Смерть в овечьей шерсти - Найо Марш Страница 22

Фабиан поинтересовался, куда именно Дуглас был ранен.

— В мышечную ткань, — уклончиво ответила Флосси, а потом добавила: — В ягодичную мышцу.

Она очень обиделась, когда Фабиан расхохотался, однако от радости долго дуться не могла и разоткровенничалась:

— Как мило, что Дуглас и Урси наконец встретятся! Моя маленькая воспитанница и мой любимый племянник. Я столько рассказывала Урси о Дугласе, что она почти что с ним знакома.

Здесь Флосси метнула на Фабиана пронзительный взгляд.

Фабиан вышел из своей комнаты, захлопнул дверь и запер ее на замок. Его охватило мрачное предчувствие, внутри что-то мучительно перевернулось. Взяв его под руку, Флосси шествовала с ним по коридору.

— Ты, конечно, назовешь меня глупой романтической старухой, — начала она, и он, несмотря на смятение, отметил про себя, как раздражает его это старческое кокетство. — Конечно, это только моя маленькая мечта, — щебетала она, — но я была бы счастлива, если бы они сошлись. Бедная старая Флузи давно вынашивает эту идею. Раз уж я опекунша и тетка в одном лице. — Она чуть сжала руку Фабиана: — Ладно, посмотрим. — Последовал еще один острый взгляд. — Тебе полезно будет с ним пообщаться, Фаб, — твердо произнесла она. — Дуглас такой разумный и энергичный. Он тебя хорошенько встряхнет.

Итак, Дуглас прибыл в Маунт-Мун, и вскоре молодые люди стали работать вместе. Фабиан ревниво наблюдал, как развиваются отношения между Дугласом и Урсулой.

Флосси просто из кожи вон лезла, — рассказывал он, — чтобы их свести. Все пошло в дело. Прогулки a deux [8]к перевалу. Тщательная расстановка статистов. Она была виртуозна, как Томми Джонс при сортировке овец. Урси и Дуглас — направо. Тери, дядя Артур и я — налево. Очень искусно и совершенно неприкрыто. Как-то раз, когда перед очередной вылазкой в столицу ее ухищрения стали совсем уж бесстыдными, дядя Артур назвал ее Пандорой. Однако она не поняла намека и решила, что он шутит насчет ее багажа.

Какое-то время Фабиану казалось, что ее интрига увенчается успехом, и он пытался приучить себя к этой мысли. Его мучила неизвестность, и он все ждал, когда же Урсула и Дуглас начнут обмениваться многозначительными взглядами и шутками, указывающими на зарождение взаимного влечения. Он даже видел то, чего на самом деле не существовало.

— Я старался подольше задерживать Дугласа в мастерской. По крайней мере здесь они не имели возможности видеться. Я был хитер и коварен, но большей частью в своем воображении, поэтому никто ни о чем не догадывался.

— Мне казалось, что я ему не нравлюсь, — сообщила Урсула Аллейну. — Слишком уж он был вежлив.

А потом, в один из тех уже редких дней, когда Фабиана мучили головные боли, у них произошло объяснение.

— Получилась довольно смешная сцена, — сказал Фабиан, нежно глядя на Урсулу. — Нет нужды описывать ее в подробностях. Мы говорили намеками, как было принято в Викторианскую эпоху.

— Я заревела и сказала, что если я его раздражаю, то он может вообще не говорить со мной, — продолжила Урсула. — А потом мы объяснились, все встало на свои места, и мы были на седьмом небе от счастья.

— Но это быстро прошло, — вздохнул Фабиан. — Я спустился на землю, вспомнив, что не имею права никого любить. С опозданием в десять минут я совершил подвиг самопожертвования — велел Урсуле забыть меня. Она отказалась. Мы стали спорить, как это бывает в таких ситуациях. И очень скоро я сдался. Я не слишком склонен к героизму. В общем, мы договорились: мне надо снова показаться психиатру и послушать, что он скажет. Флосси мы решили в наши дела не посвящать.

Фабиан засунул руки в карманы и, повернувшись спиной к камину, взглянул на портрет своей родственницы.

— Я как-то сказал, что она была умна как сто чертей. Это не совсем так. Она скорее была хитра и проницательна. У нее хватило сообразительности не давить на Урси, когда дело касалось меня. И что поразительно, она сумела удержаться от доверительных бесед на тему Дугласа. Она избегала лобовых атак, предпочитая создавать некий романтический флер. Флосси была мастерица плести узоры. Парочка упоминаний о Беатриче и Бенедикте, слабый намек на то, как счастлива она будет, если… И сразу же меняла пластинку. Ведь так это было, Урси?

— Но она и вправду была бы счастлива, — грустно заметила Урсула. — Она так любила Дугласа.

— И не слишком любила меня. Мистер Аллейн, вероятно, уже догадался, что моя популярность пошла на убыль. Я был слишком строптивым, без энтузиазма относился к ее постоянным заботам о моем здоровье и огорчал своей дружбой с дядей Артуром.

— Какие глупости, — возмутилась Урсула. — Нет, дорогой, это полная чепуха. Она радовалась, что дяде Артуру есть с кем поговорить. Она сама мне об этом говорила.

— О святая наивность, — произнес Фабиан. — Говорить-то она могла, но на самом деле ей это страшно не нравилось. Это не вписывалось в систему Флосси, было где-то за пределами ее досягаемости. А я очень любил дядю Артура. Он был как выдержанное вино — сухое, терпкое, с прекрасным букетом. Правда, Тери?

— Ты отклоняешься от темы, — заметила мисс Линн.

— Ты права. После нашего разговора с Урси я старался ничем не выдавать своих чувств, но, видимо, у меня не слишком хорошо получалось. Так или иначе, но Флосси что-то заподозрила. От таких глазок ничего не скроешь! Вы только посмотрите на ее портрет. Зрачки как буравчики. Урси справлялась с ситуацией лучше меня. За столом она болтала исключительно с Дугласом?

Камин почти прогорел, но даже в свете керосиновой лампы Аллейн заметил, что Дуглас покраснел. Погладив усы, он шутливо произнес:

— Просто мы с Урси отлично понимали друг друга. И хорошо знали нашу Флосси, правда Урси?

Урси заерзала на стуле:

— Нет, Дуглас, не совсем так. То есть я… Впрочем, это не важно.

— Продолжай Дуглас, — с прежней насмешливостью произнес Фабиан. — Будь хорошим мальчиком и прими лекарство.

— Не понимаю, зачем мы демонстрируем мистеру Аллейну наше грязное белье.

— Господи, уж лучше постирать грязное белье, пусть даже публично, чем заталкивать его подальше в шкаф, — решительно возразил Фабиан. — Я убежден: только распутав весь клубок эмоций и обстоятельств, мы сумеем докопаться до правды. В конце концов, это белье абсолютно чистое. Просто довольно смешное, как кальсоны мистера Робертсона Хэара [9].

— Это точно! — хихикнула Урсула.

— Давай рассказывай, Дуглас. Как по наущению Флосси ты в тот день подкатился к Урси. Помнишь?

— Я хотел бы пощадить Урси…

— Нет, старина, ты хочешь пощадить себя. Как я себе представляю, дело было так. Флосси, видя мою экзальтацию, сказала тебе, что пора действовать. Воодушевленный кокетством Урси за обедом, которая перестаралась, и понукаемый Флосси, ты сделал официальное предложение и получил отказ.