Ночной администратор - Джон Ле Карре Страница 21

– Средне.

– Я серьезно.

– Обычный клубный уровень.

– Слышал, в Каире вы выиграли турнир.

Джонатан слегка покраснел.

– О, всего лишь эмигрантские забавы.

– Выполним сначала тяжелую работу? – предложил Берр. Что означало: сделаем заказ официанту – и сможем спокойно разговаривать. – Вы ведь сами готовите, не так ли? – Они сидели, скрывшись друг от друга за необъятным меню. – Вы на все руки. Я просто восхищен. Тип ренессансного человека в наши дни встретишь не часто. Кругом одни узкие специалисты.

Джонатан листал меню – мясо, рыба, десерт, – но думал не о еде, а о Софи. Он стоял тогда перед Марком Огилви в его огромном казенном особняке в зеленом пригороде Каира, окруженный стилизованной под XVIII век мебелью, принадлежащей Министерству труда, и репродукциями Робера, принадлежащими жене Огилви.

Он был все в том же смокинге, забрызганном, ему казалось, кровью Софи, и что-то кричал вне себя, но голоса своего почти не слышал. Джонатан набросился на Огилви, не выбирая выражений, холодные струйки пота бежали по рукам, стекая на ладони.

На Огилви был роскошный халат мышиного цвета с потертыми золотыми нашивками на рукавах, как у тамбурмажора. Миссис Огилви разливала поблизости чай, так что все, разумеется, слышала.

– Не распускай язык, старина! – оборвал его Огилви, указывая рукой на люстру, где, вполне возможно, был спрятан микрофон.

– К черту! Вы убили ее, слышишь, ты! Вы обязаны беречь информаторов, а не позволять забивать до смерти!

Огилви прибег к единственному спасительному средству в его профессиональном арсенале. Схватив хрустальный графинчик с серебряного подноса, он одним щелчком откинул крышку.

– Глотни чуть-чуть, старина. Боюсь, ты трясешь не то дерево. От нас ничего не зависело. Как и от тебя. Почему ты думаешь, что только тебе она поведала эту замечательную тайну? Почему она не могла выболтать ее дюжине лучших друзей? Вспомни старую поговорку. Секрет двоих остается секретом, если один из них мертв. Это Каир. Город, где все знают обо всем. Кроме тебя.

Миссис Огилви решила, что настал подходящий момент, и появилась с чайником и чашками.

– Сейчас ему было бы лучше подкрепиться вот этим, дорогой, – сказала она с интонацией воплощенного благоразумия. – Бренди излишне возбуждает.

– Надо отвечать за свои поступки, дружище. – Огилви протянул стакан. – Первейшая заповедь…

Между столиками ресторана с трудом пробирался калека. Он передвигался при помощи двух палок, поддерживаемый молодой женщиной. Его усилия смущали едоков, никто не притронулся к ножам и вилкам, пока несчастный не скрылся из глаз.

* * *

– Итак, вы разговаривали с нашим приятелем, по существу, только в день его прибытия. – Берр снова вернулся к Роуперу.

– Да, если не считать «доброе утро» и «добрый вечер». Куэйл просил меня не играть с огнем, и я выполнил просьбу.

– Но как же, был ведь еще один разговор… Вспомните… Перед самым его отлетом.

– Роупер спросил, не катался ли я на лыжах. Я сказал: «Да». Он спросил: «Где?» Я ответил: «В Мюррене». Он спросил: «Какой в этом году снежок?» Я ответил: «Чудесный». Он сказал: «Жаль, что у нас нет времени сорваться туда на пару деньков, моя девочка умирает от желания попробовать свои силы». Конец разговора.

– Она тоже была при этом – его девочка, как ее, Джемайма? Джед?

Джонатан сделал вид, что роется в памяти, втайне снова и снова радуясь тому, как открыто она на него посмотрела. «Вы, наверное, здорово катаетесь, мистер Пайн?»

– Он называет ее Джедс. Во множественном числе.

– Он всем придумывает имена. Способ подкупить человека.

«Это, должно быть, совершенно восхитительно», – прибавила она с улыбкой, которая могла бы растопить вершину Эйгера.

– Говорят, довольно мила, – продолжал Берр.

– Если вам нравится такой тип.

– Мне все типы нравятся. Опишите ее.

Джонатан постарался изобразить на лице разочарование.

– Да не знаю… не знаю… довольно стандартная… черные шляпы с мягкими полями – замашки миллионерши… Кто она, кстати?

Берр тоже сделал вид, что его это мало заботит.

– Тип гейши высшего класса. Школа при монастыре. Верховая охота с гончими. Итак, вы с ним имели дело. Знайте, он вас теперь не забудет.

– Он не забывает ни о ком. Помнит всех официантов по именам.

– Но ведь Роупер не у каждого спрашивает мнение об итальянской скульптуре, не так ли? Это обнадеживает. – Кого обнадеживает и в чем, Берр не уточнил, а Джонатан не был расположен спрашивать. – Он все же купил ее. Не родился на земле человек, который мог бы отговорить Роупера от покупки вещи, на которую лег глаз. – Берр утешился огромным куском телятины, отправив его целиком в рот. – Спасибо за проделанную работу. А одно наблюдение, в ваших докладах Куэйлу, выше всяких похвал. Это телохранитель-левша, с часами на правой руке, меняющий вилку и нож местами, когда голоден, это классика!

– Фрэнсис Инглис, – как выученный урок произнес Джонатан. – Спортинструктор из Перта, Австралия.

– Его зовут не Инглис, и приехал он не из Австралии. Это Фриски – бывший британский наемник, и за его мерзкую рожу дают большие деньги. Это он научил мальчиков Иди Амина, как получать добровольные признания с помощью электропробойника. Наш приятель любит англичан, особенно с темным прошлым. И не любит доверять тем, кто от него не зависит, – прибавил Берр, намазывая масло на разрезанную пополам булочку. – Так вот, – продолжал он, ткнув ножом в сторону Джонатана. – Как вам удалось узнать имена всех посетителей Роупера, если вы работаете только по ночам?

– Сейчас всякий, кто идет в Башню, должен расписываться в специальной книге.

– А околачивание вечером в вестибюле?

– Герр Майстер считает это моей прямой обязанностью. Я болтаюсь туда-сюда и спрашиваю о чем хочу. Я всегда должен быть на глазах, в этом моя работа.

– Что ж, расскажите о посетителях, – предложил Берр. – Там был какой-то австрияк, как вы его назвали. Три отдельных визита в Башню.

– Доктор Киппель, из Вены. Он был в толстом шерстяном пальто.

– Он не из Вены, не Киппель и совсем не австриец. А скромный поляк, если поляка можно назвать скромным. Говорят, он какой-то новый царек польского дна.

– Господи, что общего у Роупера с польским дном?

Берр выдавил из себя полную сожаления улыбку и промолчал. Его целью было раздразнить Джонатана, а не просвещать его.

– А что насчет коренастого парня в блестящем сером костюме и с густыми бровями? Называет себя Ларсен. Швед.

– Знаю только, что он Ларсен и швед.

– Он русский. Три года назад был большой шишкой в советском Министерстве обороны. Сейчас руководит неким процветающим агентством, продающим физиков и инженеров Восточного блока западным фирмам. Двадцать тысяч долларов в месяц, многие на это клюют. Ваш господин Ларсен своего не упускает. Попутно торгует оружием. Если вам нужно купить пару сотен танков Т-72 или несколько ракет типа «Скад» у русских из-под прилавка, мистер Ларсен к вашим услугам. Биологическое оружие идет на «ура». А что это за британцы, похожие на военных?