Супермаркет - Андрей Житков Страница 16

— Черненькая. Высокая. Красотка, — вздохнула Оксана.

— Кто? — повернулся Кулаков к охраннику за мониторами.

— Да, есть такая. Анькой зовут. Аккуратная девочка. Только врет она все, два раза на дню никто не ворует.

— Да не вру я, честное слово, не вру! — чуть не плача сказала Оксана. — Вы в “АиФ” позвоните, у них спросите. Они вам скажут, что давали такое задание. Оксана Павленко.

— Ну что, поверим? — спросил Кулаков у своих подчиненных.

— Я бы не поверил, — покачал головой охранник у мониторов. — У нее на роже написано — воровка. Лев Дмитриевич, ментов вызывать?

— Не надо ментов! — довольно резко сказал Лев Дмитриевич. — Мы с этой бабочкой своими силами разберемся. Пошли в мой кабинет! — приказал он Оксане.

Был одиннадцатый час ночи. Оксана неровной походкой шла по двору супермаркета. Она прошла через проходную, и охранник с карабином заметил, что у девушки красные глаза, припухшие веки и губы. Пьяная в хлам! Три минуты назад он получил от Кулакова приказ девицу не задерживать. Не задерживать, так не задерживать, ему-то что! Мало ли, каких блядей они в супермаркет водят!

Оксана оказалась на пустыре за воротами и огляделась. Шмыгнула носом, достала из сумки носовой платок, высморкалась. Направилась к автобусной остановке.

Сзади послышался свист. Оксана оглянулась. Перед ней стояли Иван и Миша. Миша выдувал изо рта розовые жвачные пузыри. Он был обкурен.

— Ну что, журналисточка, как тебе материал? Понравился? — ухмыльнулся Иван.

— Суки вы! — тихо произнесла Оксана.

— Нет, мы не суки, мы — “мойщики”, а ты больше сюда рыло свое не суй, а то в следующий раз мы его тебе обрежем. Поняла?

— Да, теперь-то я поняла, кто вы такие есть, — вздохнула журналистка. — Материал сделаю — на весь мир ославлю. Все в вас, говнюков, пальцами тыкать будут!

— Ты давай тут не бухти, а то не уедешь никуда! — грозно предупредил Иван.

— Удостоверение хочешь? — Миша извлек из кармана ламинированную карточку, поднял ее вверх, сказал громко: — Кто хочет быть внештатным сотрудником “АиФа”? Журналисткое удостоверение по дешевке отдам.

Какая-то девушка на остановке звонко рассмеялась, услышав Мишино предложение.

— Сколько? — спросила Оксана.

— Давай так, сто баксов за “откат”, — предложил Иван.

— Что значит, за откат? — не поняла Оксана.

— Ты нас не трогаешь, не пишешь — забыла. А мы — тебя. Согласна?

В это время к остановке подрулила “маршрутка”, Оксана бросилась к дверям машины.

— Нет, не согласна! Засуньте его себе в жопу! — крикнула она на прощание.

“Маршрутка” отъехала от остановки, Иван с Мишей смотрели на удаляющиеся красные огни “габаритов”.

— По-моему, она дура, — сказал Иван.

— Да нет, принципиальная, тварь, — возразил Миша. — Статья для нее жизни дороже. Да и пошла ты!… — он швырнул ламинированную карточку в темноту сгущающейся ночи.

Евгений Викторович сидел в своем кабинете и пил утренний, бодрящий чай из трав. День обещал быть жарким, и он взял с собой две запасных рубашки и с десяток больших платков. В кабинет постучали.

— Врывайтесь, — сказал Евгений Викторович.

Вошел Кулаков. Он был возбужден.

— Продавцы взбунтовались, — сказал он просто.

— Чего так? — пока еще спокойно поинтересовался Евгений Викторович.

— Из-за вчерашнего. Охранник Моисеев продавщицу из мясного по башке дубинкой стукнул. В больнице с сотрясением сейчас, — напомнил заму Кулаков.

— Знаю-знаю, — закивал Евгений Викторович. — Так ведь не без греха — воровала.

— Ну, вот они и бузят.

Евгений Викторович глянул на часы. До открытия супермаркета оставалось тридцать пять минут. Если через тридцать пять минут они не откроются, будет скандал. Иди объясни покупателям, мол, у нас забастовка из-за драки охранника с продавщицей! Не поймут-с. Нужно было идти, поговорить с народом, наобещать горы золотые.

— Ладно, пошли, — Евгений Викторович поднялся из кресла и направился к дверям.

Действительно, в торговом зале, рядом с мясным отделом, бурлила толпа, состоящая из продавцов, кассиров и рабочих цехов. Охранники держались отдельно, они стояли чуть поодаль, рядом с колбасными прилавками, испуганно поглядывая на продавцов. Был среди охранников и Моисеев. Заправляла всем, конечно, Маргарита Александровна. Ее трубный голос разносился по всему супермаркету, проникал в подсобки, цеха, склады и был слышен даже во дворе.

— Произвол, безобразие! Почему мы должны оплачивать товар через кассу? Где обещанные скидки, где закупочная цена? Из-за какого-то несчастного торта за полтинник Лерку до полусмерти отмудохали!

— Девушки, — сказал Евгений Викторович, подходя поближе, но потом заметил, что в толпе полно мужиков — рабочих, рубщиков, грузчиков. — Господа, попрошу минуту вашего внимания, — он отер со лба пот. — То, что вчера произошло — вопиющее безобразие! Я приму меры, и виновные будут строго наказаны.

— Да вот же он стоит — наказывайте! — закивали на Моисеева продавщицы.

— Розгами, что ли, или плетьми? — пошутил Евгений Викторович.

— Дубинкой, как он Лерку огрел! — закричали продавщицы.

— Физическим насилием мы ничего не добьемся. Охранник действовал согласно инструкции, другое дело — превысил свои полномочия, применил по отношению к продавщице грубую силу!

— Она его в живот кулаком ударила, а он бандитами раненый, — тихо объяснил Евгению Викторовичу Кулаков.

— Парень с бандитами всю жизнь воевал, отвык, можно сказать, от женской ласки, вот и… — Евгений Викторович сделал неопределенный жест.

В толпе раздались нестройные смешки, которые тут же смолкли.

— Уволить его к чертям собачьим! А уж насчет уголовного дела пускай Лерка решает, — сказала Маргарита Александровна.

— Погодите-погодите, девушки, за что? За то, что человек свой долг выполнил, не дал ворованное из магазина вынести? — вступился за Моисеева Кулаков.

— Ой, наворовала тоже! — язвительно сказала Маргарита Александровна. — Я молчу, сколько у нас начальство ворует. На второй склад опять завоз был. Не знаю, как вы там все это называете, только по ночам к нам “Камазы” с неоприходованным товаром ходят.

Евгений Викторович взмок. Он же говорил: знают двое — знает и свинья. Стоило только поконфликтовать охране с работниками, тут и началось! А еще документы пропали! Отчетность вся. Как теперь отделить зерна от плевел?

— Откуда такая информация? — спросил он, удивленно подняв брови.