Портрет обнаженной - Геннадий Сорокин Страница 13

– Андрей, – сказал он, – мы получили предварительные результаты биохимического исследования образцов, изъятых из трупа Каретиной. Экспертиза будет готова позже… Андрей, ты сидишь или стоишь? Если стоишь, то сядь. Новости у меня сногсшибательные. Ты приготовился? Слушай: в крови, моче и содержимом желудка Каретиной обнаружен морфий в высокой концентрации.

– Я от слова «морфий» должен в осадок выпасть? – удивился я.

– Можно подумать, что ты наркоманов-морфинистов каждый день встречаешь, – по голосу Ласкового я понял, что он употребил мензурку спирта после окончания рабочего дня и сейчас готов обидеться на любую мелочь.

– Модест Сергеевич, у меня к вечеру чувство юмора тупеет, так что не обращайте внимания, – примирительно сказал я.

– Ладно, проехали! – засмеялся в трубку эксперт. – Незадолго до смерти Каретина перорально, с пищей или с напитками, приняла большую дозу морфия заводского изготовления. Не отвара опийного мака, а чистого морфина. Доза была рассчитана настолько точно, что Каретина не вырубилась за столом и не умерла от передозировки, а впала в сонное состояние и уснула на кровати. Как тебе такой поворот событий?

– Где можно достать чистый морфий? – не задумываясь, спросил я.

– На химфармзаводе, в больнице, на медицинском складе войск гражданской обороны. Морфий можно много где поискать, но одно я тебе скажу точно: в аптеки он не поступает.

Я задал Ласковому еще пару вопросов и положил трубку.

– Коллеги, – обратился я к участникам совещания, – у нас новость: перед тем, как потерпевшая была убита, ее привели в бессознательное состояние с помощью морфия заводского изготовления.

– Какой у нас, однако, изощренный убийца, – сказал один из оперов.

– Или два убийцы, – предположил я. – Один хотел отравить Каретину, но не рассчитал дозу, и она осталась живой, а второй ее зарезал.

– В любом случае это кто-то из гостей, – высказался Бойко. – У ее матери алиби на этот вечер, у отца – тоже. Волкова ты сам исключил из числа подозреваемых. Случайный человек в квартире Каретиных отпадает.

– Не будем спешить! – подвел итог Мельниченко. – Для начала опросим всех участников застолья, а уж потом начнем делать выводы.

7

Допрос свидетелей я решил начать с Чистякова Андрея.

«Если он действительно случайный человек в компании Луизы, то ему незачем было убивать хозяйку, – размышлял я. – Разгорячившись после коньяка, он мог бы повздорить с Каретиной. Мог наброситься на нее с кулаками, мог и за нож схватиться, но выглядело бы это как обычная бытовуха: вскочил со стула, схватил первый попавшийся в руки нож – бац в бочину – и весь разговор. У нас же продуманное изощренное убийство, а не застольная склока».

Чистякова я вызвал не в городское управление, а к себе в отдел. В городском УВД для меня с Айдаром отдельного помещения не нашлось, а квартировать у кого-то на положении бедных родственников мне не хотелось.

Свидетель оказался высоким парнем, худощавым, узкоплечим, с длинными руками. У него были карие, слегка навыкате, глаза и тонкие губы. Во время разговора Чистяков периодически досадливо кривился, как прораб, обнаруживший неровную кирпичную кладку на стройке. Вел себя Андрей Чистяков раскованно, временами бравируя своими откровениями.

«Это не он, – с первой минуты допроса решил я. – Этот парень держится так уверенно потому, что у него есть неопровержимое алиби. Ну что же, посмотрим, на чем основана его уверенность».

