Избави нас от лукавого - Лиза Коллиер Кул Страница 16

Пораженный случившимся, я пошел в спальню, где спала Джен, и окликнул жену по имени. Даже сквозь сон она услышала тревогу в моем голосе и мгновенно проснулась. Я рассказал о случившемся. Джен тоже не смогла найти логического объяснения тому, что произошло. Мы еще не знали, что это начало дьявольского преследования, которому мы подвергаемся с тех пор, как я начал участвовать в Работе.

Хотя с Джен в музее ничего нехорошего не случилось, она объявила, что там у нее «мурашки по коже бегали». Это надо было понимать так, что ее смертельно пугала близость «экспонатов» и больше она туда не пойдет. Я, напротив, был заинтригован услышанным и увиденным и вскоре стал частым гостем на вечерних занятиях, которые Уоррены вели по понедельникам для тех, кто расследует паранормальные явления. Я жадно впитывал предания и обычаи демонологии. Эд рассказывал о сотнях случаев страшных, нечеловечески жестоких проявлений нечистой силы, свидетелем которых был сам. Но интереснее всего было, когда мы с Эдом оставались вдвоем и он рассказывал о том, что не вошло в книги.

Борьба с нечистой силой во многом напоминает работу полицейского. Ты вооружаешься, только не пистолетом и значком, а святой водой и распятием, осматриваешь «место преступления» в поисках улик, оцениваешь надежность свидетельских показаний, беседуешь с перепуганными жертвами, тщательно составляешь протокол и наконец пробуешь обезвредить негодяя, прежде чем он нанесет новый удар. Только этот «негодяй» опаснее любого гангстера, наркомана и наемного убийцы, с которыми я сталкивался в темных переулках. Для Работы мой профессиональный опыт оказался незаменимым.

Еще я понял, что не могу бороться с Сатаной, не улучшив отношений с Богом. С того момента, как я позвонил Лоррейн и встретился с Джо на углу улицы, моя вера крепла день ото дня. К настоящей вере я пришел через Работу, но сейчас вера дает мне силы продолжать. Это лишь подтверждает то, что я давно знаю: Работа связана с истреблением злейших сил, но Господь никогда не попускает злу, не обернув его последствия положительной стороной. Вера — самое лучшее, она есть в каждом человеке, надо только поискать. Вера способна изменить нашу жизнь.

Благодаря Работе я познакомился с необыкновенным человеком подлинно фантастической веры, отцом Малахией Мартином. Наряду с написанием книги об одержимости — бестселлера «Заложник дьявола», отец Мартин был одним из великих воинов Господних и проводил обряды экзорцизма в разных странах, когда я еще не родился на свет. Иезуит, свободно говорящий на восьми языках, помогавший переводить свитки Мертвого моря, доверенный друг кардинала Беа и папы Иоанна XXIII в 60-е годы, он всегда общался со мной на равных. Подобно епископу Маккенне, отец Мартин был столь благочестив, что, преисполнившись глубоким благоговением перед Господом и совершенно стушевавшись перед ним, вовсе отказался от собственного эго.

Однако, как я убедился в первую нашу встречу за ужином в знаменитом Нью-йоркском стейк-хаусе «Спаркс», этот сухопарый ученый иезуит — сердечный в общении светский человек, наделенный даром располагать к себе людей. Когда я не решался заказать себе выпить, не зная, прилично ли потакать своей слабости в присутствии священника, он, поняв мои колебания, произнес с сильным ирландским акцентом:

– Ральф, махни-ка «Джека Дэниэлса» — я угощаю.

Он положил на стол пятидолларовую купюру, и следующие два часа мы болтали, как старые приятели.

Недели через две я вез отца Мартина в Коннектикут, где он читал лекцию. Три часа я гнал машину по темной извилистой дороге, жадно впитывая знания этого замечательного человека, рассказывающего о Работе. Это был исключительно важный опыт.

– Скажи, Ральф, что ты получаешь от экзорцизма? — спросил он, когда мы припарковались на моей любимой стоянке на автостраде Мерит, где варят лучший в мире кофе.

