Муха на крючке - Галина Куликова Страница 2

— Наверняка ты жрешь только кошачьи консервы! — вздохнулаВасилиса и надела через голову маленькую сумочку. Она всегда носила ее на боку,чтобы никакой негодяй не сумел вырвать ее из рук.

Мочалко до сих пор не появился и не звонил, поэтому Василисарешила, что спокойно может прогуляться до соседнего супермаркета.

— Итак, что тебе купить? «Вискас» или «Лапку»? Можетбыть, тебе нужен корм для особо привередливых котов? Или специальный корм длякотов частных детективов?

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась паракоренастых парней в темных очках. Василиса невольно попятилась. Ну у Арсения иклиенты!

Не здороваясь, парни вошли внутрь и плотно прикрыли за собойдверь.

— Ты кто? — вкрадчиво спросил один из них, снимаяочки. Глаза у него оказались круглыми и черными. Кроме того, для такой большойрожи они были слишком маленькими и напоминали дырки от пуль, проделанные меткимстрелком по обеим сторонам носа.

Василиса уже допятилась до подоконника и теперь присела нанего. Окно было распахнуто в пустоту. Седьмой этаж все-таки. Она оглянуласьчерез плечо и поежилась — далеко внизу по шоссе неслись разноцветные машинки.

— Кто я? — растерянно переспросила она. — Каккто? Мочалкина секретарша.

Типы изумленно переглянулись.

— Ее фамилия — Мочалкина, — наконец догадался тотиз типов, который снял очки.

— Секретарша, значит, — многозначительно протянулвторой зловещим голосом. — Тем лучше. Начнем с нее? — спросил оннапарника.

Желудок Василисы тут же свернулся трубочкой в предчувствиибеды.

— Сначала все обыщем. Здесь должен быть сейф илитайник.

Василиса еще раз выглянула в окно.

Справа на расстоянии вытянутой руки уходила вниз широкаяводосточная труба. Кроме нее, ничто не оживляло стену — ни одного балкона иливыступа. Даже карниза вокруг этажа — и того не было. Мерседес тоже запрыгнул наподоконник и полез к Василисе на руки. Она с благодарностью прижала кота ксебе. Тем временем опасные посетители с завидной методичностью разоряли офисКудесникова. На пол летели блокноты и папки.

Тип в очках, изрядно взмокший и встрепанный, в какой-томомент распрямился и, достав сигарету, жадно затянулся, потом двинулся всторону Василисы.

— Может, добром скажешь, где он ее спрятал? —прошипел он.

— Я не в курсе, — пролепетала Василиса. — ЯМочалкина секретарша.

Тип оскалился и без предупреждения воткнул окурок прямо Василисев руку. Взвизгнув от боли, та подпрыгнула, подбросив вверх кота. Короткомявкнув, Мерседес взбрыкнул в воздухе, потом впился когтями в грудьподвернувшегося бандита. Его жирная мохнатая туша поехала вниз, с трескомраздирая рубашку.

Бандит отшатнулся, молотя руками перед собой. Мат полился изнего, как песня.

— Ах ты, зараза! — закричал второй тип и выхватилпистолет. Почти бесшумно ствол выплюнул пулю, и подоконник рядом с Василисойвзорвался маленьким фонтанчиком бетона.

Ни секунды не раздумывая, она сначала встала на подоконникена четвереньки, потом поднялась, присела и, сгруппировавшись, прыгнула в окно.Короткая широкая юбка взметнулась вверх. Через секунду она уже обнимала рукамии ногами водосточную трубу и вертела задом, пытаясь скользнуть вниз. Однако унее это плохо получалось. Вдобавок ко всему оказалось, что труба нагрелась насолнце и теперь невыносимо жгла ей живот. Преодолев всего один этаж, Василисазавопила не своим голосом:

— Снимите меня! Снимите меня!

Поскольку на улице было жарко, почти все окна в здании былираспахнуты, и отовсюду моментально повысовывались головы. Голова, котораяочутилась к Василисе ближе всего, разинула рот.

— Да снимите же меня! — заверещала секретарша пущепрежнего.

Голова скрылась и почти тут же появилась снова. Теперь передней торчала видеокамера.

— Снимаю! — закричал кретин, улегшись животом наподоконник. — Это для рубрики «Слабо?», я правильно понял?

Вспотевшее тело Василисы начало рывками скользить вниз.Проезжая мимо кретина с камерой, она обозвала его неприличным словом и тут жеободрала живот в том месте, где куски жести были неплотно подогнаны друг кдругу.

— Я истекаю кровью! — жалобно кричала Василиса,чувствуя, что еще немного, и она сорвется с проклятой трубы и достигнетасфальта, что называется, своим ходом. Головы, которыми был утыкан теперь весьфасад, наперебой подбадривали ее, обещая скорое освобождение. Кто-тосердобольный потыкал в нее палкой от швабры.

Внизу завыла пожарная сирена. Примерно на уровне третьегоэтажа Василиса почувствовала, что под нее подставили лестницу. С проворствомобезьяны она начала спускаться вниз, но на середине пути уперлась задом в каскупожарника. Паникующая жертва изо всех сил лягнула спасителя ногой. Пожарникуэто не понравилось, и он ущипнул завизжавшую Василису за ягодицу. Кончилосьтем, что они подрались. Схватка была жаркой и длилась до тех пор, пока к меступроисшествия не подогнали еще одну пожарную машину и не выдвинули вторуюлестницу. Драчунов с трудом удалось разнять.

— У нее крыша поехала! — оправдывался пожарник, скоторым Василиса сцепилась в воздухе. — Вы только посмотрите на нее!

Взбешенная и раскрасневшаяся Василиса, встрепанная иокровавленная, горящими глазами шныряла по сторонам. Почти тотчас же оназаметила в толпе бандитов, из-за которых ей пришлось совершитьголовокружительный спуск.

— Ага! — завопила она, уверенная, что при такомскоплении народа они ничего ей не сделают. — Вы еще пожалеете, чтовстретились со мной!

Издав боевой клич, Василиса бросилась на обидчиков головойвперед, однако по пути ее перехватили санитары и быстро прикрутили к носилкам.После укола она сделалась вялой и с трудом держала глаза открытыми. По дороге вбольницу санитары не обращали на нее внимания и рассказывали друг другу пошлыеанекдоты, хохоча и хрюкая.

В мрачном приемном покое Василису перевалили на каталку изадвинули к стене в коридоре.

— Ждите, — сказали ей.

Будь у нее силы, она бы сбежала, но укол все еще действовал.Мимо постоянно ходили люди, некоторые задевали ее локтями, и только один приэтом пробормотал неразборчивое извинение. Через некоторое время к каталкеприблизился довольно странный юноша в круглых очках. Глаза его тревожноблестели.

— Жизнь прекрасна! — заявил он, вцепившись вбортик каталки побелевшими пальцами. — Что бы ни случилось, надо жить.

Василиса была с ним абсолютно согласна.

Не обращая внимания на ее бурное одобрение, юноша продолжал:

— Жизнь дается человеку один раз. И прожить ее нужнотак…

— Мальчик, ступай отсюда, — пробормотала Василиса.«Может быть, безвредного психа врачи выпустили погулять по коридорам?» —подумала она. Юноша между тем даже не собирался следовать ее совету.