Дело очаровательного призрака - Эрл Стенли Гарднер Страница 2

– Добрый день, миссис Джордан, – дружелюбно улыбнулсяМейсон.

Она подошла к письменному столу и протянула руку адвокату.

– Добрый день, мистер Мейсон. Рада познакомиться с вами.Ваша внешность соответствует вашей исключительной репутации.

– Спасибо, – поблагодарил адвокат с серьезным видом,стараясь не встречаться взглядом со своей секретаршей, которая с трудомсдерживала смех. – Садитесь, – предложил Мейсон, указывая на большое черноекожаное кресло, предназначенное для клиентов, – и расскажите, почему вы хотелисо мной встретиться.

Миссис Джордан опустилась в кресло, положила ногу на ногу ипоправила юбку.

– Вы читали сегодняшние газеты? – спросила посетительница.

Мейсон переглянулся с Деллой Стрит, а потом кивнул.

– В таком случае вы знаете о привидении, а вернее, обэксгибиционистке, появлявшейся в обнаженном виде в парке Сьерра-Виста итанцевавшей в лунном свете?

– Насколько я понял из вашего описания, вы не особо-товерите в сверхъестественное, – заметил адвокат.

– Если в дело замешана Элеонора – нет.

– А кто такая Элеонора?

– Привидение. Моя сводная сестра.

– Вы уже сообщили об этом властям? – поинтересовался Мейсон.

– Нет.

– Почему?

– Я… Мне бы хотелось сперва точно оценить ситуацию.

– Наверное, вам стоит мне все объяснить поподробнее.

– Элеонора любит выставлять себя напоказ. Она авантюристка илгунья, – заявила миссис Джордан, не пытаясь скрыть горечи, явно проступающей вее голосе.

– Насколько я понимаю, – решил Мейсон, – вы не особосимпатизируете своей сводной сестре, не так ли?

– Вы должны понять меня правильно, мистер Мейсон. Я еетерпеть не могу.

– Итак, вы узнали девушку, изображенную на фотографии,помещенной в газете, девушку, которая страдает потерей памяти…

– Потерей памяти, черт побери! – взорвалась миссис Джордан.– Она помнит все не хуже меня или вас. Она уже не один раз вляпывалась внеприятную историю и, чтобы выкрутиться, притворялась, что ничего не всостоянии вспомнить. На этот раз тоже, наверное, что-нибудь выкинула, а теперьпытается вызвать симпатию у окружающих и вернуться в лоно семьи.

– Вам, наверное, лучше рассказать мне все с самого начала, –заметил Мейсон.

– Примерно две недели назад Элеонора убежала вместе сДугласом Хепнером.

– А кто такой Дуглас Хепнер?

– Человек без определенных занятий, охотник за богатыминевестами и приданым, аферист. Такая же фальшивка, как трехдолларовая купюра.

– И вы утверждаете, что ваша сводная сестра убежала вместе сним?

– Да.

– Они поженились?

– Она уверяет, что да.

– Вы не присутствовали на церемонии?

– Конечно нет. Они просто скрылись. Мой муж, отец и яуезжали на выходные. Вернувшись, мы обнаружили телеграмму с сообщением о том,что они поженились.

– Откуда пришла телеграмма?

– Из Юмы, штат Аризона.

– Вступление в брак в Юме значительно упрощено, – заметилМейсон. – Многие ездят туда специально для того, чтобы пожениться.

– Именно поэтому Элеонора с Хепнером и отправились туда.

– Чтобы пожениться?

– Нет, потому что вступление в брак в Юме значительноупрощено.

– Вы не думаете, что они на самом деле поженились? – уточнилМейсон.

– Я не представляю, что думать, мистер Мейсон! Когда делокасается Элеоноры, вообще трудно определенно сказать, что могло произойти.

– Расскажите о себе, пожалуйста, – попросил Мейсон.

– Моя девичья фамилия – Корбин. Я – Ольга Корбин Джордан.

– Ваш муж жив?

Посетительница кивнула.

– Вы живете вместе?

– Конечно. Мы очень счастливы с Биллом. Я сейчас пришла квам одна, потому что у него просто нет времени.

– Но он в курсе, что вы здесь?

– Да. У меня нет секретов от Билла. Отец не знает всехдеталей. Папе я просто сказала, что отправляюсь к адвокату, а ему не следуетничего говорить ни полиции, ни журналистам, пока я не вернусь.

– Вы узнали вашу сводную сестру на фотографии, напечатанной вгазете?

– Да. Сразу же. И другие ее узнают, поэтому я и пришла квам, не договариваясь заранее. У нас очень мало времени.

– Что вы от меня хотите?

– Элеонора четыре или пять раз попадала в различныепеределки. Всегда кто-то приходил на помощь и выручал ее из неприятнойситуации. Отец смотрел на все сквозь пальцы и… В общем, он души в ней не чает.Она страшно избалована и думает, что в состоянии заставить любого мужчинуплясать под ее дудку. У нее соблазнительная внешность, и она этим пользуется.

– Слишком сексуальна? – спросил Мейсон.

– Нет, но окружающие ее мужчины считают, что они слишкомсексуальны. Вы не вчера родились, мистер Мейсон. Вы знаете такой тип женщин.

– Как Элеонора ладит с женщинами?

– Она не общается с женщинами. Она ориентируется только намужчин и, поверьте, преуспевает в этом деле. Конечно, она им льстит, ониначинают думать, что неотразимы… Я изо дня в день наблюдаю за ее ухищрениями иуловками и знаю, что станет с очередной жертвой Элеоноры. Мне, откровенноговоря, все это давно уже опостылело.

– В особенности если вы с самого начала ее недолюбливали, –сухо заметил Мейсон.

– Да, я не испытываю к ней особых симпатий, – гневно заявилаОльга Джордан. – Она начала оказывать влияние на отца уже в пятилетнем возрастеи всегда пользовалась этим!

– Ваша мать жива?

– Нет.

– Элеонора ваша сводная сестра?

– Я расскажу вам вкратце историю нашей семьи, мистер Мейсон.Я родилась, когда отцу было тридцать лет. Сейчас мне двадцать де… то естьтридцать. Отцу шестьдесят. Моя мать умерла, когда мне только исполнилось пятьлет. Когда мне было восемь, отец познакомился с Салли Леван.

– Матерью Элеоноры?

– Вы абсолютно правы, мистер Мейсон. И с той минуты, когдаона с ним встретилась, у Салли в голове засела одна определенная идея –запустить в отца свои коготки и заполучить столько, сколько удастся из неговытянуть. Она постоянно говорила о том, как обожает моего отца и любит каждыйволосок на его голове, как она хочет иметь семью, ну и так далее. В результатеродилась Элеонора – не потому, что Салли любила детей, а потому, что понимала,что, раз у отца есть я, она не сможет тягаться с этой привязанностью, пока неродит от него ребенка… Мне было тогда только восемь лет, и не предполагается,что восьмилетний ребенок заметит подобные вещи, но, поверьте мне, мистерМейсон, я видела все так же отчетливо, как пальцы на своей руке.