– Ничего не получаю, — немного озадаченный вопросом, ответил я. Отец Мартин кивнул.

– Остаюсь выжатым как лимон физически, умственно и духовно, — пояснил я.

– Хорошо, — кивнул он. — Именно это ты и должен получать от экзорцизма.

Я недоуменно спросил, что он имеет в виду.

– Нельзя приблизиться к дьяволу и не утратить частицу человечности, — пояснил отец Мартин. — Нечистый выжигает часть твоей души ненавистью, которую к нам питает.

– А я когда-нибудь верну себе эту часть?

– При последнем расчете, как деньги в банке. — Отец Мартин улыбнулся.

– Святой отец, но я хочу жить мирно и спокойно!

Отец Мартин испытующе посмотрел на меня.

– Прости, Ральф, но именно этого у тебя никогда не будет.

– Спасибо, святой отец.

– Бог хочет от тебя чего-то важного, — сказал он. — Не могу сказать, какой мерой отмерится — сам узнаешь, когда придет время.

Улыбка исчезла, и я увидел печаль в глубине его глаз.

Я читал книгу отца Мартина, где описаны пять случаев одержимости дьяволом в двадцатом веке и, не сдержав любопытства, спросил, не он ли был одним из экзорцистов. Иезуит кивнул. Мне страшно хотелось знать, в каком из этих шокирующих случаев он проводил обряд, но в его взгляде я прочел такую боль, что не решился спрашивать.

– В Каире, Ральф. От меня там мокрого места не осталось.

Мы помолчали. Я хотел, чтобы он сказал больше и, не дождавшись, гадал, с какой грозной и таинственной опасностью он там столкнулся. В своей книге отец Мартин назвал экзорцизм «отвратительной работой… кошмаром наяву, разъедающим душу… ожесточенной дуэлью с абсолютным злом… ужасным и непоправимым насилием над сокровенной сутью священника…». До меня впервые дошло, что этот седой экзорцист многим рисковал и еще больше потерял, много лет сражаясь с Сатаной и его приспешниками. Однако своими страданиями, своей жертвой он освободил много душ и собрал много сокровищ на небесах.

Отец Мартин очень любил Бога — это чувствовалось, когда он рассказывал о пережитом, о хорошем и плохом. Его лекция имела большой успех. Все в зале, и я в том числе, слушали затаив дыхание. Когда в июле 1999 года этот великий человек мирно почил в возрасте семидесяти восьми лет, лучшей эпитафией ему стали слова Иисуса: «Нет больше любви, чем если кто-нибудь положит жизнь свою за други своя». Постепенно, болезненно, проводя один обряд изгнания дьявола за другим, отец Мартин это сделал. Вечная ему память.

Среди мест последнего упокоения мне нравится Махпела — это несколько кладбищ на территории в 80 гектаров недалеко от моего прежнего дома в Глендейле, Квинс. Там, кстати, похоронен легендарный иллюзионист Гарри Гудини, скончавшийся в 1926 году в канун Хэллоуина. Я много раз приходил на его могилу к массивному, обветренному мраморному надгробию с красивой статуей плачущей женщины, окруженному каменными скамьями. Мне нравилось размышлять об увлекательных секретах, которые мастер иллюзий унес с собой, о фантастических трюках, которые никому не удалось повторить: освобождение из смирительной рубашки, наручников, из запечатанного и опущенного в воду гроба, откуда так эффектно вырывался мокрый Гудини. Еще при жизни иллюзионист пообещал устроить и более зрелищный выход из гроба, вернувшись с того света, поэтому каждый год на Хэллоуин преданные фанаты собираются у могилы Гудини, охраняемой двумя невезучими новобранцами-полицейскими, которые морозят задницы целую ночь, пока не забрезжит рассвет и разочарованная толпа не начнет расходиться. Гудини еще не покидал свой последний приют, но я не рискнул бы ставить против него. Я восхищаюсь борьбой великого иллюзиониста с шарлатанами, выдающими себя за экстрасенсов, которых он блестяще разоблачал при каждой возможности.

Конец ознакомительного фрагмента