Клиника в роще - Антон Грановский Страница 13

– Ну… Однажды я оторвал лапки муравью…

– Зачем?

Алексей пожал плечами:

– Уже не помню. Дети всегда отрывают лапки насекомым.

Плучек поднял указательный палец и изрек:

– Второй симптом! Я мог бы продолжить список, но не стану.

В комнату вошла Вера с подносом в руках.

– Привет, мужчины. О чем спорите?

Тенишев откинулся на спинку кресла и обиженно заявил:

– Твой коллега вынес мне диагноз.

– Правда? – Вера поставила на столик поднос и поинтересовалась: – И кто же ты у нас?

– Некрофил!

– Я давно это подозревала. Но лучше бы ты был сексуальным маньяком.

Алексей трагически вздохнул:

– Болезнь не выбирают. Прими меня таким, какой я есть.

Вера чмокнула мужа в щеку и села на диван. Алексей, вооружившись ножом, стал резать мясо тонкими ломтиками, а Вера слегка наклонилась вперед и тихо попросила Плучека:

– Павел Сергеевич, расскажите мне о той девушке.

– О какой? – не понял Плучек.

– О той, что была до меня.

Гость нахмурился.

– Ну… Она так же, как и вы, приехала к нам сразу после окончания ординатуры. Что еще вы хотите знать?

– Приехала сюда одна?

Плучек кивнул:

– Да. В последнее время она как-то захандрила. Не знаю, может быть, ей стало тоскливо… Места у нас тут довольно дикие.

Павел Сергеевич отпил из бокала и продолжил:

– Зимой у нас здесь бывает очень мрачно. Листья с деревьев опадают, небо затянуто темными облаками. Да еще и болото… – Павел Сергеевич передернул плечами. – Жуткое место! Осень в наших краях тоже не слишком хороша. Я ненавижу осень со всеми ее туманами, сыростью и прочими прелестями. С определенного возраста некоторые времена года начинают казаться человеку грубой пародией на него самого.

Взгляд Веры стал задумчивым.

– По крайней мере, теперь я понимаю, почему Венедиктов окликнул меня, – проговорила она негромко. – Вероятно, он спутал меня с Вероникой Холодовой.

– Возможно, – согласился Плучек. – Хотя вы с ней совершенно не похожи. Вера Холодова была девушкой нервной и склонной к истерике. Вы не производите такого впечатления.

Алексей обнял жену и весело проговорил:

– Верка – девушка твердая и несокрушимая. Как дуб.

– Сам ты дуб! – фыркнула Вера.

Вскоре и третья бутылка подошла к концу. Алексей пошел на кухню за минеральной водой, а Павел Сергеевич засобирался домой.

В прихожей он как-то странно взглянул на Веру и заговорил тихим, глухим голосом:

– Вера, пока вашего мужа нет, я хочу вам кое-что сказать… Наша клиника – необычное место. Однажды… может быть, даже очень скоро… вам захочется… – Он мотнул головой и поморщился. – Черт, не знаю даже, как сформулировать. В общем, прежде чем на что-то решиться, тщательно подумайте о последствиях.

– Вы меня интригуете.

Мужчина улыбнулся и продолжил:

– Наверное, мои слова похожи на шутку, но… Вероятно, я и сам выгляжу как шут. Как старый, никому не нужный шут… И все же, будьте осторожны. Не верьте ничему, что видите и слышите. Здесь… – он обвел рукою пространство вокруг, – здесь любая вещь может оказаться не тем, чем она хочет казаться. Вы меня понимаете?

– Не очень.

Плучек вздохнул.

– Знаете… А, ладно, не берите в голову. Просто бред пьяного старика. Относитесь ко всему проще, и все будет в порядке. Всего доброго!

– Дождитесь Алексея, он сейчас подойдет…

Плучек качнул головой:

– Не стоит. Вы просто передайте ему, что он замечательный парень. Честь имею!

* * *

– Странный тип, – сказал Алексей. – Похож на алкоголика.

– Он тебе не понравился?

– Мне не нравятся алкоголики. Ума не приложу, как его терпят в клинике?

– Павел Сергеевич – отличный врач.

– Не сомневаюсь. Думаю, он умеет беседовать с пациентами на их языке – просто потому, что другого языка он не знает.

– Тенишев, кончай занудствовать!

– Как скажешь, моя милая королева сумасшедших!

Вера нахмурилась:

– Не называй меня королевой сумасшедших. Иначе я стукну тебя стаканом по голове.

– Стучи. Он все равно пластиковый.

Вера допила воду и замахнулась на мужа стаканчиком. Тот поймал ее за руку и притянул к себе. Впившись в губы жены поцелуем, Алексей мягко уложил ее на диван и принялся расстегивать пуговки на кофточке.

– Ольга услышит… – взволнованно прошептала Вера.

– Не услышит, – хрипло прошептал в ответ Алексей. – Да мне и плевать. Я согласился, чтобы она жила с нами, но на условии, что она не будет мешать нам заниматься любовью. Иди сюда!

Через двадцать минут Вера откинулась на подушку и перевела дыхание. Волосы ее растрепались, губы припухли, на щеках проступил румянец.

– Боже, как же я тебя люблю! – тихо проговорила она. – Сама не знаю за что.

– Я красивый, – весело сказал Алексей, зарывшись лицом в ее волосы и вдыхая их аромат.

– Вовсе нет.

– Ну… тогда я умный.

– Ты балбес.

– Но я талантливый.

– Если верить твоим критикам, то и это под сомнением.

– Даже не знаю, что еще сказать… – Алексей провел пальцем по ее подбородку и заявил: – Я скромный!

Вера засмеялась:

– Вот уж в чем тебе точно не откажешь.

Алексей встал с дивана.

– Ты куда? – насторожилась Вера.

– На улицу. Хочу подымить своей носогрейкой.

– Кури на кухне.

– Угу. А утром твоя драгоценная сестренка заявит, что я провонял табаком весь дом.

– И будет права. Не уходи далеко, ладно?

– Дальше крыльца не уйду, – пообещал Алексей, сгреб с полки трубку и коробку с табаком и зашагал в прихожую.

На улице было прохладно, и Алексей поднял ворот куртки. Затем неторопливо набил трубку табаком, достал из кармана зажигалку и закурил. Выпустив облако дыма, посмотрел, как оно расплывается в темном воздухе, потом опасливо покосился на дверь и осторожно двинулся вдоль стены.

Обойдя дом с западной стороны, он остановился возле окна. В комнате Ольги горел ночник: старшая сестра жены боялась темноты. Алексей заглянул в окно. Ольга лежала на кровати, раскинув руки. Одеяло сползло с ее голой левой груди, обнажив сосок. Алексей вздохнул и отпрянул от окна. «Какого черта я здесь делаю? – с досадой подумал он. – Нужно поскорее повесить шторы. Живем, как в аквариуме». Собрался уже вернуться на крыльцо, как вдруг заметил на краю поляны светлую фигуру.