Врата изменников - Энн Перри Страница 21

Питер взял Кристабел и Нобби под руки и повел их ужинать. Лайнус Чэнселлор предложил то же самое Шарлотте и Сьюзен, и они вместе торжественно спустились по огромной лестнице, а внизу миссис Питт увидела мужа, который разговаривал с очень спокойным на вид, сдержанным, совершенно лысым человеком. На вид ему было, как показалось Шарлотте, далеко за сорок, ближе к пятидесяти. У него были круглые бледно-голубые глаза, довольно длинный нос и какое-то особое, присущее ему спокойствие, словно он обладал неким тайным знанием, вселявшим чувство бесконечного удовлетворения.

Питт представил его как Йена Хэзеуэя, тоже из Министерства по делам колоний, и когда тот заговорил, Шарлотта подумала, что этот голос и эту прекрасную дикцию она где-то слышала и что, возможно, они с мистером Хэзеуэем уже встречались прежде.

Она поблагодарила Лайнуса и Сьюзен и в сопровождении двух кавалеров приблизилась к столу с деликатесными закусками: там были пироги, всевозможные виды мяса, рыба, дичь, копчености, соусы, разнообразные сорта печенья и мороженого, шербеты, желе и кремы – и все это на фоне хрусталя, цветов, свечей и серебра. Разговор сразу замедлил темп и теперь касался по большей части пустяков.

На следующее утро леди Веспасия Камминг-Гульд проснулась довольно поздно, но в хорошем настроении. Вчерашний прием понравился ей больше, чем обычно. Величественное действо со всем его великолепием вернуло пожилую даму памятью во времена ее молодости, когда она вызывала восхищение всех знакомых и незнакомых мужчин, когда танцевала ночи напролет и, тем не менее, рано утром выезжала на Роттен-роу [17]и возвращалась домой с кипящей в жилах кровью, готовая встретить день, до отказа заполненный множеством разных дел, интриг и отношений.

Она все еще сидела в постели и лениво завтракала, улыбаясь про себя, когда вошла камеристка ее милости и сказала, что приехал мистер Юстас Марч.

– Господи помилуй, а сколько сейчас времени? – удивилась Веспасия.

– Четверть одиннадцатого, м’леди, – с легким акцентом ответила служанка.

– Что же принесло Юстаса в такой ранний час? Он что, потерял карманные часы?

Юстас Марч приходился леди Камминг-Гульд зятем, овдовевшим после смерти ее дочери Оливии, которая подарила ему много детей и умерла сравнительно молодой. Замуж она выходила по собственному выбору, но ее мать никогда не могла его одобрить – Юстас ей не слишком нравился. Он был противоположностью самой Веспасии во всех отношениях. Однако это Оливия вышла за него замуж, и, насколько можно было судить по ее внешнему виду, он сделал ее счастливой.

– Сказать, чтобы он подождал, м’леди? Или – что вы сегодня не принимаете и чтобы он пришел в другой раз?

– О нет, если он может подождать, я через полчаса спущусь.

– Да, м’леди. – Камеристка послушно удалилась, чтобы передать горничной решение госпожи, о коем следует известить мистера Юстаса.

Веспасия кончила пить чай и отставила в сторону поднос. Потребуется по крайней мере полчаса, чтобы привести себя в надлежащий вид. Камеристка вернулась и теперь ждала, чтобы помочь ей. Старая леди встала, умылась горячей водой и душистым мылом.

Она вошла в большую, отделанную в холодноватом классическом стиле гостиную и увидела, что Юстас Марч стоит у окна и смотрит в сад. Это был очень солидный и крепкий мужчина. Он считал главной христианской добродетелью хорошее здоровье в сочетании со здравым смыслом и умеренностью во всех отношениях. Этот человек очень одобрял долгие прогулки на свежем воздухе, открытые во всякую погоду окна, хороший аппетит, холодные ванны и занятия спортом как идеальный образ жизни настоящего мужчины.

Юстас обернулся с улыбкой, заслышав шаги. Его тронутые сединой волосы показались Веспасии белее, чем в прошлую встречу, и явно несколько поредевшими на лбу. Однако у него, как всегда, был хороший цвет лица и ясный взгляд.

– Доброе утро, дорогая матушка, как вы? Надеюсь, хорошо?

Сам Марч, казалось, находился в особенно бодром расположении духа и, очевидно, жаждал что-то сообщить своей теще. Он так и дышал энтузиазмом, и она опасалась, что он сейчас схватит ее руку и чересчур сильно пожмет.

– Доброе утро, Юстас; я очень хорошо себя чувствую, благодарю.

– Уверены? Вы поздновато встаете. Лучше встать пораньше, знаете ли. Полезно для кровообращения. А хорошая утренняя прогулка сделает вас полной сил для любых дел.

– Да, для того, чтобы опять лечь в постель, – сухо ответила Веспасия. – Я приехала домой только в три часа ночи. Прием у герцогини Мальборо. Там было очень интересно. – Она села на свой любимый стул. – Чему я обязана удовольствием вашего визита, Юстас? Вы ведь приехали не для того, чтобы справиться о моем здоровье. Для этого было бы достаточно письма. Сядьте, пожалуйста. У вас такой обеспокоенный вид, когда вы стоите, у вас столько энергии, что кажется, будто от вас искры летят и вы готовы уйти тотчас, как только сообщите, что у вас на уме.

Марч повиновался, но сел на самый краешек стула, словно даже временное расслабление было для него невыносимым.

– Я давно не посещал вас, матушка. И приехал главным образом, чтобы исправить эту оплошность и узнать о вашем здоровье. И я в восторге от того, что вы чувствуете себя так хорошо.

– Глупости, – сказала леди Камминг-Гульд, улыбнувшись. – Ты хочешь о чем-то мне рассказать. У тебя это вертится на кончике языка. В чем дело?

– Ничего особенного, уверяю вас, – заколебался ее зять. – Вы все еще участвуете в движении за общественные реформы? – Он откинулся наконец на спинку стула и скрестил руки на животе.

Манеры Марча раздражали пожилую леди, но, может быть, скорее по старой памяти, а не потому, что казались ей неприятными именно сейчас. Это все его невыносимая, приторная галантность и толстокожесть, это они хотя бы отчасти способствовали трагедии, которая постигла всю семью в Кардингтон-кресент [18]. А Юстас только потом сообразил, что тоже был в этом виноват. В течение недолгого времени он испытывал смятение и чувство стыда. Однако это быстро прошло, и сейчас он полностью вернул себе прежний кипучий энтузиазм и абсолютную уверенность в оправданности своих понятий и убеждений. Как и у многих людей, обладающих кипучей энергией и хорошим здоровьем, у него имелась способность быстро забывать прошлое и жить лишь настоящим. По этой причине Марч держался с матерью своей покойной жены покровительственно, словно благожелательный школьный учитель.

– Ну, время от времени, – холодно ответила Веспасия, – я для развлечения возобновляю прежние связи и знакомства. – Говорить о том, что это прежде всего отношения с Телониусом Квейдом из Верховного суда, который был лет на двадцать ее моложе и в прошлом был глубоко в нее влюбленным, пылким поклонником, она не стала. Веспасия дорожила возобновленной старой дружбой и никак не хотела делить с Юстасом эту радость. – А также мне интересны расследования, которые ведет Томас Питт, – прибавила она искренно, хотя знала, что зятю это не понравится. И дело было не только в его нежелании якшаться с полицией, что он считал неприемлемым с точки зрения социального превосходства; это еще и вызывало у него болезненные воспоминания о прошлых горестях и, может быть, сознание вины.