Сад земных наслаждений - Джачинта Карузо Страница 17

С Катариной все шло иначе, ведь дом и мастерская выходили на одну и ту же площадь и Алейт неизбежно приходилось сталкиваться с натурщицей. Казалось даже, что девушка намеренно попадается ей на глаза в доме. Вот и теперь она явилась сюда под предлогом того, что ищет Йероена, хотя прекрасно знала, что в это время он обычно работает в мастерской.

Алейт никогда ни с кем не делилась своими переживаниями, хотя и подозревала, что Агнес о чем-то догадывается. Но часы, которые Катарина проводила, закрывшись в мастерской с Йероеном, были для его жены настоящей пыткой. Когда наконец сеанс заканчивался, у Алейт вырывался вздох облегчения. А теперь все начиналось сначала: в то утро муж сообщил ей, что Катарина опять будет для него позировать. Девушка была нужна ему для новой картины — правой створки заказанного евреем триптиха, той, что изображала ад.

— И какая же роль отведена в аду той, что подарила свое лицо Еве? — спросила Алейт мужа с оттенком злости.

— Я должен написать женщину, которая воплотит все пороки, связанные с азартными играми, и ту, что послужит символом тщеславия. Катарина идеально подходит для обоих случаев, — спокойно ответил муж.

— Но ведь человек, который посмотрит на картину, узнает в этих женщинах Еву из «Земного рая». Разве это правильно, что у добра и зла одно и то же лицо?

— Именно это я и хочу изобразить: Еву, изгнанную из рая и грешную.

— И надолго тебе понадобится Катарина? — не удержалась Алейт.

Муж пожал плечами:

— Не знаю.

— Она начнет позировать с сегодняшнего дня? — Алейт была уже не в силах сдерживать ревность.

— Я приступлю к работе только летом и пригласил Катарину, чтобы обговорить условия. Она начнет позировать мне, как только я вернусь из поездки.

Упоминание о предстоящем путешествии в Венецию положило конец расспросам. Йероен отправился в мастерскую, так как ждал еврея. Больше им не представилось случая вернуться к разговору.

На следующее утро, когда я собирался выходить из дома, позвонила Ребекка.

— Голландская полиция разыскала брата Яна Хасельхоффа.

— Хорошо, — ответил я торопливо. Было уже довольно поздно, и я не хотел опаздывать на самолет. — Запишите адрес. Поговорим об этом в аэропорту.

На другом конце провода раздался вздох.

— Сэр, боюсь, нет никакой необходимости лететь в Голландию.

Я был озадачен.

— Почему?

— Брат Хасельхоффа в Лондоне.

На сей раз пришла моя очередь вздыхать.

— Кто сообщил ему об исчезновении Яна?

Ребекка помедлила.

— Он в Лондоне по другой причине.

Когда Ребекка вот так по чуть-чуть начинала цедить сведения, словно капли драгоценного шотландского виски, я выходил из себя.

— Проклятие! Вы расскажете хоть что-нибудь, или мне умолять вас на коленях?

Ребекка снова глубоко вздохнула.

— Ханк Хасельхофф — антиквар. Он приехал в Лондон на аукцион старинных книг. Он прибыл сюда неделю назад и остановился в гостинице на Кэдоган-сквер.

Я решил отправиться туда немедленно. Один.

— А вы поезжайте в участок, сержант. И не забудьте привезти информацию о Босхе — ту, что я просил.

Я прочел только первую главу «Алейт», поскольку накануне вечером мне позвонила Сьюзан, одна из трех женщин, с которыми я встречался. Очень красивая, элегантная, стройная, она всегда, даже зимой, носила потрясающие туфельки, которые подчеркивали изящество ее ножек. Сьюзан работала помощницей шеф-повара в шикарном ресторане в Мейфэре. По воскресеньям заведение было закрыто, она частенько приходила ко мне на несколько часов заняться безумным сексом.

Так что я отложил в сторону рукопись и предался общению со Сьюзан. И все же мне было любопытно узнать, что случилось дальше. Рассказ меня заинтересовал, особенно секта адамитов с ее запретными ритуалами. Полагаю, точно так же она поразила воображение Джули Бонем и Яна Хасельхоффа.

Ребекка нервно кашлянула.

— Есть одна проблема, сэр. Материалы не готовы.

Я ушам своим не поверил. Что случилось с легендарной работоспособностью мисс Фригидность? Может, она начинала сдавать, как часто бывает с нами, простыми смертными? С тех пор как я ее знаю, она впервые не справилась с заданием.

— Почему? — спросил я грубо, поддавшись искушению немного поддеть Ребекку.

— Литература, посвященная Босху, огромна, но вчера было воскресенье и библиотеки не работали. Я займусь подбором материалов сегодня.

— А Интернет?

— Разумеется, там я искала в первую очередь, но мало что нашла. Я распечатала самое интересное, но думаю, нужно сходить в библиотеку и достать побольше информации.

— Хорошо, — сказал я, выдержав долгую паузу. Мне безумно нравилось обращаться с Ребеккой так, словно я делаю ей одолжение. — Продолжайте поиски, но завтра на моем письменном столе должно быть что-нибудь об этом проклятом Босхе.

— Можете на меня положиться, сэр.

Ханк Хасельхофф оказался человеком элегантным и привлекательным. Черные волосы, черные глаза, черный костюм от Армани. Ботинки были тоже итальянские и стоили целое состояние. На запястье красовались золотые часы «Ролекс». Воплощение богатства и уверенности в себе. Ханк Хасельхофф выслушал меня с выражением вежливого удивления — по-видимому, ему не было известно об исчезновении брата — и некоторой долей раздражения — я остановил его, как раз когда он собирался вызвать такси.

Мы отправились беседовать в гостиную отеля.

— К сожалению, — сказал Ханк Хасельхофф с легким иностранным акцентом, — я не смогу надолго задержаться.

Мы уселись друг против друга.

— Я коллекционер, — продолжал он. — Этим утром у меня назначена встреча с владельцем двух редких французских книг семнадцатого века, которые я намереваюсь приобрести. Мне бы не хотелось опаздывать.

— А мне сказали, что вы антиквар.

— И это тоже. Французские книги, если мне удастся их заполучить, пополнят мою личную коллекцию. Так зачем вам понадобилось меня видеть?

— Чтобы поговорить о вашем брате, Яне.

Ханк Хасельхофф помрачнел:

— У него неприятности?

— Он пропал.

— Что значит — пропал? Ян работает в Суссексе. Он официант в доме режиссера-параноика, который живет взаперти и того же требует от своей прислуги. Может, поэтому вы его и не нашли.

— Несколько дней назад домоправительница Дэвида Торки заявила об исчезновении вашего брата, имевшем место двадцать первого апреля. В тот день у него был выходной. Ян покинул поместье Торки, как всегда в свободные дни, но вечером туда не вернулся. Он пропал и ничего с собой не взял: ни кошелька, ни документов, ни одежды.