Плеть темной богини - Екатерина Лесина Страница 2
Плеть темной богини - Екатерина Лесина читать онлайн бесплатно
– Рассчитаешься.
Юленька кивнула. Она всегда рассчитывалась за нее. Почему? Как так получилось?
Они познакомились на первом курсе, в темном коридоре с холодными стенами, на которых виднелись капельки влаги и мелкие трещины. Далеко впереди сквозь огромное, в пол, окно проникал солнечный свет, но он не дотягивался и до середины коридора, вяз в вечном сумраке, лишь слегка его разбавляя. Кроме окна имелись двери в количестве пяти штук: три с одной стороны, две – с другой; лестница, ведущая вниз, и с десятка два первокурсников, замерших в ожидании.
Юленька очень хорошо запомнила это чувство неопределенности, когда пялишься на все двери сразу и гадаешь – которая откроется. Уйти нельзя, потому что бабушка не одобрит побег, а стоять скучно и тяжело.
– Хоть бы стулья поставили, – заявила рыжая девица в зеленом сарафане, пиная стену. – Задолбали.
И трое парней, одинаково подкачанных, одинаково подстриженных и одетых, поспешили согласиться и тоже пнули стену. И громко заржали, когда отвалившийся с потолка кусок штукатурки шлепнулся на голову долговязой девице. Та взвизгнула, отскочила, принялась отряхиваться.
Длинная и нескладная, с растрепанными волосами какого-то неопределенного пегого цвета, чуть более выгоревшими на макушке и темными на концах, в теплом, под горло, свитере и мешковатых джинсах, в круглых совиных очках, девушка была отчаянно некрасива, и рыжая тотчас сделала вывод:
– Дура. Убожище.
– Сама дура, – огрызнулась очкастая, поправляя съехавшие набок очки. Волосы откинула, подбородок выпятила и посмотрела на окружающих сверху вниз, будто это они, и рыжая, и парни-близнецы, и Юленька, были несчастны и достойны сочувствия. – Гэспажа нашлась.
Как она потом с этим своим «гэ» боролась, вытравливая, выкорчевывая, выдирая из себя… но в тот момент «гэспажа» всех и добила.
Кличка к Лядащевой прилипла намертво, вместе с Магдиной ненавистью.
Но это случилось потом, позже, а тогда в коридоре, когда уставшая Юленька уже почти готова была сесть на грязный пол, дверь открылась, и пухлощекая дама в строгом черном костюме велела:
– Заходите по двое.
Стоило ли говорить, что в стихийно возникшей очереди Юленька оказалась последней. А Магда – предпоследней.
– Чего так? – поинтересовалась она, ногой подпихивая грязный рюкзак к стене.
– Ну… просто, – ответила Юленька и неожиданно для себя пожаловалась: – Оно всегда так. Бабушка говорит, что я – слабая.
– И ты, значит, с бабушкой живешь?
– Да. А ты?
– А я сама по себе. Меня Магдой звать.
– Юленька, – Юленька коснулась пальцами бледной, но сухой и горячей Магдиной кожи, легонько сжала ладонь, отметив про себя, что та узкая и красивая. А у самой Юленьки, по бабушкиному мнению, руки простоваты, да еще и с веснушками.
– Слушай… – Магда задрала подбородок и поскребла шею, тоже пожаловавшись: – Чешется, блин. Посмотри, чего тут.
Оттянув горловину, она наклонилась:
– Вот тут.
Юленька послушно посмотрела и, увидев мелкую красную сыпь на бледной коже, расстроилась.
– Раздражение, значит. Блин, – Магда и запястье почесала, задумчиво повторив все то же привязавшееся слово: – Блин.
– А… а ты сними. Свитер сними. Бабушка говорит, что если на вещь аллергия, то нужно от вещи избавляться.
Юленька вздохнула, припомнив, что бабушка вообще очень легко избавлялась от вещей. И от шелкового покрывала с желтым тигром, и от деревянного веера, что раскрывался с тихим шелестом, позволяя любоваться сложнейшими узорами, и от лохматой шали с брошью-камеей…
– А одевать я что буду? – возразила Магда.
– Надевать.
– Чего?
– Правильно говорить «надевать».
От Магдиного гнева, вспыхнувшего на бледной коже, на острых скулах и впалых щеках, спасла дверь, которая открылась, выпуская и впуская, наполняя коридор шумом и суетой.
– Ладно, – сказала Магда потом. – Я все-таки сюда учиться приехала. Вот ты меня и будешь учить.
– Я?
Кивок – и косая челка сместилась и снова упала на лоб и скрыла и широкие брови, неестественно темные для этого лица, и розовый, свежий шрам на переносице, и трещину в линзе.
– Ты не думай, Юлька, я – сообразительная. И жить хочу.
– А разве ты не живешь?
Смешок, презрительно изогнувшиеся губы и ответ:
– Пока нет. Но буду…
Она и вправду очень хотела жить, до злости, до истерики, до лютой бледности, когда и без того светлая от природы кожа ее обретала мертвенный оттенок синевы, а глаза, напротив, наливались кровью, свидетельствуя о высшей степени бешенства. До прокушенной нижней губы и мигреней, когда Магда только и могла, что лежать и пялиться в потолок, до обломанных ногтей и рваных обоев…
Магда ненавидела, когда кто-то или что-то нарушало ее планы.
Магда желала «идти вперед» и шла, когда легко, когда с боями, с кровью, потраченной гордостью, изуродованным самолюбием и все той же жаждой жизни, которая от неудачи к неудаче лишь крепла.
Магда была старше, но не умнее или опытнее, а возможно, в чем-то даже наивнее, однако она быстро избавлялась от подобных недостатков.
– Далеко пойдешь, – сказала бабушка, увидев Магду в первый раз.
– И не представляете, насколько далеко, – ответила та, ощерившись улыбкой. Имелась у нее привычка – улыбаться так, что верхняя и нижняя губы выворачивались, обнажая скользковатое нутро, бледно-розовые десны и крупные, ровные зубы, желтоватые, а левый клык и вовсе черный, некрасивый.
Был некрасивый. Устроившись на работу, Магда первым делом поставила протез. А остальные зубы отбелила.
– Смотри, чем выше прыгнешь, тем больнее упадешь, – улыбнулась в ответ бабушка, извлекая из серебряного портсигара пахитоску. – А чем дальше, тем сложнее найти дорогу назад.
– А мне назад не надо. Я вперед пойду.
– И то верно. Ну проходи, проходи… не стесняйся… хотя… чуть стеснения тебе не помешало бы.
Весь тот вечер Юлька сидела как на иголках, предчувствуя катастрофу, в каковой именно она, Юленька Светлякова, станет единственной жертвой. Так случалось всегда: новая подруга, бабушкино приглашение, ужин или обед, и в итоге снова одиночество.
– И откуда вы приехали? – бабушка отчаянно дымила, стряхивая пепел в одну чашку и потягивая крепкий коктейль из другой. Бабушка глядела на Магду сверху вниз, всем своим видом давая понять, что ей, неуклюжей, костлявой, в очередном бесформенном свитере и тех же, что и в первую с Юлей встречу, джинсах, не место в этом доме.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments