Круче не бывает - Владимир Колычев Страница 2

– Покойник, – кивнул Дима и внимательно, с предельно серьезным видом посмотрел на него. – А ты что, сомневаешься? Зря. Вчера двадцать третье марта было, в этот день в прокат вышел фильм «Ночь живых мертвецов». А почему он вышел в прокат именно в этот день?

– Шутишь? – недоуменно повел бровью Илья.

Над головой на ветру шелестела верба, молодые клейкие листочки шептались меж собой, будто соглашаясь с Шульгиным. Илья прекрасно понимал, что никаких живых мертвецов быть не могло, но все равно на душе вдруг стало неуютно.

– Нет, вчера ночь живых мертвецов была. Только кое-кто не успел вернуться обратно. Кое-кто, а точнее, Сокол Михаил Антонович… – прочитал на памятнике Шульгин. – Надо будет съездить по адресу, вдруг он сейчас дома.

– По какому адресу? – с приоткрытым ртом посмотрел на него Илья.

– Не знаю, где раньше жил этот Сокол, но ты же опер, это твоя работа – все узнавать. Узнаешь, где живет Сокол, приведешь его сюда…

– Дим, с тобой все в порядке?

В ответ Шульгин заливисто засмеялся. Одной рукой он держался за горло, будто для того, чтобы усилить вибрацию голосовых связок, а другой хлопнул Романова по плечу:

– Не веришь в сказки? Значит, совсем большой стал. Жениться уже можно. А мы тебе невесту найдем…

– Не знаю, как насчет невесты, но женщину «шершелить» надо.

– Что делать?

– Шерше ля фам, ищите женщину… Там возле трупа женщина была, в кровь наступила, здесь дамские сигареты курила… И я не думаю, что она из живых мертвецов.

– Ну да, мертвые не курят. И не потеют, – кивнул Шульгин. – И подкопы тоже не роют. Как думаешь, что это за подкоп?

– Может, там что-то прятали.

– Прятали под могильной плитой? Может быть.

– Возможно, прятали что-то очень ценное.

– Например?

– Ну, можно разложить пасьянс. Или погадать на кофейной гуще, – иронично проговорил Илья.

– Надо основываться на фактах. А их у нас нет. И пока неясно, как связан этот подкоп с убийством… Мы даже не знаем, кого убили…

Эксперты осмотрели труп, но никаких документов при нем не обнаружили. Только ключи от квартиры, сигареты «Золотая Ява», зажигалка, несколько сложенных вдвое тысячных купюр в заднем кармане джинсов, в кармане куртки – чек из магазина с указанным в нем набором продуктов. Впрочем, поводов для уныния нет.

– У него перстень на пальце выколот, – сказал Илья. – Наверняка зэковская наколка. Если сидел, значит, пальчики в картотеке есть…

– А что за перстень?

– Не знаю, я в этой графике не силен, – слегка сконфуженно пожал плечами Романов.

Он опер и должен разбираться в значениях лагерных татуировок, но как-то не получалось все запомнить. Кое-что он в этой символике знал, но разделенный по диагонали прямоугольник с овальными углами поставил его в тупик. Со светлой каймой прямоугольник и затушеванной чернилами половиной.

– Ничего, разберемся. И личность установим. И что эта личность делала – до этого тоже докопаемся, – приложив к подбородку согнутый указательный палец, медленно проговорил Шульгин.

– Кто-то уже докопался, – усмехнулся Илья, кивком показав на подкоп.

– А если нет? Если не успели докопаться?

– Или сундук очень тяжелый, да?

– Сундук?

– Ну да, с золотом…

– Если большой сундук, то его так просто не вытянуть…

– Ну, очень большой сундук через такой лаз не пройдет, а просто большой, возможно, пролез бы… А может, и не в сундуке дело. Может, кого-то закопать под могильной плитой хотели.

– Зачем?

– А зачем людей хоронят?

Илья не испугался своего предположения, и Шульгин в ужас не пришел: с нервами у них все в порядке, да и повидать пришлось многое на своем оперском веку. И все-таки стало немного не по себе. И сам Илья замолчал, и Дима напряженно смотрел на него, плотно сомкнув губы. Ветер носился над кладбищем, цепляясь за ветви деревьев, но в какой-то момент Романову показалось, что на него дует из подкопа, даже запах могильной сырости уловил.

– Думаешь, убийца труп спрятать собирался? – выдержав паузу, спросил Шульгин.

– Все может быть, – пожал плечами Илья. – Хотя вряд ли.

– Почему?

– У покойника кроссовки с протектором, этот протектор на выкопанной земле отпечатался. Значит, рыть начали, когда он еще живой был…

– Так, может, он сам и рыл. Ему сказали, он и рыл. Палачи так часто делают, чтобы самим не утруждаться, приставят ствол к голове, и жертва сама себе могилу роет…

– Зачем тогда под плитой рыть? Есть свежие могилы, там никаких плит нет, раз-два и готово…

– Логично… Значит, версия с захоронением отпадает. Но уши от этой могилы растут.

– И уши растут, – кивнул Романов. – И ветер дует.

– Лопахина сюда направить надо, пусть отпечатки следов снимет… И калитку надо бы открыть, не сигать же через забор…

Шульгин собирался идти за экспертом-криминалистом, но тот сам уже подходил к ним. Тридцать с небольшим лет мужчине, он среднего роста, плотный, с широкими плечами, но с такими же толстыми боками, кривоногий и косолапый. Круглое лицо, пушистые и приподнятые, как у филина, брови, ищущие глаза и восторженное выражение лица, как у человека, ожидающего чуда. Чемоданчик свой он держал под мышкой, обхватив его одной рукой и придерживая другой. Как оказалось, делал он это не зря.

Лопахин споткнулся о торчащую из земли трубу, но удержал равновесие, и чемоданчик не выскользнул из рук. Зато лицо приняло обиженное выражение, он стал похож на человека, обманувшегося в своих лучших ожиданиях.

– Что здесь у вас такое? – огорченно спросил он.

– Да вот, похоже, здесь наш покойник перед смертью ковырялся.

– В земле ковырялся? Да, да, земля у него под ногтями… А калитка почему закрыта?

– Нельзя открывать, – предостерегающе глянул на эксперта Шульгин.

– Почему?

– Нечистую силу можно выпустить. Видишь, подкоп, через него книгу мертвых вытащили. Мертвые уже по всему кладбищу разбежались, а нечистая сила за калиткой осталась. Наружу ей надо, а не получается, но если калитку открыть…

– Да ну тебя! – махнул рукой Лопахин.

Вид у него был как у человека, только что услышавшего новость о визите инопланетян в родной город. Вроде и знаешь, что это не может быть правдой, а так хочется верить…

– Если серьезно, то для начала здесь надо посмотреть.

Шульгин показал, где через забор перелезал предполагаемый преступник, а где они с Ильей брали препятствие. И о четком отпечатке на свежей земле сказал. Лопахин же передал ему найденные окурки, расфасованные по специальным прозрачным пакетикам.