Роковое соглашение - Михаил Март Страница 13

– По роду своей деятельности он мог иметь врагов.

– Вполне вероятно, но только не сейчас. Если бы его убили в конце сентября, подобная версия могла иметь место. В июле исключено. Все договора подписываются в сентябре. По результатам и судить можно. Сейчас идет внутренний процесс отбора. Не думаю, что внешние враги могут активизироваться в такое время.

Стражи закона переглянулись. Что это могло означать, Вика не знала.

Разговор походил на спокойное обсуждение только что просмотренного фильма, не вызвавшего ни у одной из сторон никакого интереса или азарта.

– Жена Уткина упоминала имя Кати. Секретарши директора, которую вы причислили к его любовницам. Это так?

– Очередные бабьи сплетни. Во всяком случае, я возле них со свечкой не стояла.

– Наталья Рашель подтвердила эту сплетню и упоминала об истории с автосалоном. Вы в курсе?

– Ну раз об этом даже вам известно, то и мне тоже. Тем более, что Рашель моя близкая подруга. Но разве двадцатилетняя девочка способна на кровожадный поступок, даже ради денег? Я в это не верю.

– У нее, как выяснилось, есть жених. Молодой человек без определенных занятий, наркоман. К слову сказать, он не ночевал дома этой ночью. Сейчас мы его ищем. Его друзья говорят, что он всегда ходит с деньгами и даже сорит ими.

– Я не совсем понимаю, для чего вы мне это рассказываете, и никогда не имела дел с наркоманами. Но чтобы подтвердить вашу версию или опровергнуть ее, у меня нет аргументов. Могу нарисовать общую картинку, а выводы – ваше дело. У Уткина очень много заначек. От жены, от детей, на черный день и так далее.

Семью он не очень баловал, а денег у него хватало. Только учтите, все мною сказанное основано на тех же слухах, а не на фактах. Если Уткин имел связь с секретаршей, то, вероятнее всего, возил ее на дачу, которую жена терпеть не может. Возможно, Катя узнала о каком-то тайнике и тихонько пользовалась им до поры до времени. Но кому-то пришло в голову не таскать по сотне, а взять все сразу. Говорят, наркоманы готовы за червонец человеку перерезать глотку.

Поверьте, мне неприятно вам говорить об этом, но я вижу, что вы пытаетесь втравить меня в вашу игру. Здесь, в нашем офисе, вы с вашим подходом найдете понимание и узнаете все о ком угодно в мельчайших подробностях, даже то, что люди сами о себе не знают. Только хватит ли у вас места в голове для многотомного издания небылиц. Из них очень трудно отсеять крупицы правды. Но мусором вас завалят.

– Спасибо за предупреждение, – сказала Задорина. – Вы очень интересный собеседник. Я бы сказала, у вас неженский ум. Надеюсь, акционеры сделают правильный выбор, и вы станете генеральным директором. Очевидно, мы еще увидимся. В нашей работе так много мелочей и уточнений, возникающих в самой неожиданный момент, что приходится то и дело возвращаться к уже пройденному. Спасибо, что уделили время.

– А я должна ответить вам, что считаю своим долгом помогать правосудию в поисках истины.

Простились, мило улыбаясь друг другу. Как только они ушли, Вика вызвала к себе Наталью Рашель.

– Я, конечно, понимаю, дорогуша, что тебе особо не с кем поговорить, но следственные органы – не байки в женском сортире. Они на ус мотают, а потом людей по казенным домам таскают.

– Ничего я им особого не сказала. Про Катьку только. Но эта стервозина того стоит. Да черт с ними. Прокатилась волна, будто ты уже царицей стала. Надоело быть столбовой дворянкой.

– Пойдешь ко мне секретаршей?

– Ты чего, Викуля, у меня высшее образование.

– А мне со средним не нужны. Назовем тебя референтом. Тебя, стерву, я уже знаю, зачем же новую искать. Ты, во всяком случае, предсказуемая. Уже знаю, чего от тебя ждать можно.

– Кофе тебе в кабинет подавать?

– А почему нет. Моему мужу в постель подаешь, а мне на работе подавать будешь. Только я тебе зарплату в два раза подниму, а от Митьки ты цветочка на восьмое марта не дождешься.

– Надо подумать.

– Иди и думай, а сейчас мне не до тебя.

Наташа дошла до двери, но Вика ее окликнула.

– Где ты ночью была?

Подруга оглянулась и распахнула длинные черные ресницы.

– На что ты намекаешь?

– На Митьку, естественно, а не на Уткина.

– Клянусь, не видела, – она перекрестилась.

– Ладно, вали, партизанка.

– Опять не ночевал?

– Ну все, катись.

С работы Вика ушла в седьмом часу вечера. Пришлось заниматься организаторскими делами. На душе было неспокойно, ей взбрело в голову зайти в церковь помолиться, свечку поставить, записку заупокойную подать.

Проходя сквозь рынок, она купила косынку на голову, помня, что простоволосой не принято заходить в храм. Церковь она иногда посещала. В детстве ее мать водила, а теперь все ходят. В религии она ничего не смыслила, как большинство прихожан, но считала, будто церковь дает успокоение.

Вечерняя служба уже закончилась, но храм еще не закрыли. Она купила свечи и подошла к иконе Казанской Божьей Матери. Свеча зажигалась, но как только она хотела ее поставить, тут же гасла. Несколько попыток ни к чему не привели.

Вдруг в лицо ей подул ветер, словно сквозняк, но огоньки стоящих свечей даже не шелохнулись. Косынку сорвало с головы, и она покатилась по полу к выходу. Вика пыталась поймать ее, но косынка выскальзывала из рук, и Вика нагнала ее только на улице.

Второй раз Вика заходить не решилась. Сердце колотилось в груди, и она слышала его стук. Перекрестившись, Вика пошла прочь.

Уже на своей улице она наткнулась на мужчину лет тридцати пяти.

– Извините.

– Ничего, Виктория Дмитриевна. Хорошо, что мы встретились с вами.

– Кто вы?

– Я работаю на вашего мужа. Мы можем поговорить?

– Где Дмитрий?

– Очевидно, занят делами. Договор мы должны подписать вечером.

– А я тут причем?

– Чем вы так напуганы? На вас лица нет.

– Оставьте мое лицо в покое. Что вы от меня хотите?

– Дмитрий Александрович нанял меня для охраны вашей семьи. Я частный детектив, а не телохранитель, но у меня есть опыт в таких делах. Заинтересуетесь – расскажу, а сейчас я хочу все знать о вашем первом муже. Угроза исходит от него, как я понял.

– Скажите, пожалуйста! Значит, мой благоверный все же напугался. Только хорохорится, а сам охраной обзаводится.

– Не стоит недооценивать угрозы, особенно исходящие от людей, вышедших из заключения. Может, мы присядем на скамеечку в скверике? Я много времени не отниму.

– Сегодня весь день меня допрашивают. Ладно, идемте.

Они устроились на лавочке в скверике напротив дома.