стройной спортивной фигурой, которую совершенно не портили широкие плечи, а небольшая, красивой формы грудь казалась ему гораздо соблазнительнее уродливых силиконовых тыкв, которыми украсила себя дурочка Елена.

Пушистые русые волосы и серые, холодноватого оттенка глаза вызывали его искреннее восхищение. Ни одна женщина не казалась ему столь привлекательной с тех пор, как он познакомился с Эллой. Она сочетала в себе ум, красоту, неуемную энергию, была изобретательна, остроумна, образованна. В общем, воплощала в себе идеал русской женщины, который он и искал. Странно было то, что своим счастливым браком он был обязан чудаковатому, ныне покойному, деду.

– Они с Ползуновым вообразили, что его вот-вот арестуют, – ответила с кровати жена.

– Что за ерунда? По-моему, у жандармов до сих пор нет четкой картины преступления. Они бродили по кораблю с потерянными, несчастными лицами.

Элла кивнула.

– Иногда люди сами создают себе проблемы, исключительно от безделья и богатой фантазии. И потом, согласись, скучно лежать на пляже без дела три недели, а тут такой аттракцион! Поиск преступника, и, главное, совершенно оправданный.

Разговор шел на немецком, хотя Ганс владел русским языком гораздо лучше, чем его супруга немецким, но на яхте, где плотность обитателей была весьма высока, они предпочитали именно этот вариант общения.

– Ну, тогда она на правильном пути. – Супруги понимающе переглянулись. – У Елены действительно был мотив. Ума не приложу, почему Сергей до сих пор с ней не развелся? – Ганс пожал плечами и присел возле туалетного столика. – Зная «новых русских», я поражаюсь подобной абсурдной привязанности.

– Все мы родом из детства, – пожала плечами Элла. – Отец бросил их с матерью, когда Сергею было семь лет, он очень тяжело это пережил.

– Ах, вот в чем дело. Безотцовщина. Разве они потом не общались?

– Нет. Отец просто переводил деньги по почте, сказав, что для ребенка встречи будут ненужным стрессом. А потом он с новой женой эмигрировал в Израиль, и они больше не виделись. Так что Сергей готов со многим примириться ради того, чтобы сохранить детям полноценную семью.

– Русские странные люди. Думаю, потерю такой мамаши, как Ленка, дети вряд ли заметят.

– Это уже другой вопрос. Главное в данном случае то, что если Сергей все же пойдет на развод, то Ленка ничего от него не получит. Ирма это знала, как и о ее связи с Шульманом, и угрожала Ленке все рассказать мужу. Я лично слышала сей разговор и как добропорядочная гражданка вынуждена буду сообщить об этом жандармам, если меня, конечно, спросят. И тогда… – не договорила Элла, выразительно глядя на мужа.

– И тогда Сергей сможет найти себе достойную пару, убийца получит по заслугам, а мы отправимся домой. А чем занималась до замужества эта сомнительная личность со скверной репутацией?

– Пыталась пролезть на эстраду. То на подпевках у кого-то голым пузом трясла, то на подтанцовках вертелась вокруг продюсеров и музыкантов, искала спонсора, который бы наверх протолкнул. Там Серега ее и подобрал. А до этого, кажется, в ресторане пела.

– Подожди, но ведь у нее ни слуха, ни голоса?

– А на нашей эстраде эти вещи – не самое главное.

– Действительно, – усмехнулся Ганс, подсаживаясь к жене на кровать и щекоча ей губами ухо. – И что же, ты поделилась с госпожой Ползуновой информацией? Помогла ей в поисках преступника? – В глазах Ганса засветились озорные огоньки.

– Разумеется, сделала все, что в моих силах. Тем более что у Ленусика, оказывается, и в самом деле отсутствует алиби. – Элла обернулась, обвила руками шею мужа, и они оба повалились на кровать. Элла перевернулась несколько раз и, оседлав Ганса, спросила с озорной, мальчишеской улыбкой:

– Кто лучший сыщик на свете?

– Мадам Крюгер! – И в следующую секунду они с хохотом скатились с кровати.

Дальнейшее не имело к расследованию никакого отношения.

Поездку в Ваитапе Юля запланировала на следующее утро. Василий ехать отказался, боялся, глупенький, что его сразу в тюрьму посадят. Наверное, это похмельный синдром в нем бродит.

Здание жандармерии, небольшое, симпатичное, современное, чистенькое и аккуратное, она нашла с трудом. Улыбчивые, загорелые жандармы встретили посетительницу, как английскую королеву, и с почестями проводили к инспектору.

А уже после обеда месье Бальзак, тезка великого французского писателя, поднимался на палубу «Sole mar». Юлия, опередив инспектора, уже заняла наблюдательный пункт на корме под навесом. Ради такого важного случая ей пришлось подлизаться к Ирине Яковлевне. Достав очередную бутылку сока нони, Юлия консультировалась с этой достойной дамой, не повредит ли в ее положении столь сильнодействующее биологическое средство. Оседлав любимого конька, благородная вдова громогласно поучала добровольную жертву, делясь совершенно ненужными советами, вколачивая в ее несчастную голову свое мнение, как плотник гвозди. Юля кивала, стараясь не упускать из виду циферблат в столовой. Инспектор обещал появиться в четыре.

Увидев поднимающуюся по трапу фигуру в белой рубашке и синих брюках, мадам Ползунова ужасно оживилась, проявив горячий интерес к очередному методу снятия токсикоза, комментируемому Ириной Яковлевной, от чего ее собеседница даже утратила на пару секунд свой неизменный боевой пыл.

Инспектор, не обращая внимания на настороженные взгляды, которые бросали на него пребывающие на свежем воздухе пассажиры судна, прошествовал на мостик.

Затем он с капитаном переместился в кабинет, куда минуту спустя прибыл Шульман. Еще через минуту хозяин с растерянным видом удалился, а в кабинет в сопровождении капитана пришла Елена Сомова. Все, кто находился в этот момент на яхте, то есть все, кроме Крюгера и Сомова, эти как обычно уплыли сразу после обеда, не сговариваясь, стянулись на корму, где восседали Юля с Ириной Яковлевной.

Из кабинета не доносилось ни звука. Спустя минут двадцать дверь отворилась, и оттуда выпала совершенно обессиленная, зареванная Елена. Взглянув на присутствующих, она зашлась еще более горькими рыданиями и в сопровождении капитана, все это время дежурившего возле кабинета, спустилась к себе. Ей на смену в кабинет вошла горничная, потом вторая, за ней по очереди оба стюарда, повар и, наконец, матросы. Замыкал череду посетителей капитан.

Сидящая на корме компания хранила недоуменное молчание, а Юлия с Эллой время от времени обменивались напряженными взглядами.

Сегодня, выйдя из полицейского участка, Юлия Ползунова столкнулась на улице с Крюгерами, которые ужасно обрадовались встрече и пригласили ее с ними отобедать. Сыщица уже проголодалась, а перспектива провести время в приятной компании показалась ей заманчивой.

Конец ознакомительного фрагмента