Гимназия неблагородных девиц - Дарья Донцова Страница 2

— Совсем другое дело.

— Пока в кассу ходите, я проверю комплектность, рабочее состояние, гарантию заполню, — пообещала Светлана.

Став счастливой обладательницей чудо-прибора, я села в машину, доехала до дома, поднялась на свой этаж, всунула ключ в замок…

— Вы Виола? — раздался за спиной тихий голос.

Я вздрогнула, чуть не уронила коробку с комбайном и обернулась. За моей спиной стояла женщина лет сорока пяти.

— По паспорту я уже пенсионеркой считаюсь, — сказала она. — Хотите выглядеть, как я?

— Вам и пятидесяти не дашь. Спасибо за предложение, но я не собираюсь никакие операции делать, — честно ответила я, испытывая немалое удивление.

Нынче клиники пластической хирургии перестали запихивать в почтовые ящики рекламу? Теперь по этажам бродят их агенты?

— Не ложилась под нож хирурга и вам не советую, — отрезала незнакомка, — мне известно несколько хорошо проведенных подтяжек, но их делали в Америке и заплатили ну очень большие деньги. Все те, кто по дешевке омолаживался в России, похожи или на целлулоидных кукол, или на лягушек. Монстры хирургии красоты. Лица, как каток, никаких эмоций. Я пользуюсь другими методами. Результат перед вами.

— Вашему внешнему виду можно позавидовать, — вежливо ответила я. — Извините, мне надо домой.

Но рекламный агент не отставала:

— Главное, вовремя начать консервацию. Клиника «Опёс» сделает из вас прямо бабочку.

— Очень благодарна, но я не пойду в ветеринарную лечебницу, — отбивалась я от настырной дамочки.

— Мы работаем с людьми. Кто сказал, что мы Айболиты? — удивилась прилипала.

— Название такое, — пояснила я, — «О пёс». По-собачьи звучит.

— «Опёс» работает на натуральной косметике, которая сделана из тибетских трав. Они растут в дельте реки Опёс, там находится завод, — пояснила настырная дама.

— У меня хилые знания по географии, — призналась я, — прошу простить, у меня много дел. В услугах клиники пластической хирургии…

— Упаси бог! У нас нет скальпелей, — тут же возразила тетка.

— В услугах косметологов я тоже не нуждаюсь. В пятнадцатой квартире живет Вика Гранина, она большая любительница всяких манипуляций с лицом, обратитесь к ней, — посоветовала я.

— Вы приняли меня за агента, который тащит в «Опёс» на веревке клиентов? — прищурилась женщина. — Перед вами владелица заведения. Римма Олеговна Галкина. А вы Виола Ленинидовна Тараканова, под псевдонимом Арина Виолова пишете детективы.

— Верно, — осторожно согласилась я.

— Ваш отец, Ленинид Иванович, известный актер, недавно у нас убирал брыли бульдога, — не унималась дама.

Я удивилась:

— Он завел собаку?

— Не знаю, — ответила Римма.

— Вы только что сказали: «убирал у нас брыли бульдога», — напомнила я, — значит, все-таки вы оказываете ветеринарные услуги.

Галкина сделала шаг вперед и ткнула пальцем в мое лицо.

— Брыли бульдога. У вас они тоже намечаются, это отвисание щек. Пора и вам заняться собой. Десять сеансов лазера, и от проблемы следа не останется. Ленинид Иванович превратился в мальчика.

— Но он никогда не был девочкой, — пробормотала я.

— Выглядит теперь моложе вас, — объяснила Римма. — Приходите в «Опёс», и любимая мама не узнает дочь.

Я оперлась спиной о дверь. Моя мать точно не опознает меня. Она давно умерла и в последний раз видела дочурку, когда той исполнилось несколько месяцев.

— Ну? Хотите стать ангелочком? — наседала Галкина.

Я хотела ответить, что пока не собираюсь умирать, и навряд ли мне, учитывая то, что я даже не знаю, где находится ближайший храм, предстоит после смерти обзавестись крыльями, но вслух спросила:

— Кто вам дал мой адрес?

