Лицо в темноте - Нора Робертс Страница 17

— Ну, хватит, помоги сестре убрать кубики.

— Я сама.

— Он должен научиться убирать за собой, Эмма. Как бы нам с тобой ни хотелось делать это за него, — улыбнулась Бев, глядя на смуглого крепыша и нежную светловолосую девочку, которая превратилась в воспитанного ребенка и больше не пряталась в шкафах. Отец дал ей шанс, и Бев надеялась, что тоже помогла девочке стать веселым, жизнерадостным ребенком. Но именно Даррен окончательно перетянул чашу весов. В своей преданности ему Эмма забыла о страхе и робости.

Еще грудным младенцем Даррен быстрее переставал плакать, если его утешала Эмма. Их близость крепла с каждым днем.

Бев очень обрадовалась, когда несколько месяцев назад девочка впервые назвала ее мамой. Теперь она редко думала о ней как о ребенке Джейн, и хотя не могла любить Эмму столь отчаянно, как Даррена, но любовь, которую она чувствовала к девочке, была ровной и теплой.

Даррену очень нравился производимый кубиками грохот, поэтому он сам бросал их в коробку.

— Д, — сказал он, беря любимую букву. — Дом. день, Даррен!

Швырнув кубик, он остался чрезвычайно доволен, что его буква наделала больше всего шума. Выполнив, по своему разумению, все обязанности, Даррен вскочил на красно-белую лошадку.

— Мы хотели играть в ферму.

Не успела Эмма снять с полки игрушечный набор, как ее брат уже соскочил с лошадки, открыл коробку и стал вытряхивать из нее животных и людей.

— Давайте, давайте, — распевал он, не слишком ловко собирая белый пластмассовый забор.

— Ты можешь с нами поиграть? — спросила Эмма.

У Бев еще миллион дел, скоро приедут гости, и дом будет переполнен. Он, кажется, переполнен всегда, словно муж боится проводить время без многолюдного общества. От чего он бежал, Бев не знала и сомневалась, знает ли сам Брайан. Скорее бы вернуться в Лондон, там все встанет на свои места.

— С удовольствием, — взглянув на детей, своих детей, засмеялась Бев.

Час спустя Брайан увидел, как они распахивают турецкий ковер, превратившийся в кукурузное поле, целым парком тракторов.

— Папа вернулся! — прыгнула на него Эмма, уверенная, что отец поймает ее.

Брайан подбросил ее вверх, чмокнул в щеку, потом обхватил свободной рукой Даррена.

— Ну-ка, покрепче, — сказал он и покачнулся, когда малыш с силой прижался губами к его подбородку. Подхватив обоих детей, Брайан обошел пластмассовый забор и расставленные фигурки. — Снова работаете на ферме?

— Это любимая игра Даррена.

Дождавшись, пока муж усядется, Бев улыбнулась ему. Брайан всегда чувствовал себя лучше всего в семейном кругу.

— Я боялась, ты наступишь на навозную кучу.

— Да? — Он обнял Бев. — Не впервой мне вляпываться в Дерьмо.

— Дерьмо, — повторил мальчик.

— Замечательно, — пробормотала она.

Но Брайан только усмехнулся, пощекотав сына.

— И как у вас идут дела?

— Мы перепахиваем кукурузное поле, так как решили посадить на нем сою.

— Очень мудро. А ты прямо ученый фермер, да, старина? — Брайан ткнул пальцем в живот сына. — Нужно съездить в Ирландию, там ты сможешь прокатиться на настоящем тракторе.

— Давай, давай, — пропел тот свое любимое словечко.

— Даррен не сможет прокатиться на тракторе, пусть еще не много подрастет, — строго заявила Эмма.

— Совершенно верно, — улыбнулась Бев. — Так же как не сможет использовать биту для крикета или кататься на велосипеде.

— Женщины, — сказал Брайан сыну. — Они не разбираются в делах мужчин.

— Какать, — радостно произнес Даррен новое слово.

— Что? — сквозь смех выдавил Брайан.

— Лучше не спрашивай, — быстро предупредила Бев. — Давай разгребем это поскорее и будем пить чай.

— Превосходная мысль. — Вскочив с места, Брайан схватил жену за руку. — Эмма, дорогая, поручаем это тебе. Нам с мамой нужно еще кое-что сделать.

— Брайан…

— Мисс Уоллингсфорд как раз спустилась вниз.

— Брайан, в детской полный беспорядок.

— Эмма позаботится об этом. Она известная чистюля, — говорил тот, ведя Бев в спальню. — К тому же ей нравится.

— Но я… — Она схватила его за руки — он уже начал стаскивать с нее футболку. — Брай, мы не можем заняться этим сейчас. У меня полно дел.

— А это дело в самом начале списка, — прошептал он, закрывая ей рот поцелуем и радуясь, что полупритворное сопротивление прекратилось.

— Оно было в начале списка вчера вечером и сегодня утром.

— Оно всегда в самом начале.

Брайан не уставал поражаться, какое у жены стройное и упругое тело. И это после двух родов. Нет, одних. Он часто забывал, может, умышленно, что не Бев дала жизнь его дочери. Такие вот прикосновения к давно знакомому телу возвращали Брайана к первым ночам, проведенным вместе.

Они далеко ушли от двухкомнатной квартирки с единственной скрипящей кроватью. Теперь у них есть особняки в двух странах, но секс оставался таким же сладострастным и бурным, как в то время, когда у Брайана не было ничего, кроме отчаянных надежд и светлых мечтаний.

Они катались по кровати, и Брайан видел на лице поднявшейся над ним Бев исступленную радость.

Она мало изменилась. Молочно-розовая кожа нежно раскраснелась от страсти. Брайан целовал ее грудь вокруг сосков, возбуждаясь от тихих, беспомощных стонов жены.

Рядом с Бев он жаждал красоты. Рядом с Бев он ее обретал. Стиснув бедра жены, он усадил ее на себя, позволяя задать ритм. Отвести его туда, куда она хотела и куда он сам отчаянно стремился попасть.

Бев лениво потянулась, затем, свернувшись клубком, прижалась к нему. Чуть прикрыв глаза, она смотрела, как в окно льется солнечный свет. Ей хотелось думать, что сейчас утро и они могут еще понежиться в постели.

— Не ожидала, что в этот раз мне понравится здесь жить, пока вы записывали альбом. Но все оказалось просто восхитительно.

— Можно ненадолго задержаться. Поживем здесь пару недель, поваляемся, съездим в Диснейленд.

— Даррен уже считает его личным парком.

— Тогда нужно построить ему такой же! — Брайан приподнялся на локте. — Перед тем, как ехать домой, я заглянул к Питу. «Крик души» стал платиновым.

— О, Брай, это чудесно!

— Даже больше. Я был прав. Люди слушают, по-настоящему слушают. «Крик души» стал как бы гимном антивоенного движения. Мы что-то делаем.

Впервые за много дней Брайан не услышал в своем голосе отзвуков отчаяния человека, пытающегося убедить самого себя.

— Мы собираемся выпустить еще один сингл из этого альбома. Наверное, «Потерянную любовь», хотя Пит бормочет о том, что песня недостаточно коммерческая.