Белое золото, черная смерть - Честер Хаймз Страница 21

— Ну, теперь нашей работе крышка? — спросил блондин полковника, на что тот, жуя сигару, отозвался так:

— Это хорошая реклама, сынок.

Настал полдень, и двое цветных клерков выскользнули через задний вход перекусить.

Позже перед конторой полковника возник один из служащих мистера Гудмана. Он постоял, дивясь блеску стекла и стали. Он вымылся, побрился и разоделся во все лучшее, словно коротая время перед субботним свиданием. Внезапно его взгляд упал на объявление: «Разыскивается кипа хлопка». Он вздрогнул и двинулся в дом. Один из пикетчиков схватил его за руку:

— Не входи, дружище. Это все вранье.

— Я и не собираюсь на Юг. Я там в жизни не бывал. Но я хочу кое о чем их спросить.

— О чем же?

— Правда ли, что у тамошних курочек такие большие ноги, — сказал он, указывая на картинку.

Его собеседник согнулся пополам от смеха.

— Давай, приятель, спроси того типа, а потом скажи мне, что он тебе ответил.

Работник вошел, подошел к столу полковника и снял кепку.

— Полковник, я тот, кто вам нужен. Меня зовут Джош.

Полковник и не пошевельнулся, но бросил на него привычный ледяной взгляд. Рядом стоял блондин.

— Чем же ты можешь мне быть полезен, Джош? — наконец улыбнулся полковник.

— Я могу достать вам кипу хлопка, — сказал тот.

Возникла немая сцена. Полковник застыл, так и не поднеся сигару ко рту. Блондин окаменел вполоборота к окну. Затем медленно, не меняя выражения лица, полковник сунул в рот сигару и затянулся. Блондин молча уставился на Джоша и сделал шаг вперед.

— Вам ведь нужна кипа хлопка? — спросил Джош.

— Где же ты ее достанешь, дружок? — ровным тоном осведомился полковник.

— У нас есть кипа хлопка на складе вторсырья, где я работаю, — пояснил Джош.

Блондин разочарованно вздохнул.

— Сегодня утром нам ее продал старьевщик, — продолжал Джош, надеясь на сделку.

Блондин опять напрягся. Но полковник, напротив, излучал спокойствие и дружелюбие.

— Он, часом, ее не украл, Джош? Нам ворованное ни к чему.

— Дядя Бад не ворует. Он где-то ее нашел, — сказал Джош.

— Нашел кипу хлопка? — недоверчиво осведомился полковник.

— Запросто. Он всю ночь ищет-рыщет, подбирает разный хлам. Где здесь украдешь кипу хлопка?

— А утром, значит, продал ее вам?

— Да, хозяину, мистеру Гудману. Но я могу ее вам добыть.

— Когда?

— Сейчас у нас никого нет. Мы закрываемся в субботу рано, и мистер Гудман уходит домой. Могу привезти ее вам сегодня вечером.

— Каким образом?

— У меня есть ключ. Можно и не беспокоить мистера Гудмана.

— Значит, так, — сказал полковник, попыхивая сигарой. — Мы подберем тебя в нашу машину в десять вечера у станции подземки на 125-й улице. Можешь туда подойти?

— Конечно! — с готовностью отозвался Джош, но затем заколебался: — А сколько вы мне заплатите?

— Сколько ты хочешь? — спросил полковник.

— Сто долларов.

— Договорились.

Айрис лежала на диване в гостиной и читала журнал «Эбони», заедая чтение шоколадом. После налета ее стерегли круглосуточно. Ночевала с ней сотрудница полиции, потом сидел детектив. Теперь с ней дежурил другой детектив. Ему было велено не спускать с нее глаз. Он следовал за ней по пятам из комнаты в комнату и не разрешал запираться в ванной, откуда убрал бритвы и прочие острые предметы.

Он сидел в кресле, листал книгу У. С. Роджерса «Пол и раса». Кроме этой, в доме было еще две книги: Библия и «Жизнь Маркуса Гарви». «Пол и раса» его не интересовали, равно как и Маркус Гарви, да и Библию он уже читал.

Детектив скучал. Задание ему не нравилось. Но капитан считал, что Дик рано или поздно попытается установить контакт с Айрис. Телефон прослушивался, и телефонисткам было дано указание отслеживать все звонки. В полуминуте езды от дома стояла полицейская машина с радиотелефоном и четырьмя детективами. Капитан жаждал Дика так, как грешники в аду хотят холодной воды.

Айрис отбросила журнал и села. На ней было шелковое платье, подол которого задрался, обнажив гладкие желтые ляжки над коричневыми нейлоновыми чулками.

Из рук детектива выпала книга.

— Почему бы вам не арестовать меня — и дело с концом? — осведомилась Айрис вульгарным низким голосом.

Этот голос действовал детективу на нервы. От ее вульгарной чувственности ему делалось не по себе. Он был добропорядочный семьянин, любящий муж, отец троих детей, и ее надушенное похотливое тело оскорбляло его пуританскую душу. В его воображении начинали возникать разные картины, и это внушало ему чувство вины. Но он держал себя в руках.

— Я выполняю приказ, мэм, — кротко отозвался он. — Как только вы пожелаете явиться в участок, я вас туда отведу…

— Иди ты… — огрызнулась она.

Детектив был сутулым лысеющим рыжеволосым человеком средних лет. Маленькое морщинистое личико и огромные красные уши придавали ему сходство с обезьяной. Белая кожа была усыпана коричневыми веснушками. Это был участковый детектив, и вид у него был какой-то неухоженный.

Айрис бросила на него оценивающий взгляд и сказала:

— Если бы ты не был таким уродом, мы бы могли неплохо скоротать время в постели.

Детективу подумалось, что именно из-за его внешности капитан и отправил его на это задание, и его самолюбие получило укол. Но он улыбнулся и сказал:

— Я могу надеть на голову пакет.

Она было ухмыльнулась, потом напряглась. В глазах загорелись огоньки.

— Договорились, — сказала она, вставая с дивана.

— Я пошутил, — встревоженно отозвался детектив.

— Я пойду раздеваться, а ты войди в спальню в пакете, так чтобы были видны только глаза и рот.

— Мне не положено, — виновато улыбнулся сыщик.

— Ну смотри, — сказала она. — Такие, как я, на дороге не валяются.

Его лицо загорелось. У него был вид маленького мальчика, которого застали за чем-то нехорошим.

— Будьте благоразумны, мэм. Наблюдение рано или поздно кончится, и…

Она резко повернулась и двинулась на кухню.

Она покачивала бедрами, словно проститутка, рекламирующая свой товар. Сыщик слегка заволновался: а вдруг она выйдет с пистолетом? Но она вышла с коричневым бумажным пакетом. Айрис попыталась нахлобучить пакет ему на голову, но детектив отпрянул, словно в руках у нее была змея.

— Я просто хотела примерить, — сказала она и примерила пакет себе на голову. — Ты что, педрила?