Женщина-Цунами - Татьяна Луганцева Страница 13

- Спасите меня!! Какая-то сумасшедшая закрыла меня в темной комнате, а я с детства боюсь темноты!

- Как же ты собиралась сидеть в торте, милочка? - ехидно поинтересовалась Яна.

Ричарду снять с себя было уже нечего, поэтому он так и стоял с голой девушкой в обнимку, которая, увидев Яну, потеряла сознание.

Утром, трясясь в метро, Яна все никак не могла забыть эту картину, радовало только то, что Ричард сказал, что он никогда не забудет этот день рождения, как, видимо, и Виктор Васильевич, увезенный в глазное отделение городской больницы.

Прошел примерно месяц после знаменательного дня рождения. Яна возвращалась домой после встречи с Асей. Девчонки посидели в кафе, поболтали о жизни, прогулялись по скверу. Яна поинтересовалась у подруги:

- Почему ты не познакомишь меня со своим парнем? А ведь обещала!

- Обещала, когда будет что-то серьезное.

- Ты очень умная, после пяти минут разговора с тобой каждый мужчина начинает ощущать себя полным ничтожеством.

- Что делать? Я себя переделать не могу. - Ася нервно закурила сигарету.

- Надо что-то предпринимать, бороться… как я.

- Вот как ты я точно не могу!

Уже ближе к вечеру Яна шла домой от автобусной остановки и решила купить у Лидии булочку, наверняка припасенную для нее, и устроиться у телевизора с чашечкой кофе, а может, просто почитать книжку.

Яна вошла в пустой и прохладный магазин и поняла, что он действительно пустой, так как самой Лиды тоже нигде не было видно.

- Лида, ты здесь? - позвала Яна.

- Не кричи, оглушишь… - раздался голос Лидии рядом.

Яна заглянула под прилавок и удивленно уставилась на сидящую на коврике, скрестив ноги, Лидию. Перед ней стояло огромное количество пустых бутылок с вином.

- Садись рядом. Я сейчас закрою магазин на технический час! - Лида махнула рукой, и ее повело в сторону. - Нет, лучше на сутки.

Яна обошла прилавок, расстелила пакет и присела напротив Лиды.

- Что отмечаем?

- Так… грустные мысли. Боюсь я в последнее время.

- Чего?

- Так… ты только никому не говори, но мне кажется, что бабу Нюру убили.

- Да, брось, ей было много лет. Подтвердили, что умерла естественной смертью.

- А кто это устанавливал? - Лидия придвинулась к Яне и жарко зашептала ей на ухо, обдав ее перегаром. - Я, еще по молодости, работала санитаркой в больнице, хотела потом на медсестру идти учиться. Приходилось умерших в отделении отвозить в морг, и я видела, что там творилось! Все врачи пьяные, ставили причину смерти от балды, или по диагнозу, с каким лежал, или, если старый человек, то от сердца.

- Делали же вскрытие!

- Да я сама была свидетелем того, что, когда врача попросили сделать вскрытие, он разрезал труп и просто зашил, чтобы шов был, а диагноз снова от балды. - Лида залпом осушила стакан, поморщилась и закусила куском колбасы.

- Вот так-то… а ты говоришь вскрытие! А если ее отравили? Там такие дорогостоящие анализы надо было делать, кто стал бы бедной старушке что-либо делать? Да и милиции возиться не хочется, но я-то знаю! - Лида заколотила себя в грудь. - Ей хоть и было в обед сто лет, но очень здоровая была. Она мне хвасталась, что до сих пор обходится без таблеток, собиралась огород возделывать, даже кур завести хотела. Да ты же сама врач! Разве может человек вот так взять и умереть, без подготовки?!

- Без подготовки? - тупо переспросила Яна.

- Ну да, без репетиции, так сказать… микроинфаркт, потом инфаркт, второй инфаркт, а затем уже можно и умирать.

Яна с ужасом осознавала, что в словах Лидии есть смысл.

- Да ладно, что-то я тебя совсем перепугала, побледнела совсем… ты пей красное-то, у меня вина много. - Лида махнула рукой в сторону ящиков с вином.

- Это же не твое!

- Смотрю я на тебя, Ян, и поражаюсь, вроде взрослая женщина, а как дитя, жить совсем не умеешь. Я спишу все на бой.

- Какой бой?

Лида тяжело вздохнула, налила стакан, подрезала колбасы и принялась терпеливо объяснять:

- Вроде как разбились… стекло все же.

- Ну не столько же много бутылок?

- Не раздражай меня! «Газель» с вином перевернулась прямо у магазина… и точка!

Спорить с Лидией было бессмысленно.

- А колбасу тоже на бой спишешь?

- Колбасу крысы пожрали. Ты ешь! Ешь!

Больше к разговору о бабе Нюре они не возвращались, просто выпили и закусили. Потом, обнявшись, пошли домой, уже у околицы своего дома Лидия, воровато оглянувшись на пустынную улицу, прошептала:

- Так вот что я решила. Как понадобилась наша земля этой фирме… как ее?..

- «Оазис».

- Ну да! Так и не стало бабы Нюры. И никто меня не переубедит, что они тут ни при чем! Поэтому пусть у них хоть золотые документы, я с ними дело иметь не буду. Где гарантия, что по приезде на новую квартиру меня не будет кто-нибудь ждать с топориком в руках? Никуда я не поеду, и точка! - И Лида, шатаясь, побрела к крыльцу дома.

Яна тоже дотащилась до своего дивана, заснула и утром почти забыла об их разговоре, только где-то внутри поселилась смутная тревога.

Наутро Яна с тяжелой головой и грустными мыслями поехала на работу.

- Слышала новость? - восторженно прокричала Наташа, натягивая через голову рабочую одежду. - Наш шеф после смерти жены наконец-то завел подружку! Эта та рыжеволосая красавица, что висла на нем весь юбилей.

- Она же была не одна. Он что, увел ее от мужа?

- Какой там муж… просто друг. Сегодня этот друг, завтра другой. У такой-то красивой женщины! - продолжала расхваливать ее Наташа.

Яну стало раздражать ее восторженное лицо.

- Не рано ли он оклемался после кончины супруги? Кстати, не знаешь, какая она была?

- Нет, не знаю. Я тогда еще здесь не работала, но говорят, что сущий ангел. Всех бездомных, бомжей по воскресеньям пирожными угощала, ну, теми, что с недели остались недоеденными… не выбрасывать же.

- Как мило…. - проговорила Яна, почти не слушая болтовню Наташи. Перед глазами стояло плотоядно улыбающееся лицо рыжей красотки.

- Мне Люба сказала, что в воскресенье шеф с этой женщиной едут на теплоходе по Москве-реке кататься. Там будет какая-то вечеринка, приглашены известные люди кино, политики, шоу-бизнеса.

- А мы будем обслуживать этот сабантуйчик?

- Нет, что ты, там официанты приглашены из «Метрополя», со знанием иностранных языков. Нам даже и одним глазком не увидеть.