Дело испуганной машинистки - Эрл Стенли Гарднер Страница 13

– Мне кажется – правда, это всего лишь догадка, – что девушку зовут Мэй. Так что, если тебе придется встретить некую Мэй, подходящую под данное описание и умеющую печатать как черт, держи ухо востро, приступая к детальной проверке.

– Когда у тебя будет этот снимок?

– Где-то после полудня.

– Не мог бы ты хотя бы в общих чертах объяснить, в чем дело?

Мейсон подмигнул детективу и покачал головой:

– Будет лучше, если ты ничего не будешь знать, Пол.

– Ага, дело из таких делишек? – В голосе Дрейка не слышалось никакого энтузиазма.

– Нет, – покачал головой Мейсон, – но просто, как говорится, береженого и бог бережет. Я хочу быть уверенным, что, если что-нибудь не сработает и придется принимать срочные меры, я сумею со всем справиться один.

Мейсон сидел в комнате посетителей в тюрьме и внимательно следил за выражением лица Джона Джефферсона.

Его клиент оказался высоким человеком, который прекрасно держал себя в руках, не суетился и не нервничал и вообще производил впечатление чистокровного британца.

Мейсон попытался вывести его из состояния олимпийского спокойствия.

– Вам предъявлено обвинение в убийстве, – начал он.

Джефферсон холодно посмотрел на адвоката:

– В противном случае я вряд ли находился бы здесь, не так ли?

– Что вы можете сообщить по данному делу?

– Практически ничего, кроме того, что я знал Векстера, если это то, что вас интересует.

– Как вы с ним познакомились?

– Он явился в нашу контору в Южной Африке, представился крупным американским оптовиком и заявил, что желает приобрести алмазы. Наша компания, как правило, не торгует необработанными алмазами, если это только не промышленные камни.

– Векстеру как раз требовались необработанные алмазы?

– Совершенно верно.

– И вы ответили, что такие камни продать ему не можете?

– Поймите, мистер Мейсон, мы должны быть прежде всего тактичными с клиентами. Мистер Векстер обещал стать постоянным покупателем, и к тому же он расплачивался наличными.

– Что же вы сделали?

– Мы показали ему несколько бриллиантов, но они его не заинтересовали. Он сказал, что ему нужны необработанные камни, так как огранкой занимается его фирма, и пояснил, что по условиям сделки должен лично отобрать алмазы, непосредственно на разработках.

– Зачем?

– Этого он не говорил.

– И его не спрашивали об этом?

– Мы не задаем лишних вопросов и не вмешиваемся в чужие дела, мистер Мейсон.

– И как вы договорились?

– Мы сошлись на том, что Векстер отберет алмазы, мы их ограним и отполируем и уже в готовом виде доставим ему через нашу парижскую контору.

– Какова стоимость бриллиантов?

– Оптовая или розничная?

– Оптовая.

– Намного меньше, чем если бы камни продавались по одному.

– Насколько меньше?

– Не могу сказать.

– Почему?

– Это тайна фирмы.

– Но ведь я ваш поверенный!

– Совершенно верно.

– Послушайте, вы англичанин?

– Нет.

– Американец?

– Да.

– Сколько лет вы проработали в британской компании?

– Пять или шесть лет.

– Вы стали настоящим англичанином! Но учтите, мистер Джефферсон, когда вы предстанете перед присяжными, вы, возможно, пожалеете о своем английском произношении и снобизме. Американские присяжные желают видеть у американского гражданина американские манеры.

Губы Джефферсона слегка изогнулись в усмешке.

– Если при вынесении решения они будут руковод-ствоваться своими личными чувствами, мне останется только презирать их!

– Это, конечно, разобьет им сердца! – улыбнулся Мейсон.

– Я думаю, мистер Мейсон, будет лучше, если вы с самого начала уясните, с кем имеете дело. По моему мнению, человек должен следовать раз и навсегда избранным принципам. Я бы скорее согласился умереть, чем поступиться своими убеждениями!

– Дело ваше, – сказал Мейсон, – но я обязан вас предупредить, что таким образом вы сами себе копаете могилу. Вы больше не встречались с Векстером?

– Нет, сэр. Сделка осуществлялась через парижское отделение.

– Через Ирвинга?

– Не обязательно. Там есть и другие сотрудники.

– Вы читали о происшествии на теплоходе и о предполагаемой кончине Векстера?

– Да.

– Вы по этому поводу что-нибудь сообщили своей администрации?

– Нет, разумеется.

– Вам было известно, что Векстер имел при себе целое состояние в бриллиантах?

– Я предполагал, что «целое состояние в бриллиантах» было ему доставлено через наше парижское отделение. Разумеется, я не мог знать, как он им распорядится.

– Вы не высказывали никаких предположений администрации?

– Конечно нет. Наши торговые сделки весьма конфиденциальны.

– Но вы, несомненно, обсуждали его смерть со своим партнером Ирвингом?

– Отнюдь не с партнером. С сотрудником фирмы, с личным другом, но не…

– Очень хорошо, с вашим помощником, – поправился Мейсон.

– Да, я это с ним обсуждал.

– Были ли у него какие-нибудь идеи на этот счет?

– Ничего конкретного, хотя кое-что в этом деле выглядело весьма подозрительно.

– Вам не приходило в голову, что эта история могла явиться ловко задуманным планом контрабанды?

– Я предпочитаю не распространяться на эту тему, мистер Мейсон. Могу только повторить, что в данном деле имелись кое-какие подозрительные обстоятельства.

– Вы их обсуждали с Ирвингом?

– Да, как представитель компании со своим сотрудником. Однако я предпочитаю не вдаваться в подробности и не повторять, что именно я тогда говорил. Не забывайте, мистер Мейсон, что здесь я являюсь не просто Джоном Джефферсоном, а представителем весьма уважаемой компании.

– Безусловно, но только в том смысле, что вас направила сюда ваша фирма. Однако в тюрьму-то посадили именно мистера Джона Джефферсона, а не представителя фирмы по экспорту алмазов.

– Вы правы, конечно…

– Как я понял, полиция нашла в вашей конторе бриллианты?

Джефферсон кивнул.

– Откуда они появились?