Место под солнцем - Лиза Марклунд Страница 19

Патрик, разумеется, ответил сразу.

– Я успела сделать пару вещей, – сказала она, не потрудившись объяснить, что она уважает запрещение пользоваться мобильной связью в самолетах. Впрочем, такие глупости не интересовали Патрика, и он понимал, что трудно принимать посетителей на высоте десять тысяч метров. – Я записала некоторые детали газовых отравлений, – сказала она, – и нашла в Сети нечто новое. Я поговорила с мамой, чьи дети ходили в одну школу с детьми погибших. Так что, может быть, я что-нибудь узнаю о семье и ее образе жизни.

Она зажмурила глаза, набрала в легкие побольше воздуха, надеясь, что без запинки произнесет клише «Идиллия и шок».

– Идиллия и шок? – переспросил Патрик. – Да, ты для того и поехала, чтобы описать панику в шведской колонии.

«Я поехала?» – саркастически подумала Анника.

– «Идиллия и шок» – это рабочее название, – сказала она. – Каждое слово должно быть пропитано потрясением.

– Гм, – скептически хмыкнул Патрик.

Два гудка в трубке сказали Аннике, что кто-то пытается до нее дозвониться.

– Все, мне пора заканчивать, – сказала она и переключилась.

Звонила Карита Халлинг Гонсалес:

– Ну вот, все уладилось. Я могу приступить. Моя цена – сорок евро в час плюс издержки.

– Хорошо, – сказала Анника, посчитав, что это нормальная такса. – Что ты подразумеваешь под издержками?

– Если, например, я буду тебя возить, то мне придется оплачивать бензин.

– У меня есть машина, – сказала Анника. – Или, лучше сказать, «форд». Мы можем приступить сегодня?

– Ой, подожди, полицейская машина…

В трубке раздался шум, потом надолго наступила тишина.

– Карита? – на всякий случай произнесла Анника.

– Прости, они проехали. Здесь запрещено говорить по телефону за рулем. Начо на прошлой неделе налетел на штраф в шестьдесят евро. Где ты находишься?

– В «Ла-Каньяде», – ответила Анника.

– Там сегодня жуткая толчея. Мы встретимся там или где-нибудь в другом месте?

– Я живу в отеле под названием «Пир». Он расположен…

– Мы можем встретиться в «Пире», скажем, через четверть часа? До скорого!

– Подожди! – крикнула Анника. – Ты не можешь захватить с собой каталог школ?

Карита Халлинг Гонсалес выглядела в точности так же, как женщины, ходящие на шопинг в «Ла-Каньяду»: маленького роста, светловолосая и загорелая. Она была немного старше Анники. В ушах у нее висели золотые сережки, на руке – звонкий наборный браслет. Одета она была в облегающий свитер, на плече висела сумка под леопарда.

– Как интересно, – заговорила переводчица, сердечно поздоровавшись с Анникой и подкрасив губы помадой. – Чем мы займемся сначала?

– Сначала мы поедем на виллу, где они жили. Ты знаешь, где она находится?

Карита Халлинг Гонсалес наморщила лоб.

– Где-то в Новой Андалусии, – сказала она, подумав. – У тебя нет точного адреса, supermanzana?

Анника недоуменно уставилась на Кариту: какое еще суперъяблоко?

– Это квартал, блок домов, а не яблоко, – сказала, смеясь, переводчица.

– А, вот оно что, – смутилась Анника и принялась листать блокнот, пока не наткнулась на выписку Берит из «Белых страниц».

– Лас-Эстрельяс-де-Марбелья, – прочитала она.

– Звезды Марбельи, – сказала переводчица и покачала головой. – Не имею ни малейшего представления, где это находится. Надо позвонить Рикарду.

– Мармену?

– Ты его знаешь? – удивленно спросила Карита Халлинг Гонсалес.

– Рикарда знают все, – сказала Анника и принялась искать номер его телефона.

Да, Рикард приблизительно знал, где находится Эстрельяс-де-Марбелья. Когда-то у него был салон интерьера, в котором продавали не очень старинные вещи, и у него было несколько заказов в Эстрельясе до тех пор, пока предприятие не прогорело.

Карита нарисовала маршрут в блокноте Анники.

– Спасибо, золотце, – сказала она и передала телефон Аннике.

– Кто поведет машину – ты или я? – спросила она.

– Веди ты. Мне всегда трудно ориентироваться по этим планам. Что у тебя с пальцем?

Она взглянула на шрам на указательном пальце Анники.

– Порезалась.

Они сели в машину и выехали на шоссе.

– Сейчас прямо, мимо арены для корриды, – сказала переводчица, указав направление пальцем с ярко накрашенным ногтем. – Что ты собираешься писать в статьях?

– Я уже познакомилась с двумя полицейскими, которые поделились некоторыми подробностями убийства, – ответила Анника. – Теперь я хочу посмотреть на дом, чтобы описать его и окрестности. Может быть, удастся поговорить с соседями. Я надеюсь поговорить со шведами, которые там живут, узнать, как повлияло это происшествие на их жизнь, кто, по их мнению, мог…

– Совершить убийство? – закончила за нее Карита.

Анника скосила глаза на сидевшую рядом с ней женщину.

Она смотрелась в боковое зеркало и ковыряла зубочисткой в зубах.

– Полиция не считает, что был применен обычный газ. Воры применили газ какого-то иного типа, причинивший жертвам почти мгновенную смерть.

На несколько мгновений она задумалась.

– Собственно, они называют преступников не ворами, а убийцами.

– Это ужасно, – сказала переводчица. – С кругового перекрестка уходим налево.

Улицы вились по городу между высокими каменными стенами и тесно растущими кипарисами и купами гибискуса и бугенвиллеи. За стенами и растительностью мелькали терракотовые черепичные крыши, висячие сады и аккуратно подстриженные газоны.

– Какие большие дома, – сказала Анника, глядя на пробегавший мимо пейзаж через ветровое стекло.

– И очень дорогие, – заметила Карита Халлинг Гонсалес. – Вот этот, например, выставлен на продажу за девять с половиной миллионов.

Анника оценивающе посмотрела на дом с черными коваными воротами, мимо которого они проезжали.

– Это, разумеется, дорого, – сказала она, – но столько же стоила наша вилла в Юрсхольме.

– Это же не в кронах, а в евро, – поправила Аннику переводчица и посмотрела в план. – Здесь, думаю, надо повернуть направо.

Они проехали около километра. Переводчица внимательно осмотрелась.

– Этот квартал, видимо, построен недавно, – сказала она и протянула руку влево. – Мне кажется, я его ни разу не видела. Давай рискнем и поедем туда. Ой-ой, какая яма на дороге…

Анника резко вывернула руль, чтобы не въехать в громадную выбоину посреди дороги.