Тайна старинного парка - Марина Елькина Страница 19

Зина полностью поддержала Костю. Она больше никого не будет выманивать, даже если за это ей предложат играть в каком-нибудь голливудском фильме. Нет, конечно, если в голливудском, тогда… Тогда можно подумать.

— Давайте скажем, что кто-нибудь заболел, потерял сознание. Срочно нужна медицинская помощь, — предложила Ира.

— Он же не доктор, — возразил Костя.

— Но «Скорую помощь» он же может вызвать!

— Скажет, сами вызывайте!

— Кто же поверит детям? Подумают, что ложный вызов, и не приедут.

— Для этого у нас есть руководитель группы Евгения Кирилловна.

— Она живет на другом этаже, а времени нельзя терять ни секунды, — Ира загорелась своей идеей. — Я сама постучу к нему и все объясню.

— А кто будет терять сознание? — спросил Львенок.

— Конечно, ты, — Костя хлопнул его по плечу. — А то только выдумывать горазд. Я тебя стукну доской по голове, и ты потеряешь сознание.

— А без доски никак нельзя? — проворчал Львенок. — Я и так притвориться сумею. Знаешь, как я больным прикидываюсь? Когда на контрольную идти не хочу? Закачаешься! Мама верит, не то что какой-то сосед!

— Уговорил, — согласился Костя. — Доской бить не буду. Ложись на кровать и притворяйся. А ты, Ира, действуй!

Ира глубоко вдохнула и с отчаянным визгом побежала в коридор. Через секунду уже слышался грохот. Это он стучала кулаками в соседнюю дверь:

— Откройте! Помогите! Мальчику плохо! Срочно «Скорую»! Откройте!

Ее крик услышал не только сосед. По коридору раздавался топот бегущих ног. На мгновение Зине, Косте и Львенку стало страшно: такую толпу обмануть будет труднее, чем одного человека. И чего Ирка так разоралась? Кто ее просил?

— Оставьте меня в покое! — не открывая двери, прорычал сосед. — Я — научный сотрудник! Я занимаюсь серьезными исследованиями! Мне надоели эти детские выходки! Я буду жаловаться!

— Но мальчику плохо! — вопила Ира.

— Плевать мне на мальчика! Телефон у вахтерши! Вызывайте «Скорую»!

— Кому плохо? Ирочка, что случилось? — это уже подбежали все остальные. Тут были и ребята из группы, и Евгения Кирилловна, и вахтерша, и даже администратор.

— Кому плохо? — теребили они Иру.

Ира растерянно обвела их глазами и пролепетала:

— Львенку плохо.

В следующее мгновение дверь к ребятам распахнулась, и толпа ворвалась в номер.

— Лева! — гремела Евгения Кирилловна. — Лева, отвечай, что с тобой? Ты можешь говорить?

— Могу, — приподнялся Львенок.

Вид у него был больной и изможденный.

— Что с тобой произошло?

— Голова сильно закружилась, — слабым голосом ответил Львенок и провел рукой по лбу. — Ничего. Уже легче.

— Может, «Скорую» вызвать?

— Нет. Сейчас пройдет. У меня это часто бывает. От духоты.

— От духоты? — всполошилась Евгения Кирилловна. — Костя! Открой сейчас же окно!

Если бы все не были так напуганы и возбуждены происшедшим, то они не могли бы не заметить, что в комнате не только не душно, а даже прохладно, ведь совсем недавно Костя балансировал на подоконнике.

Суета продолжалась еще минут пятнадцать. Львенка без конца спрашивали о его самочувствии, и он все увереннее отвечал, что ему гораздо лучше. Сосед так и не вышел. А ведь наверняка слышал весь переполох за стеной.

— Вот гад! — сказал Львенок, когда в номере наконец-то остались только они четверо. — Совсем бесчувственный! Тут хоть помри человек — не поинтересуется!

— А может, он заподозрил подвох? — спросила Зина.

— Какой там подвох? Все было очень натурально. Весь этаж поверил, а он нет? Слушай, Костя, закрой окно, а! Меня уже знобит!

— Прошла духота? — рассмеялся Костя.

— И не начиналась.

— Будем еще что-то придумывать, — спросила Зина. — Или уже оставим его на сегодня в покое?

— А что мы еще можем придумать?

— Не знаю. Например, пожар. Пожар в соседней комнате. Хочешь не хочешь, а реагировать придется, иначе сам сгорит.

— Погоди! — воскликнула Ира. — Ты что, предлагаешь поджечь гостиницу? Это уже не такая невинная шуточка, как с газетами или со «Скорой помощью». Гостиница ведь и вправду сгореть может.

— Да не надо гостиницу поджигать, — сказал Львенок. — Можно сделать гораздо проще. Поджечь какой-нибудь провод. Вот, допустим, от ночника. Вонять будет! Скажем, что проводка горит.

— И опять соберется вся гостиница, — вздохнула Ира. — И что мы тогда скажем? Что от духоты у тебя помутился рассудок, и ты начал поджигать провод от ночника?

— Гиблое дело, — махнул рукой Костя. — Он все равно не выйдет. Подождет, пока вызовут пожарных. А нам за ночник так достанется, что страшно представить. Давайте лучше не будем пока привлекать к себе его внимание. Все нужно делать неназойливо, а не так — и газеты, и «Скорая», и пожарные в один вечер. Тут уж он сразу поймет, что за ним охотятся. Давайте подождем какого-нибудь другого удобного случая.

Львенок вздохнул:

— А жалко все-таки расставаться с версией о петровских сокровищах.

— Леонид Матвеевич знал бы о них. А он рассказывал только о послевоенных поисках тайников.

— Что же он вам рассказал?

ТРЕТИЙ РАССКАЗ ЛЕОНИДА МАТВЕЕВИЧА

Однажды утром ко мне подошел Павел Родионович и протянул какие-то бумаги.

— Посмотри-ка, Леонид. Нашли в архиве.

В бумаге значилось: «17 бронзовых скульптур и 11 ваз Большого каскада укрыты в тоннеле, что западнее Большого грота, в откосе против галереи, соединяющей Большой дворец с „Корпусом под гербом“.

— Ты что-нибудь знаешь об этом?

— Да, — ответил я. — В шутку этот тоннель называли „убежищем богов“.

— Почему? — не понял Павел Родионович.

До него вообще плохо доходили шутки. Я вздохнул и пояснил:

— Спрятанные скульптуры были сняты с Большого каскада и изображали античных богов.

— Ах, вот в чем дело. Ну, и что?

— Ничего.

— Что значит ничего?! — рассердился Павел Родионович. — Я тебя конкретно спросил про тоннель. Как он был обнаружен? Или прорыт?

— Этого я не знаю.

— Что же ты тогда знаешь?

— Знаю, как заполняли тоннель.

— Слушай! Из тебя слова клещами не вытянешь! Все выспрашивать надо! Неужели не ясно, что мне нужно знать все подробно?

— Ясно, — невозмутимо ответил я и отрапортовал: — Фигуры были уложены на доски, а выход из тоннеля мы несколько дней заделывали бревнами, засыпали землей, обкладывали дерном.