Прежде, чем я умру - Рекс Стаут Страница 2

– Так вот в чем дело, – холодно сказал Перрит. – Не знаю, правильно ли я вас понял. Вас интересует мясной рэкет?

– Нет, меня интересует говядина. Мне нужно мясо для еды.

Так вот в чем дело…

Я с отвращением смотрел на своего босса. Он совершенно утратил чувство меры. Ради куска ростбифа он зазвал к себе одного из самых опасных типов в Нью-Йорке.

– О, – сказал Перрит помягче. – Так вы голодны?

– Да, голоден.

– Печально. Я не мясник и не торговец. По правде говоря, я вообще не имею никакого отношения к мясу. Но я посмотрю…

Он замолчал и взглянул на меня, как будто имел дело с дворецким.

– Завтра утром между семью и десятью часами позвоните по телефону Линкольн 63–232: позовите Тома и скажите, что говорите от моего имени.

– Благодарю вас, сэр, – голос Вульфа был сладким, как патока. – Уверяю вас, что я оценил это. Теперь перейдем к нашему делу. Сегодня утром мистер Гудвин мне сказал, что ответил вам по телефону, что я слишком занят, чтобы повидаться с вами. Конечно, это была только отговорка. На самом деле он имел в виду вот что. В работе детектива профессиональный риск сравнительно высок, в вашей он еще выше, так что было бы неразумно объединять их. К сожалению, я вполне согласен с мистером Гудвином. Не стоит доверять мне наши тайны, раз я не смогу взяться за ваше дело. Так что извините меня.

– Мне нужна помощь, – сказал Перрит.

– Не сомневаюсь. Иначе вы не пришли бы.

– Я не часто нуждаюсь в помощи, но, когда это бывает, я получаю лучшую. Я люблю иметь все лучшее. Сейчас мне нужны вы, и я заплачу вам за помощь. – Перрит достал из кармана тугую пачку и перебросил ее Вульфу. – Здесь пять кусков. Это только для начала. Меня шантажируют, и вашей задачей будет прекратить шантаж.

Я вытаращил на него глаза. Мне и в голову не могло прийти, что найдется человек, способный шантажировать Дейзи Перрита.

– Но ведь я уже сказал вам, мистер Перрит.

– Меня шантажирует дочь. Об этом не знает ни одна душа, кроме меня, а теперь и вас с вашим помощником.

Есть одно щепетильное обстоятельство. Я не рассказал бы о нем даже матери, если бы она была еще жива. Но теперь мне нужна помощь. Моя дочь…

– Подождите!

Остановить Дейзи Перрита нелегко, но мне это удалось. Я вскочил с кресла и стал перед ним.

– Я хочу предупредить вас, – сказал я ему, – что мистер Вульф так же упрям, как и вы. Он даже сказал, что не хочет слушать вас. – Я повернулся к Вульфу. – Скажите, что плохого, в конце концов, в макаронах с сыром.

Я взял пачку денег и сунул ее Перриту. Он не обратил на меня никакого внимания и продолжал говорить Вульфу:

– Особенно важно то, что дочь – это не моя настоящая дочь (та, что шантажирует меня, я имею в виду). Теперь это вам тоже известно, вам и вашему помощнику. Она тоже знает, что у меня есть настоящая дочь, которой сейчас двадцать один год. В связи с ней я вам тоже дам поручение. Что случилось?

– Прошу извинить меня, мистер Перрит… – Вульф взглянул на стенные часы, отодвинул кресло от стола и поднялся.

Дейзи Перрит тоже вскочил и преградил ему дорогу.

– Куда вы собрались? – угрожающим тоном спросил Перрит.

Я тоже встал, держа руку в кармане на револьвере. Я хорошо знал, что серьезный спор с Дейзи Перритом решается только с помощью оружия. Я понимал, что создавшееся положение не сулило нам ничего хорошего, но твердо решил, что, если Перрит хоть пальцем тронет Вульфа, я его пристрелю. Однако Вульф невозмутимо ответил Перриту:

– С четырех до шести часов я всегда нахожусь в оранжерее. Всегда. Если вы еще не отказались от мысли доверить мне свои тайны, то расскажите о них мистеру Гудвину. А я позвоню вам или сегодня, или завтра утром.

Вульф и Перрит смотрели друг на друга. В этой безмолвной дуэли победил Вульф. Перрит отступил и пропустил его. – Детектив вышел из комнаты, и через секунду послышался стук двери его личного лифта.

Перрит сел и сказал мне:

– Вы оба помешанные. Что вы там держите в кармане? Совершенно помешанные.

Я положил револьвер на стол и облегченно вздохнул.

– Ладно, расскажите мне о вашем деле.

В какой-то момент мне показалось, что Дейзи Перрит потеряет самообладание и разрыдается. Это было тогда, когда он рассказывал мне, что его дочь, настоящая дочь, была первой ученицей в своем классе в Колумбии. Очевидно, это было его величайшей гордостью.

В целом его история была довольно простой. Когда-то в молодости в Сент-Луисе Перрит женился, и у него родилась дочь. Потом в одну неделю случилось три события: дочери исполнилось два года, умерла ее мать, и Перрит сел на три года в каталажку за ограбление. Об остальных событиях своей жизни вплоть до тысяча девятьсот сорок пятого года Перрит ничего не сообщил мне. Он только сказал, что, начав процветать, стал искать дочь и раскопал ее где-то в Миссури. Она не подозревает, что он ее отец, Она думает, что он просто представляет ее отца, который очень богат, но не имеет возможности объявить о себе, так как собирается баллотироваться в президенты США или что-то в этом роде.

– Она приняла это как должное, – угрюмо сказал Перрит. – Я виделся с ней каждые три месяца и давал ей деньги. Много денег. Но для меня было настоящим уларом, когда она выбрала для учебы в колледже этот город. Именно тогда на ее след напал Микер-Большие пальцы. Он послал ко мне своего парня с сообщением, что готов оказать моей дочери любую услугу.

Участие Микера в этом деле, с моей точки зрения, делало его еще приятнее. Свое прозвище он заслужил из-за своего любимого способа выкачивать информацию из упрямых клиентов: он пользовался большими пальцами.

Микер был конкурентом Перрита. Если иметь дело с Перритом было малоприятным занятием, то встревать в его раздоры с Микером-Большие пальцы было просто опасно.

Я продолжал слушать Дейзи Перрита, потому что у меня не было другого выхода. Можно было только пристрелить его, но психологический момент для этого был упущен. Дальнейший ход событий, по его словам, доказывал, что Микер не нашел его дочь, а просто узнал, что она где-то скрывается. Перрит больше всего боялся, что кто-то найдет его дочь и расскажет ей правду. Это разрушит его жизнь, его отношения с дочерью.

– Это мешает моим делам, – сказал он. – Там, где вопрос касается дочери, я перестаю здраво рассуждать и нормально действовать. Вы слышали, что я жестокий человек?

– Да, я слышал.

– Так оно и есть, но таких людей немало. Суть в том, что у меня есть голова на плечах. Причем получше, чем у всех других людей, которые мне до них пор попадались. Но там, где вопрос касается дочери, моя голова отказывается работать. Это доказывает мой приезд сюда и мой разговор с вами. Или даже более убедительно доказывает то, что я сделал год назад.