Как стать вдовой? - Мария Жукова-Гладкова Страница 2

Мои поклонники узнавали об этом, узнавали об одной фамилии, терялись в догадках, но в конце концов оставляли меня в покое – раньше или позже.

Без ложной скромности могу сказать, что мое пришествие в стриптиз оказалось триумфальным. О таком успехе в художественной гимнастике я не могла и мечтать… О таком мужском поклонении не могла и подумать. Реакция на мои выступления заставляла меня работать над собой еще больше. Диета не была чем-то новым, я всю жизнь сидела на диете – сколько себя помню, да и не была я склонна к полноте, хотя и костлявостью не отличалась. То, что нужно для стриптиза! Вот только загорать в купальнике теперь было нельзя, то есть можно или совершенно обнаженной (и, естественно, не до черноты), или никак. Зимой – солярий, опять же для придания коже определенного цвета. Дозы строго выверены. У Пети в квартире имелась огромная лоджия, на которой я принимала солнечные ванны, когда позволяли климатические условия. Солярий я не люблю. Я люблю настоящее живое солнце, и море люблю, и горячий песочек…

Я проработала в Петином ночном клубе чуть больше трех лет. Потом на горизонте появился Юрий Владимирович, который оказался в клубе совершенно случайно. Но ведь все встречи в нашей жизни происходят случайно. Или они запланированы кем-то наверху?

Еще в самом начале моей работы у Пети мы с братом обговорили один очень важный вопрос. Я не хотела выходить в зал раскручивать клиентов на покупку дорогих напитков, а также не хотела ни с кем уезжать после выступления. И Петя этого не хотел. Хотя я подходила для консумации – я умею поддержать беседу и вызвать симпатию, я вполне могла бы входить с клиентами в нужный для «раскрутки» на заказ дорогих напитков и блюд психологический контакт.

Но я категорически отказалась. Петя поддержал. Поэтому всем сотрудникам, а потом и постоянным клиентам говорили, что я – Петина, а уж какое там между нами родство… Большинство все-таки считали, что мы – муж и жена.

У меня не было мужчин до Юрия Владимировича. До двадцати четырех лет! Стриптизерша-девственница – анекдот, но это на самом деле так. У меня была несчастная любовь в шестнадцать лет. Я влюбилась в футбольную звезду – мы жили на сборах в одной гостинице с футболистами. Но я для него была ребенком. Потом я в девятнадцать лет влюбилась в волейболиста, но это тоже была любовь только с моей стороны…

И для моей работы стриптизерши, для моего имиджа было лучше, что я ни с кем не сплю. Так я становилась еще более желанной. Петя говорил, что нужно ждать. Появится мужчина, за которого я смогу выйти замуж. Петя убеждал меня, что мне обязательно нужно выйти замуж – за нормального, но богатого мужчину. Он не требовал, чтобы я вышла за того, кто мне противен. Я должна буду выйти за того, кто мне приятен. Не нужно африканских страстей, не нужно безумной влюбленности, нужно взаимопонимание. Нужен хороший человек, который готов к созданию семьи. Лучше – в возрасте от сорока до пятидесяти. Лучше, если он увезет меня жить за границу, чтобы в родном городе я не встречала никого из посетителей ночного клуба и не ставила в неловкое положение и себя, и мужа. Конечно, посетители Петиного ночного клуба бывают и в других странах, но там шанс на случайную встречу значительно уменьшался.

Петя подчеркивал, что для такого мужчины моя девственность может оказаться решающим фактором. Я – стриптизерша, потому что обстоятельства вынудили меня выйти на эту сцену, но я осталась чистой и непорочной девушкой. Да, танцевала обнаженной, но сколько приличных девушек танцуют обнаженными (или, скорее, полуобнаженными) во всемирно известных парижских заведениях? Их никто не считает проститутками, потом они успешно выходят замуж. Это только иногда ставят знак равенства между проституткой и моделью или стриптизершой. Хотя некоторые девушки сами в этом виноваты.

И вот в тот судьбоносный вечер меня увидел Юрий Владимирович Шубаков, владелец заводов, газет, пароходов… То есть у него имелись акции каких-то заводов, к газетам он вроде бы не имел никакого отношения, пароходов не было, была любимая и единственная яхта, названная «Ольга» в честь мамочки.

Юрия Владимировича в ночной клуб моего двоюродного брата привели друзья. Вообще он не был и не стал любителем ресторанов, клубов и прочих увеселительных заведений. В рестораны он ходил исключительно есть. А вообще, он был домоседом, много работал, а вечером любил полежать перед телевизором и лежа посмотреть футбол, лучше английский. И еще он очень любил плавать.

Но в тот вечер он в клуб пришел, а я была в ударе. Юрий Владимирович много лет жил один, то есть, конечно, не один, а без постоянной женщины. Время от времени в его жизнь влезала мамочка, Ольга Петровна, постоянно в ней присутствовала дочь Аня. Аню воспитывали няньки, бонны, гувернантки. Возможно, Юрий Владимирович очень любил свою первую жену. Я не знаю. Я так и не смогла этого понять. Он не говорил про нее, он не хотел ее вспоминать. Я только понимала, сердцем чувствовала, что ему это больно – по прошествии стольких лет! Вроде бы он чувствовал себя виноватым. Но почему? Я не смогла выяснить ответ на этот вопрос. Фотографий первой жены в доме не было, и Аня понятия не имела, как выглядела мать.

Конечно, Юрий Владимирович не жил монахом, но женщины у него подолгу не задерживались. Ему было с ними скучно. И вообще он много путешествовал между принадлежащими ему торговыми центрами. Он был постоянно занят, а женщина в график жизни не вписывалась.

Но он увидел меня. Он был слегка пьян. Друг, который привел его в Петин ночной клуб, сообщил, что я не продаюсь. Юрий Владимирович поспорил с другом (на один из своих торговых центров, который поставил мой будущий муж, и на один из ночных клубов, которым владел его друг), что я буду принадлежать ему. Он никогда в жизни не спорил – ни до, ни после. Но тут в него словно бес вселился. Или, наоборот, это были добрые Высшие Силы, которые решили, что мне пора устроить свою судьбу?

Юрий Владимирович для начала обратился к Пете, Петя отказал ему, как и всем предыдущим претендентам. Он даже моего мнения спрашивать не стал – с поддатыми клиентами, возжелавшими моего тела, у него был короткий разговор.

Но Юрий Владимирович не успокоился, а дал задание своей службе безопасности выяснить обо мне все. Заодно выяснил о Пете. И без приглашения приехал в Петину квартиру, где мы оба проживали, в один из понедельников, которые у обычных людей дни тяжелые, а у нас в клубе всегда были выходными – если только не выпадали на праздники.

Юрий Владимирович начал разговор несколько нестандартно. Первым его вопросом был, на самом ли деле я девственница. Я повернулась к Пете и попросила спустить гостя с лестницы. Гость быстренько выдал кое-что из того, что его служба безопасности накопала на Петю. Это несколько поумерило пыл моего брата, но, отдать ему должное, он заявил, что я для него дороже денег. Я – единственный близкий человек, причем человек, на которого он может положиться. А такими людьми не бросаются. И уж как-нибудь мы вместе выживем. Тем более начинали-то жизнь не в графских особняках, а в питерских коммуналках.

Тогда Юрий Владимирович сказал, что готов на мне жениться.

Мы с Петей широко открыли рты.