Прямое попадание - Линда Фэйрстайн Страница 2

– Что тут у вас, Майк? Утопленница? – спросил Флейшер.

– Вовсе нет, док. Ее вышвырнули за борт, чтобы избавиться от тела. – Чэпмен положил руку на темя женщины и слегка повернул ее голову. Мы все придвинулись ближе. Он подсунул ручку под тусклые, разметавшиеся по лестнице мокрые волосы и слегка раздвинул их, чтобы обнажить кожу. – Ее ударили вот сюда, может, рукояткой пистолета, может, молотком. Уверен, вы обнаружите парочку переломов, когда завтра с утречка залезете ей в голову.

Флейшер посмотрел на зияющую рану. Ничто не отразилось у него на лице, пока. он спокойно ощупывал пальцами ее голову.

– Что ж, она пробыла в воде недолго. Самое большее день или два.

Он подтвердил то, что Чэпмен уже сообщил Уоллесу и мне. Не было признаков разложения или гниения, а синяки, очевидно, появились еще до смерти.

– Обычно рыбы и крабы, не мешкая, начинают закусывать мягкими тканями, – объяснил Флейшер, – но в данном случае ее лицо совсем не повреждено. Похоже, у морских обитателей не было времени на трапезу.

Раньше Флейшер работал в Сан-Диего, и, хотя в Нью-Йорке пробыл недолго, было очевидно, что утопленников повидал немало.

– Возможно, в этом нам повезло, док, – сказал Чэпмен. – Убийца – или убийцы – выбрали самое неподходящее место для того, чтобы выкинуть тело, если хотели, чтобы оно не всплыло.

Доктор выпрямился и осмотрелся – бесплодный мыс длиной около тридцати футов, которым заканчивалась одна из городских улиц, между Бейкер-Филд в Колумбийском университете и платным мостом, что ведет от Манхэттена в Бронкс.

– Очень неприятная тут вода, не правда ли?

– Spuyten Duyvil, – сказал Чэпмен. – Добро пожаловать в наш район, док. Это старое голландское название приливного потока, что соединяет реку Гарлем с рекой Гудзон и отделяет нас от континента.

Майку, как и мне, была отлично известна эта история. Переселенцы, основавшие Новый Амстердам, назвали так эти воды еще в начале XVII века. «Дьяволова Вода» – так нарекли они их из-за бурного прибоя. Несколько веков через пролив невозможно было перебраться, пока около ста лет назад правительство не санкционировало постройку канала.

– Хотя, конечно, док, здесь вы не увидите ни одного голландца. В последние годы «Хайнеккен» сменили рис и бобы, если вы понимаете, о чем я. Но название все равно хорошее.

Юноша-репортер поднялся на ноги и стал у меня за спиной – так ему не было видно тела, зато было слышно все, о чем мы говорили. Он строчил в блокноте.

– Не пиши пока, ладно? – тон Чэпмена был скорее приказным, чем просящим. – Тебе придется отдать свои каракули миес Купер – вот она. Их используют в суде в качестве доказательств, собранных на месте преступления, и ей придется передать их адвокату защиты, как только мы поймаем ублюдка.

– Но, я… э-э-э… мне разреш…

– Хочешь подождать в машине, пока мы закончим, или будешь тихо стоять здесь, как хороший мальчик, и запоминать? О местной истории можешь прочитать в книжке, а происходящее здесь и сейчас протоколированию не подлежит. Можешь начать статью с информации о том, что у дамочки в затылке рана размером с кофейную чашку и что никто не планировал увидеть ее в ближайшее время после того, как тело бросили в воду. А теперь не мешайся под ногами. Усек?

Чэпмен снова повернулся к нашей маленькой компании, что столпилась вокруг тела. Только полицейские-ныряльщики в водолазных костюмах праздно стояли в стороне, мы же ждали, когда Флейшер закончит осмотр. По просьбе Уоллеса Каррера сбегал в машину и принес одеяло. Он и еще один полицейский растянули его так, чтобы скрыть тело от глаз любопытствующих граждан, что уже начали собираться на 207-й улице. Уоллес достал сотовый и позвонил в местный участок, чтобы нам прислали подмогу для оттеснения толпы, а то папарацци уже рыскают в двух шагах от места преступления.

– Кто эта блондинка? – услышала я вопрос репортера «Фокс-5» своему оператору.

– Александра Купер. Помощник окружного прокурора, начальник отдела по расследованию преступлений на сексуальной почве. Работает на Пола Батталью. Раз она тут, то, скорее всего, жертву изнасиловали. Ее всегда вызывают на такие дела.

Было интересно послушать, что еще скажет оператор про мою работу, но Флейшер снова заговорил, и я переключилась на него.

– Белая европеоидная женщина, тридцати пяти – сорока лет. – Мне самой недавно исполнилось тридцать пять, поэтому я с каким-то новым ужасом уставилась на тело женщины, спрашивая себя, почему так преждевременно и страшно оборвалась ее жизнь. – Я не стану ее переворачивать или продолжать осмотр сейчас, джентльмены. Слишком много посторонних. Но я уверен, что причиной смерти стал удар по голове тупым орудием – в том самом месте, что показал нам Чэпмен. Вряд ли во время вскрытия мы найдем признаки того, что она была жива, когда ее бросили в воду. – И добавил: – Я не исключаю сексуального насилия. Мы проверим ее влагалище на наличие механических повреждений. Сомневаюсь, что нам удастся обнаружить сперму, все-таки тело побывало в соленой воде. Сейчас трудно сказать, означает ли отсутствие нижнего белья то, что она была изнасилована, ведь одежду могло сорвать течением.

На ухоженном теле женщины все еще была бежевая шелковая блузка, облегающая бюстгальтер, и юбка из того же материала. Но одежда порвана, тут и там выдраны клочки. А вот трусов нет, и мне показалось, что на внутренней поверхности бедер есть следы, похожие на синяки от пальцев.

– Не похожа на местную, да, Мерсер? – заметил Чэпмен. В ведении тридцать четвертого участка все еще было несколько старинных богатых многоквартирных домов, но здесь не самый фешенебельный район города. – Посмотри на ногти и педикюр. Судя по ее формам, она проводила немало времени на тренажерах.

Красный лак на ногтях рук и ног слегка облупился – во время борьбы с нападавшим или от воды. Но было абсолютно ясно, что еще на прошлой неделе она хорошо заботилась о себе.

К месту событий подъехала съемочная бригада программы «Очевидец».

– Эй, Майк, – услышала я голос из-за одеяла, что держал Каррера, – скажешь нам что-нибудь?

– Прекрати, Пабло. Имей уважение к погибшей. Док, мы можем ее уносить?

Флейшер велел ему накрыть тело и махнул ждущей машине «Скорой помощи». Та подъехала за жертвой, которую так и не сняли с лестницы.

– Я еще нужен?

Чэпмен покачал головой и сказал, что завтра приедет в морг на вскрытие. Прежде чем санитары подняли тело, он еще раз нагнулся и посмотрел на имя производителя, указанное на тыльной стороне лестницы.

– Этим летом много клиентов, – заметил Флейшер, – я не примусь за нее раньше часа дня. При том, что отложу на потом парочку неопознанных гостей, что томятся у меня в холодильниках.

Четверо новоприбывших полицейских из участка встали в оцепление и оттеснили от нас толпу. Мы немного задержались там, где только что лежало тело женщины, привязанное к деревянной лестнице.