Закадычные - Инна Тронина Страница 2

Рядом с Русланом стояла девчонка в полиэстровом бело-синем полосатом платье, туго обтягивающем почти бесплотную фигурку. Туфли с мощной платформой неважно смотрелись на тонких, уже загорелых ногах; ей пошла бы более изящная обувь. Чёрные прямые волосы до плеч, подстриженные в стиле «каре», продолговатые карие глаза, закруглённый носик и розовая помада на пухлых губах — всё это мигом заметила Оксана и улыбнулась девчонке.

Приветствия, знакомство, разговоры о личном — всё это заняло совсем мало времени, и Руслан тут же взял быка за рога.

— Я в увольнении до двух, а у Алины консультации перед экзаменом. Надо быстрее ехать домой, и по дороге мы тебе всё объясним. Я адресок следователя дам, и телефончик её домашний…

Алина Максимова молча пошла рядом с Оксаной по перрону. Право говорить с сыщицей она уступила Руслану, который больше всего боялся вопросов о матери, о семье. Но Оксана и без того знала, что живётся мальчишке несладко. Если даже у Оксаны при воспоминании о безвременной кончине Тани Величко болезненно сжимается сердце, то можно представить, что чувствует Руська; он так любил свою мать! Ей только исполнилось тридцать пять. Оксана в жизни не встречала такого приятного, культурного и в то же время сложного человека.

Да и Алине не стоит лишний раз бередить душу. Как говорил Руслан, её мать в августе прошлого года уехала из посёлка при военно-морской базе в свой родной Волгоград, но там не появилась и бесследно пропала. До сих пор о ней не поступало никаких сведений. Оксана знала всё от Руслана — он отправил в Москву длинное письмо. Очень просил разобраться в причинах гибели Алининой бабушки, потому что милиция явно потеряла интерес к очередному «глухарю». Ради справедливости, Руслан отметил, что сначала менты многих задержали по подозрению в совершении преступления, но потом всех пришлось отпустить из-за недостатка улик.

— Мы сейчас куда?

Оксана хотела сразу же войти в курс дела. Руслана и Алину требовалось отвлечь от горьких раздумий, и Оксана решила добиться этого путём их вовлечения в процесс расследования. В основном, конечно, вопросы были адресованы Алине, потому что именно она обнаружила Валентину Матвеевну мёртвой в тот декабрьский день. Из письма Руслана Оксана знала суть дела, но подробностей там не было. Руслан считал, что Оксана и сама сумеет получить нужные показания.

— Здесь недалеко. На четвёртой остановке выходим. Станция «Лесная», там Алина живёт. Если хочешь, можешь у них остановиться. — Видимо, Руслан обсудил этот вопрос с хозяевами квартиры. — Тебе удобнее будет, чем в Лахте. Парголовская улица совсем рядом с метро, а так тебе придётся на дорогу много времени тратить…

— Сколько у вас комнат?

Оксана остановилась в центре громадного зала — точно такого же, как на Ленинградском вокзале Москвы — около бюста Петра Первого. Почему-то вход с платформ перекрыли, и им предстояло идти к метро в обход.

— Три. Две смежные, одна отдельная. Там вас и поселим! — энергично заявила Алина.

Наверное, Руслан заставил её поверить во всемогущество рыжеволосой молодой женщины, приехавшей из Москвы, чтобы помочь им. Алине в Оксане нравилось всё, а особенно — стильный, табачного цвета, брючный костюм и модные туфли на широком резном каблуке.

Оксана вела себя уверенно, говорила бодро и весело; и потому казалось, что она обязательно найдёт убийцу. Москвичка словно прочитала её мысли и не на шутку испугалась — а вдруг не получится? Тогда у худенькой девчушки пропадёт последняя надежда на милость судьбы…

— Я подумаю. — Оксана лихорадочно соображала, как вести себя дальше. — А народу сколько? Я вас не стесню?

— Нет, мы поместимся! — горячо заверила Алина. — Дедушка и папа пока поживут вместе. Ничего страшного, лишь бы вам подошло!

— Тебе жетон или карту взять? — Руслан пропустил дам в дверь, вошёл сам. — У тебя же милицейской ксивы нет?

— Нет, конечно, всё за свои кровные, — вздохнула Оксана. — Бери пока жетон, а потом посмотрим.

Она уже решила принять предложение Максимовых. Преимущество налицо — можно будет постоянно находиться в контакте с членами семьи погибшей, всё время видеть перед собой место происшествия. Кроме того, появится возможность пообщаться с соседями, в среде которых вращалась Валентина Матвеевна. И, наконец, всегда полезно дышать тем воздухом, ходить по тем улицам. В лахтинском офисе, конечно, можно жить, но придётся много времени тратить на дорогу и телефонные переговоры с Максимовыми. О гостинице и заикаться нечего — в лучшем случае, соседи спать не дадут. Длинноногую рыжую бестию всегда принимали за дорогую проститутку и начинали предлагать своё общество. В такой обстановке нельзя сосредоточиться, а это для сыщика самое главное.

Сначала нужно собрать факты, а потом поработать над ними; и лучше всего делать это не под телефонный перезвон и треск выламываемой двери. Скорее всего, Максимовы договор заключат, раз проявляют сильную заинтересованность и приглашают к себе жить.

— Хорошо, Алина, я остановлюсь у вас. Сколько жетон стоит?

— Пять рублей, — буркнул Руслан. — Вот, держи, я впрок купил.

— Получи. — Оксана, преодолевая сопротивление, сунула ему монету. — И не плати больше за меня, а то потом трудно будет составлять отчёт по командировке. Сейчас и начнём, чего тянуть!..

Они вошли на эскалатор, и Оксана приступила к работе.

— Алина, я понимаю, каково тебе всё это вспоминать. Но раз я приехала, придётся давать показания, иначе я не смогу нормально работать. Попробуй восстановить картину случившегося в тот день.

— Естественно, я всё расскажу! — Алина закусила губу, но всё-таки коротко, стыдливо всхлипнула. — Я столько раз говорила это под протокол! И Милявской в прокуратуре, и ментам. Полный шиш. Хуже уже не будет.

— Милявская — следователь? Ты про неё говорил? — обернулась Оксана к Руслану. Тот молча кивнул. — Адрес и телефон у тебя с собой? — Не успела она окончить фразу, как Руслан достал из кармана куртки визитку. — Галина Семёновна её звать? Живёт на Большом Сампсоньевском? Хорошо бы не в прокуратуре с ней встретиться…

— Это недалеко от них. — Руслан покосился на Алину. — Столкуетесь.

— Надеюсь. Алина расскажет, как всё было в тот день? Со всеми подробностями, какие только сможет вспомнить. Протокол я не составляю, не тороплю, не давлю. Просто слушаю. Итак?..

Они стояли в толпе на перроне, и щёки обдувал пресный сухой ветерок. Вот-вот к станции «Площадь Восстания» должен был подойти поезд — свет его прожекторов позолотил чёрный зев туннеля.

Здесь, на станции пересадки, вышло много народу, и освободился целый диванчик в углу вагона. Все трое немедленно уселись туда, не обращая внимания на толстых тёток с тележками, сошедших с пригородных электричек. Оксана пыталась прогнать подальше предательский страх — а стоит ли браться? Не отказаться ли сейчас, пока Максимовы не втянулись в процесс? Да, они утратили последнюю надежду на милицию и прокуратуру, и потому готовы выполнять все прихоти частной сыщицы. Но раз не вышло у тех, то почему Оксана смеет надеяться на успех? А вдруг на сей раз в Питере ждёт позорное фиаско? И перед Руськой стыдно — он так её уважает…