Скелет в шкафу - Анна Владимирская Страница 19

Архитектор не спешил войти в ворота выставки. Он уселся на скамью и похлопал рукой по деревянной поверхности рядом с собой.

– Я не устала! – улыбнулась Лиза и сделала шаг в сторону входа.

– Ты не устала, но ты хочешь надышаться этим дивным запахом. Чувствуешь? Здесь аромат цветов смешивается с запахом моря. Наслаждайся! Актуальное искусство от нас не убежит!

– А и вправду, не убежит! – Она втянула ноздрями фимиам садов Джардини и закрыла глаза.

Поташев стремительно обнял ее и поцеловал. Она не отпрянула, не стала изображать оскорбленную невинность. А ответила на его поцелуй. Он взял ее руку в свою. Молча они посидели какое-то время. Затем он сказал:

– Теперь я готов на все, даже на современное искусство!

Пока они шли по аллее к ближайшему павильону, Раневская выступала в качестве гида:

– Считается, что Венецианская биеннале – это одно из главных событий культурной жизни Венеции.

– Не думаю. Я думаю, что одно из главных событий культурной жизни Венеции – это сама Венеция. – Он сказал это легко, с улыбкой, и ей понравилось, что у него было именно такое представление о городе, в котором им посчастливилось встретиться.

– Тебе интересно услышать историю этого места? – продолжала девушка.

– В твоем исполнении мне все интересно. Даже если бы ты читала телефонную книгу, мне все равно было бы интересно!

Она сжала его ладонь. Зарделась, как юная девица, и ему это очень понравилось.

– Так вот. Сады были заложены еще при Наполеоне. Специально для этих целей осушили территорию у берегов узкого пролива. Это целый архитектурный музей под открытым небом.

– Я уже преисполнился глубокого почтения! – театрально поклонился ее спутник.

– Вот ты иронизируешь, а знаешь ли ты, в чем смысл этой биеннале? Куда мы идем? Какая здесь сквозная идея? – Лизавета приняла «грозный» преподавательский вид, чем еще больше развеселила Алексея.

– Оказывается, ты вовсе не лань трепетная, как я думал сегодня утром, а грозный препод, которого боятся студенты. Боже, с кем я связался!

– Так мне сказать или ты будешь вести себя, как японец?

Алексей посмотрел по сторонам. Действительно, японских туристов было много, они вовсю фотографировали, и создавалось впечатление, что их цель – наснимать как можно больше венецианских диковинок, чтобы потом сравнивать их с трофеями, добытыми в других путешествиях.

– Говори, о Елизавета Премудрая! Она же Прекрасная! – сделал руки ковшиком Поташев.

– Вообще-то в сказке она Елена Прекрасная и Премудрая. Но ладно, я согласна побыть ею! – хихикнула Раневская. – Итак, основной проект – Энциклопедический дворец. Название именно этой выставки позаимствовано, как своеобразный пандан, у художника-самоучки Марино Аурити, который создал проект музея, посвященного всем открытиям человечества, от колеса до спутника.

– Што есть пандан? – изобразив пальцами очки и похлопав ресничками, спросил единственный экскурсант.

– Пандан – это предмет, парный с другим. Но не обязательно тождественный. То есть своеобразное дублирование какой-то идеи, но со своими вариациями. – Лизе очень нравилось, что она может знать что-то, чего Алексей не знает. – Вот мы и пришли.

Они оказались у павильона России. Здесь была представлена «Даная» Вадима Захарова – инсталляция, созданная как современная метафора денег, богатства как такового и отношения к нему людей. Зрителям словно бы предлагалось некое совместное действие, а именно – почувствовать себя Данаей, на которую пролился золотой дождь, он же любовь Зевса. Специально отчеканенные монеты сыплются золотым дождем на зрителей. Те, под защитой зонтов, принимают на себя этот дождик. А на высокой балке над входом в павильон сидит человек и грызет орешки, бросая вниз скорлупу: по задумке художника он, вероятно, изображает белочку с изумрудными орехами из пушкинской сказки.

Поташев процитировал, глядя на исполнителя перформанса:

– Знайте, вот что не безделка:

Ель в лесу, под елью белка,

Белка песенки поет

И орешки все грызет,

А орешки не простые,

Все скорлупки золотые,

Ядра – чистый изумруд.

И добавил от себя:

– Вот зачем детина тут!

Молодой парнишка, исполнявший роль белки, чуть не сверзился с высоты. После этой поэтической импровизации Елизавета и Алексей поспешили ретироваться.

– Ну, ты даешь! – только и смогла воскликнуть девушка.

– Мама на ночь сказки Пушкина читала. Помню наизусть, – скромно сообщил виновник конфуза.

– Прямо все?! – восхищенно смотрела на него Лиза.

– Все, – кивнул Алексей и поинтересовался: – Какой следующий павильон?

– А пошли в Англию? – предложила Раневская.

– А пошли! – согласился Поташев.

Павильон Великобритании демонстрировал взгляд строгий и критический. Здесь актуальное искусство было скорее социально-протестным. Художник Джереми Деллер решил сообщить всему прогрессивному человечеству о своей ненависти к олигархам. На стенах – огромные фрески: английский социалист XIX века Уиллиам Моррис топит в море яхту Романа Абрамовича. Как объяснила девушка-смотритель, оказывается, на прошлой биеннале яхта перегородила выезд из садов Джардини в лагуну. Другой сюжет демонстрировал особняки на острове Джерси, в английской офшорной зоне, объятые огнем. Несмотря на все протестные инсталляции, на террасе для ценителей подавали настоящий английский чай.

Наши путешественники решили присоединиться к английскому чаепитию. Время уже шагнуло за полдень. Тем не менее до файф-о-клока было еще далеко. Поэтому трапеза была условно принята гостями биеннале как ланч, который никак не обходится без чаепития. Лиза с Алексеем завтракали рано утром, и ланч был очень своевременным. Подавали «English Tea № 1» или «Английский чай № 1». Это было сочетание кенийских сортов и цейлонских листьев с маркировкой «оранж пеко», которая изначально означала «чай, достойный принца Оранского». Чаепитие по-английски было обставлено по всем правилам европейского гостеприимства. Изголодавшиеся киевляне отдали дань уважения не только ароматному и вкусному чаю, но и множеству разнообразных закусок: свежайшим бисквитам, итальянской ветчине прошутто, тостам с корицей, а также джему, миндальному печенью и сдобным булочкам.

Неожиданно Алексей спросил у Лизы:

– Твоя любимая книга?

– «Алиса в стране чудес». А твоя?

– «Самая легкая лодка в мире» Юрия Коваля. Ты читала?

– Еще нет, но теперь прочту обязательно.

– А есть фразы из «Алисы», которые ты цитируешь?

– Ой! Много, я все время что-то вспоминаю… Ну, например: «Нельзя поверить в невозможное! – Просто у тебя мало опыта, – заметила Королева. – В твоем возрасте я уделяла этому полчаса каждый день! В иные дни я успевала поверить в десяток невозможностей до завтрака!»