Мисс несчастный случай - Татьяна Луганцева Страница 19

Лиза наконец вышла из оцепенения и прислушалась к словам Артура.

– Нападай на меня, уже снимают, – шипел ей Артур.

– Что? – не поняла Лиза.

– Лиза, что с тобой? Нападай! Ну что ты? Не помнишь? Сценарий… Ты меня душишь, я отталкиваю…

Лиза огляделась. Основные камеры были у Артура за спиной, хотя одна, подвесная, ползала по проводам прямо рядом с ними. Но она была нацелена не на крупный план, а на съемку падающей в реку Елизаветы. И эта камера уже смотрела на них своим кровожадным красным глазом.

– Твою же…! – закричала Лиза.

Артур не успел у нее спросить, что случилось. Тело полетело в пропасть, точнее – два тела. Сладкая парочка – Лиза и Артур.

– Вот понять я вас не могу, киношников. Чего вам дома-то не сидится? Все вам куда-то надо. Польша, Германия… А мне ехать за вами, трупы собирать? – спрашивал тучный мужчина с огромным животом и сильной одышкой.

– Почему трупы собирать? – заикаясь, спросил Савелий, вытирая уже в который раз пот со лба.

– Нет, ну а что у вас тут происходит? – кашлянул грузный мужчина. – Актрису зарубили у вас?

– Что значит – у меня? – снова вытер пот Савелий. Салфетка уже вся была мокрая. – У меня на картине, но не у меня лично. При чем тут я? Здесь много народа, и может произойти что угодно…

– Меня, следователя по особо важным делам, командировали сюда для расследования зверского убийства актрисы. Я приезжаю… и что? Что я вижу? Что у вас прибавилось еще два трупа?! Ведущий актер картины вместе с каскадершей упал в реку. Скорее всего они тоже погибли…

– Это еще не известно, – отметил режиссер, нервно кусая губы.

– Не хило, я вам скажу! – словно не слыша его, продолжал Генрих Германович Симонов. – Такими темпами я не управлюсь. Впору подмогу вызывать.

Савелий Самсонов не знал, что ему на это ответить. Он только моргал ресницами, вытирал пот и проклинал тот знаменательный день, когда его сделали режиссером этой картины. А он еще так радовался. Такой масштаб, такие пейзажи! Замок! И вот теперь сплошные неприятности.

– Оставались бы в России с такими-то талантами! – продолжал напирать следователь.

– А чего мне в России делать-то? У меня здесь съемки.

– Так мне в России легче было бы расследовать. Эх, не понимаете вы меня! – махнул рукой Генрих Германович. – Перелеты, гостиницы и везде непонимание загадочной русской души. А меня кто спросил, понимаю я этих иностранцев или нет? Ну да ладно… Это к делу не относится. Давайте все по порядку. Говорите, обычная рабочая обстановка была. Ничего не предвещало столь трагического конца. Главный герой должен был толкнуть каскадершу в пропасть. С ума сойти! Они ссорились?

– Что? – переспросил Савелий. – В жизни или на экране?

– Ах, да… Тут еще и в этом затруднение, – почесал затылок Генрих Германович.

– По сценарию они ссорились, и я думал, что с этим будет проблема. Но тут все вроде ничего, все собрались. Елизавета должна была наброситься на Артура и душить его, а он резким движением оттолкнуть ее. Все так и происходило, только он оттолкнуть ее не успел. После того как Елизавета начала его душить, она что-то прокричала и что есть силы заехала ему в причинное место, – поморщился режиссер, словно сам ощутил этот удар, и невольно коснулся рукой промежности.

К слову сказать, после этого откровенного жеста поморщился и Генрих Германович.

– А дальше? – поинтересовался следователь.

– А что мужчина может после такого удара? Он и дышать-то не в состоянии… Она же каскадер – нога натренирована, удар поставлен, а Артур – музыкант. Он повалился на нее просто трупом. А дальше… Господи! – снова вытер пот Савелий. – Мы все ахнули, у оператора даже камера вспотела, то есть запотела. В смысле, не сама камера, конечно, а оператор за ней, ну и… – махнул рукой режиссер.

– Мы отвлеклись, – кашлянул Генрих Германович.

– Извините. Так она, я имею в виду Елизавету, ловко подхватила его под грудки, и они вместе упали в реку. Это все. Больше мы их не видели, – вытер пот уже совсем размокшей салфеткой Савелий. – Все в шоке. А тут и вы вот подоспели по первому убийству Анжелики, а тут такой несчастный случай.

– Да это не несчастный случай, а предумышленное преступление! – не согласился с ним следователь. – Страховка на ней была? Почему не спасла?

– Была, конечно! У нас все по закону! – покраснел Савелий. – Работают профессионалы! Но рассчитана она была на вес одного человека – хрупкой женщины. А тут еще добавился взрослый мужчина. Вот страховку сразу и сорвало. Они вдвоем полетели в реку. А там такое бурное течение, их сразу и унесло, а уж живыми или мертвыми, я не знаю. Прошло около двух часов, связи с ними нет.

– Вы же все это засняли? – уточнил Генрих Германович.

– Ну конечно! Мы же снимали кино! – махнул рукой Савелий, словно у него развился нервный тик, и метнул бумажную салфетку прямо в следователя. – Извините.

– Вот сейчас вы меня усадите в самое удобное кресло и подгоните мне своего лучшего оператора. Я хочу все сам увидеть, – заявил Симонов.

– Все будет сделано! Это совсем не сложно.

– И еще мне бы кофейку, – попросил Генрих Германович.

– С молоком? С сахаром? – спросил Савелий.

– С коньяком.

– В смысле? Плеснуть в кофе немного коньяку? – уточнил Савелий, уже поднимающийся со своего места.

– Вот у русских даже менталитет меняется за границей. Немного плеснуть в кофе… – передразнил его следователь. – Я бы не отказался и от бутылки… такие ветра! А вот кофе можно маленькую чашку.

– Я понял, – кивнул Савелий.

И уже через несколько минут следователь из Москвы сидел как царь в кресле с надписью «Режиссер» и просматривал записи. Делал он это долго и нудно. Переговорить с польскими коллегами он тоже успел. Они сказали, что Артура и Лизу ищут, но слишком большая территория, а они могут оказаться в любом месте вниз по реке.

– Там много населенных пунктов? – спросил Генрих Германович.

– Достаточно, но есть и безлюдные участки, – ответили ему.

Не прекращая смотреть запись, следователь спросил у Савелия:

– А что вы имели в виду, когда сказали, что боялись возникновения проблем перед их дракой?

– Так это… Влюбленным трудно сыграть ссору, – пожал плечами Савелий.

– А они были влюблены друг в друга?! Вот тебе новость! – удивился Симонов.

– Я не знаю, как долго и насколько серьезно, врать не буду, но такие вещи всегда чувствуются. Да и потом, я их застал вместе в постели, вот.

– Тогда это точно личная разборка! – со знанием дела кивнул Генрих Германович. – Сами посудите, у них отношения.