– Короче, все началось с того, что я поссорился со своей чувихой, – начал он. – Мы встречались полгода. Она временами пробрасывала тему: «Не пора ли нам узаконить отношения?» Я, как мог, отшучивался, и она решила переменить тактику. Накануне демонстрации она говорит: «У меня задержка». Короче, она старше меня на год, учится в том же институте, что и я, живет в общаге. Я ее как будущую жену никогда не рассматривал. Спрашивается, на фиг мне такая супруга, у которой ни кола ни двора, ни распределения в областном центре? Куда я ее после ЗАГСа поведу? В квартиру к родителям? Я как услышал про «задержку», все сразу же понял и говорю: «Любимая, я с первого класса знаю, что детей не аисты приносят. Если у тебя «задержка», обратись к ее автору, я тут не при делах». Она психанула, обозвала меня «подонком» и ушла зализывать раны. Дело к празднику, а мне податься некуда. У мединститута три общаги. Есть где оттянуться, но ни в одну не пойдешь. В первой бывшая любимая встретит, во второй я вахтершу «старой сукой» обозвал, и она во всеуслышание заявила, что я попаду в общежитие только через ее труп. Третье общежитие на другом берегу, туда ехать – себе дороже будет. Оставалось два варианта: пойти к приятелю на квартиру, посидеть в чисто мужской компании, или остаться дома с родителями. У приятеля все посиделки сводятся к тупой пьянке. С родичами сидеть скучно. Они, как подопьют, начинают о политике рассуждать или стонут, как раньше все было хорошо, а стало все плохо: в магазинах полки пустые, за бутылкой водки надо два часа в очереди стоять. Словом, до вечера 6 ноября я не знал, где буду праздник встречать. Тут сеструха говорит: «Пошли со мной, развеешься, на моих подруг посмотришь». Я обрадовался такой перемене, отдал ей десятку и после демонстрации пошел к Каретиной.

– Тезка, – сказал я свидетелю, – так вы скидывались на застолье?

– По чирику с носа. Если все поровну сдали, то получится восемьдесят рублей. На выпивку и закуску хватит, если продукты в магазине покупать, а не на рынке. У Луизы, как я понимаю, с этим делом был полный порядок – для ее мамаши любой магазин с «черного» хода открыт. Мой батя перед праздником купил кусок свинины по три пятьдесят кило и похвалялся целый день, что дешево достал, а Луиза так, вскользь, обмолвилась, что ее мать не смогла сервелат купить. Говорит: «Мама поздно в магазин пришла, блатные уже все расхватали». Вы представляете, о чем речь? Сервелат! В магазине! Если бы мой батяня, выпив пол-литра, такие речи услышал, он бы народ на баррикады призвал, новую революцию против буржуев делать.

– Оставим политику в стороне, – велел я. – Перейдем к застолью.

– Короче, мы встретились с сеструхой и ее парнем около рынка, к Каретиной пришли все вместе. Я как вошел, сразу понял, что родители Луизы деньги до получки не занимают. У нее в прихожей стены финскими обоями оклеены. Шик, блеск, красота! У меня дома стены побелены, а у нее в коридоре – обои! Дальше – больше. В стенке в зале стоял японский телевизор. Не верите? Я сам его видел! Настоящий японский телик. «Сони». Я всю гулянку на него косился, прикидывал, сколько такое чудо техники должно в комиссионке стоить. А магнитофон! Двухкассетный «Филипс»! Захочешь у приятеля кассету переписать, не надо бегать, второй магнитофон искать.

Чистяков посмотрел на меня и, поняв, что увлекся описанием квартиры Каретиных, перешел к размещению гостей за столом. По ходу его рассказа я сверялся со схемой Садыкова, делал пометки о перемещениях молодежи в квартире.

– Короче, все собрались на кухне, покурили, и Валя позвала нас за стол. Меня посадили во главе стола, спиной к окну. Я сам это место не выбирал, я бы где-нибудь в уголке примостился, но друзья-подруги Каретиной быстренько расселись за столом, и мне ничего больше не оставалось, как занять свободное место. Сейчас, задним умом, я благодарю бога, что сидел у всех на виду и на меня даже тени подозрения не может упасть.

Конец ознакомительного фрагмента