— Ленинид Иванович, — ожидаемо ответила Галкина, — он в курсе моей проблемы случайно оказался, стал свидетелем разговора по телефону и подсказал: «Знаю, кто вам определенно поможет. Зять мой владеет агентством, которое всякие проблемы улаживает. Он человек резкий, еще пошлет вас. Обратитесь к моей единственной доченьке, которую я сам, без помощи нянек воспитал. Небось слышали про писательницу Арину Виолову? Это она. Скажете, что вас я послал. Вилка мужа попросит вашим делом заняться». Я, конечно, взяла ваши контакты. Мы обсудили вопрос, за пятьдесят процентов скидки я получила номер вашего сотового, и еще за пятьдесят — адрес.

Здорово! Папенька лишился щек собаки бесплатно.

— Мобильный вы не берете, — жаловалась Галкина, — поэтому я приехала к вам домой.

Я молча слушала хозяйку клиники. Сообщив, что я его обожаемое чадушко, папаша забыл уточнить, что дочь порвала с ним отношения, сменила мобильный, чтобы он не звонил. Нового контакта у бывшего уголовника нет, и получить его он не может, Степан зарегистрировал мой номер на фамилию одного из своих сотрудников. За большую скидку Ленинид поделился телефоном, который давно отключен. Однако адрес-то у нас с мужем прежний. Мы хотим сменить местожительство, но пока подбираем варианты.

Римма достала из сумки платок, на меня пахнуло незнакомыми духами. Запах мне не понравился. Я люблю нежные цветочные ароматы, а сейчас повеяло чем-то похожим на специи, то ли на корицу, то ли на гвоздику. Галкина приложила платок к глазам, вытерла щеки, но по ним снова побежали слезы.

— Простите, — прошептала она, — я совершила бестактность. Вы, наверное, посчитали меня нахалкой. Напала на вас! Но у меня очень большая беда. Верочку, мою единственную девочку, свекровь подозревает в убийстве мужа. Только господин Дмитриев мне может помочь.

Мне стало жаль Галкину, и я открыла дверь.

— Входите.

— Вам придется повторить все, что рассказали моей жене, — попросил Степан, усаживаясь за стол.

— Да, понимаю, — сказала Римма. — Можно начинать?

— Конечно, — улыбнулся Дмитриев, — я весь внимание.

Галкина прижала ладони к груди и заговорила. Я уже один раз выслушала ее историю и позвонила мужу, поэтому не вышла из комнаты. Отлично помню, как несколько лет назад, когда мы еще были с отцом в нормальных отношениях, Ленинид вдруг принялся меня поучать:

— Если ты окажешься на допросе в полиции, знай, что у большинства следователей особая манера вести беседу. Услышит, что ты вчера ходила в кино, и промолчит. А потом, когда вы перейдете к другой теме, возьмет и спросит: «Что у вас во время сеанса случилось?» Вот же странный человек! Он же недавно слышал про фильм! Или забыл, что ему сообщили? Нет, полицейский не страдает склерозом, он не глуп, хорошо знает: при многократном повторении одной и той же истории легко заметить нестыковки. Мало кто из людей заучивает показания наизусть, обычно человек просто говорит, добавляя для убедительности детали. А вот этого как раз делать нельзя. Почему? «Я сидела в кино, в зале стояли красные кресла». Через полчаса, когда тебя попросят повторить рассказ, ты скажешь просто: «Сидела в зале». «Какого цвета там стулья?» — спросит следователь. «Синие», — ответишь ты, забыв, что в начале беседы говорила, что красные. Вот и нестыковка. У полицейского возникнут сомнения: а ходила ли ты вообще на сеанс? Если решила врать, то лги, не вдаваясь в подробности. «Пошла в кино?» — «Да». — «Что смотрела?» — «Комедию. Название забыла». — «Какие кресла были в зале?» — «Так я не на них, а на экран смотрела». Не позволяй поймать себя на мелочах, ты про них мигом забудешь, ври по-крупному, монументальную ложь запомнишь.