Сестры Тишины. Глупышка - Вера Чиркова Страница 2

Значит, нужно быть готовой… и до вечера не волноваться, такие самоуверенные мужчины не любят ни тесноты колясок, ни мокрых куч опавшей листвы.

Но зато она сумела рассмотреть кучера и убедилась, это почти копия второго сопровождавшего, только лет на десять моложе и немного хитрее. Слишком мягкие и удобные у него сапоги и длинный плащ, привык не слезать без надобности с кучерского места.

До обеда Эста немного подремала, а заслышав, как копыта лошадей застучали о мостовую, поспешила оглядеть свое лицо в зеркало. Ну, так и есть, на скулах после сна появился румянец, с губ стерлась синеватая помада, придающая лицу нездоровый вид.

Несколько уверенных мазков кисточкой, легкое движение мизинчиком, и на лицо вернулась тусклая бледность, а губы стали незаметными и узкими. Девушка придирчиво проверила результат своей работы, спрятала кошель с косметикой и откинулась на спинку сиденья. Многого от обеда она не ждала, но как минимум познакомиться им с провожатым пора. Карета уже свернула с дороги на оживленный королевский тракт и влилась в поток таких же экипажей, торопившихся отвезти своих хозяев в столицу. Зиму знатные господа и просто богатые землевладельцы предпочитают проводить в Датроне.

– Обедаем ровно час, – тоном человека, привыкшего к беспрекословному повиновению, сообщил сопровождающий, и Эста снова не ответила ни слова.

Незачем ему отвечать, он ведь только и ждет возможности начать допрос или, хуже того, попытаться выдать инструкции и рекомендации. Так же молча девушка сходила умыться, а выйдя в обеденный зал, спокойно направилась к занятому спутником столу.

– Суп с курицей, суп овощной, телятина в бульоне… – перечислял подавальщик, но Эста пропускала эти названия мимо ушей. Кушать в трактирах супы – большая неосторожность.

– Целый помидор, вареное яйцо, картофелина в кожуре, чай и хлеб, – спокойно произнесла девушка, дослушав оглашение списка блюд.

– Но у нас… вряд ли найдется такая еда, – едва ли не с возмущением уставился на нее подавальщик.

– Ну, так приготовьте. Картофель варится десять минут, яйцо две. – Девушка говорила тихо и вежливо, глядя в глаза прислуги с легкой укоризной, словно застала его за кражей мяса из тарелок посетителей. – А пока принеси помидор и хлеб.

– А мне мясо в бульоне, жареную курицу, хлеб и бокал столового вина, – властно приказал сопровождающий и, дождавшись, пока подавальщик исчезнет, насмешливо уставился на монашку. – А вы осторожны, госпожа…

– Госпожа Эсталис, – вежливо подсказала Эста, скучающе рассматривая стоящий на столе чахлый букетик осенних ромашек.

– Очень приятно. – В голосе спутника не прозвучало даже малейшего намека на какую-либо приятность. – А я Змей.

– Взаимно, – не выказав ни удивления, ни интереса, так же бесцветно произнесла Эста, заливаясь в душе ироническим смехом.

Он даже не подозревает, что, назвав ложное имя, одно из трех, под какими появлялся вместе с господином в разных городах и участвовал в похождениях, тем самым открыл глупышке свое инкогнито. Дагорд аш Феррез, тридцать два года, граф, но ни поместья, ни замка не имеет, все пропало во время попытки переворота. Состоит при герцоге уже одиннадцать лет и все эти годы неустанно доказывает свою преданность и смелость. И – Эста таки правильно угадала – считается кумиром многих придворных дам и никогда не возвращается к надоевшим любовницам.

Единственная плата за помощь, кроме суммы первого гонорара, которую не отказывается взять настоятельница, – это сведения обо всех знатных или выдающихся господах, которых кокетки и болтушки встречают во время выполнения контрактов. И никто из сестер Тишины не отлынивает от нетрудной обязанности раз или два в неделю отправить свиток со своими записями по знакомому адресу.

Тарелку, на которой лежал ломоть хлеба, крупный помидор и несколько добавленных от щедрот повара листиков зелени, Эсте принесли на одном подносе с заказанными Змеем блюдами. Видимо, хотели с помощью румяной курочки и глубокой миски с наваристым бульоном, присыпанным мелко резанным зеленым лучком, вызвать у странной клиентки чувство зависти, если не аппетита. Но она даже не взглянула в сторону взявшегося за ложку Дагорда, спокойно нарезала хлеб и помидор тонкими ломтиками, чуть присолила и начала кушать с естественностью, присущей только истинным аристократам и людям с чистой совестью. Несколькими минутами позже подавальщик с кислым видом принес еще тарелочку, на которой катались яйцо и картофелина в кожуре. Они были очищены и порезаны Эстой с невозмутимостью глубоко уверенного в своих действиях человека, и следивший издали подавальщик отправился доложить повару, что дамочка, по-видимому, страдает какой-то болезнью или диетой и потому вряд ли станет заказывать другие блюда.

И он угадал. Доев и вытерев салфеткой пальчики, Эста невозмутимо сообщила Змею о своем намерении подождать его на улице и покинула трактир.

Дагорд, продолжавший с прежним аппетитом обгладывать куриные косточки, едва заметно кивнул в ответ. Однако едва девушка скрылась за дверью, заторопился, с досадой поминая серенькую глупышку недобрыми словами. Небось, не стала бы так капризничать, если бы проехалась миль десять на лошади. Ну, ничего, вечером они прибудут в Турис, и там он преподаст этой гордячке урок послушания. Не такая у нее должность, чтобы строить из себя знатную даму.

– Змей, – встретил его на крыльце обедавший с кучером в нижнем зале Мирош, – госпожа уже вышла. Я послал Юлиса за ней присматривать.

– Хорошо, – сунул ему в руки сверток граф, – вот кусок курицы, съедите пополам. Сейчас твоя очередь сидеть на козлах.

– Не хочу, здесь дорога ровная, я на козлах усну, – отказался Мирош, и Змей не стал настаивать.

Молча кивнул и направился к карете, неподалеку от которой гуляла глупышка, похожая на служанку в своем сером дорожном плаще и такой же серой шляпке с маленькими полями и скрывающей половину лица вуалью.

Через пять минут маленький отряд вывернул с дороги, ведшей к трактиру, на королевский тракт и помчался дальше с прежней скоростью.

Эста неторопливо вязала шарфик и вспоминала замеченный во дворе роскошный дормез, из которого выпрыгнула одетая в нарядный жакет и розовую шляпку Рози. Следовательно, она получила контракт к принцу Лоурдену, именно против его имени стояло обозначение – кокетка. Эста тоже могла бы в случае крайней необходимости отработать кокеткой, но уставала от этой профессии неимоверно и потому изучила только самые азы. Но если Рози получила это место, продолжала выстраивать простенькую логическую цепочку глупышка, стало быть, Кайя, третья девушка, закончившая обучение в этом году, поехала к барону Бьюрингу, ему нужна была именно болтушка. И выходит, контракт на тихоню остался свободным. Плохо, он был от герцога Эфройского, а тот слывет человеком жестким и самолюбивым и вряд ли смирится с отказом. Интересно, кого матушка отзовет с места закрыть этот контракт? Ссориться с советником принца она вряд ли решится.

До Туриса Эсте удалось вздремнуть еще часок, и по приезде она чувствовала себя очень бодро, но никто бы об этом не догадался, когда девушка выходила из кареты.